* * *
К пятнадцати годам Кэрри скопила изрядную сумму денег. Со своей аппетитной грудью, длинными черными волосами и восточным разрезом глаз она пользовалась успехом.
Когда она заявила Лисси, что уходит, та отнеслась к этому с пониманием. Грустно, но ничего не поделаешь.
Кэрри навестила Флоренс Уильямс, одну из популярнейших "мадам" Гарлема. Флоренс жила в благоустроенной квартире на Сто сорок первой улице вместе с тремя великолепными девушками. Едва взглянув на Кэрри, Флоренс тотчас предоставила в ее распоряжение отдельную комнату. Они условились, что Кэрри станет брать двадцать долларов за визит и выплачивать пять из них Флоренс в качестве квартирной платы.
Это была сказочная комната! Удобная кровать с белым покрывалом. Телефон. В углу - умывальник из китайского фарфора и кипа чистых полотенец. Горничная меняла их после каждого клиента.
Горничная! Кэрри не нравилась ее работа, но в последнее время она стала относительно терпимой.
Другие девушки были дружелюбно настроены, и, главное, две из них были белыми! Вскоре Кэрри убедилась, что и половина клиентов принадлежит к высшей расе. Это ее потрясло. Вот уж не думала, что и белым приходится за это платить. Такие солидные господа с уважаемыми профессиями, женами и всевозможными привилегиями! Когда Кэрри поделилась с товарками своими ощущениями, те расхохотались.
- Милочка, белые мужчины - свиньи почище похотливых ниггеров, - заверила ее Сесилия, высокая, надменная девушка, о которой вы ни за что бы не подумали, что она торгует собой. - Негры, по крайней мере, стараются, чтобы тебе было хорошо, хвастаются своим искусством трахаться. Тогда как белые… Они просто чокнутые. Свяжи их, поколоти хорошенько - вот тогда они довольны.
У Сесилии была кожа цвета сливочного масла, рыжие волосы и длиннющие ноги. Она говорила, слегка растягивая слова. Вторая белая девушка славилась огромными глазищами и привычкой лгать по любому поводу.
И наконец Билли - черная девушка, которую Кэрри втайне считала своей ровесницей, хотя обе заявляли, что им восемнадцать.
Кэрри восхищалась красотой и другими качествами подруги. Билли приехала сюда из Балтимора вместе с матерью и поступила в горничные. Потом она возненавидела свою работу; кончилось тем, что она оказалась у Флоренс Уильямс. "Еще чего - убирать за всякими белыми свиньями!" - возмущалась Билли. У нее был приятный и по-настоящему красивый голос - особенно когда она подпевала модным джазовым пластинкам. "Из тебя бы вышла отличная певица", - убеждала ее Кэрри.
- Ага, - соглашалась Билли. - Я могла бы достичь многого. Вот увидишь, я еще всех удивлю!
- Конечно. И я тоже. - Только Кэрри не знала, чем именно. У нее не было особых талантов. Она привыкла отдавать за деньги свое тело и чувствовала себя в безопасности. У нее не было желания выходить в чуждый мир, к чужим людям. Все равно одного взгляда на нее достаточно, чтобы догадаться, кто она такая.
Иногда Кэрри просыпалась среди ночи, проклиная бабушку и Лероя.
Но чаще запрещала себе даже думать об этом.
День сменялся ночью, а ночь - новым днем. Для Кэрри они ничем не отличались друг от друга. Она постоянно была погружена в полудремотное состояние. Деньги - и те не имели особого значения. Все клиенты были на одно лицо. Черные, белые, молодые, старые - безразлично.
Однажды Флоренс Уильямс вызвала ее для разговора.
- Малышка, тебе нужно переменить манеру поведения. Эти коты приходят, чтобы приятно провести время. Ты слишком равнодушна. Это их обижает.
Однажды вечером, когда у Кэрри был клиент, она услышала шум. Сердитые голоса Билли и кого-то из гостей. И медоточивый голос Флоренс, стремящейся все уладить.
Позднее Кэрри узнала, что Билли отказала клиенту, громадному негру по фамилии Рейниер. Рейниер был человек со связями. Накоротке с Бабом Хьюлеттом - фактически хозяином Гарлема.
Флоренс ужасно рассердилась.
- Эти парни на короткой ноге со всеми копами, - бушевала она. - Научитесь различать, кому можно сказать "нет", а кому нельзя.
Билли упорно не желала раскаиваться.
На другое утро, когда девушки сели завтракать, нагрянула облава. Копы вломились в дом и арестовали всех до одной. Через несколько часов Флоренс Уильямс и две белые девушки были отпущены, а Билли и Кэрри - нет. Им предъявили обвинение в занятиях проституцией и после жуткой ночи в изоляторе доставили в суд.
Когда Билли увидела судью, ей стало дурно.
- Мы с тобой попались, - шепнула она Кэрри. - Видишь эту старую выдру? Это судья Джин Норрис - настоящая сука!
По сравнению с Кэрри, Билли легко отделалась. Мать поклялась, будто ей восемнадцать лет. Судья заглянула в какой-то листок и объявила, что, согласно медицинскому заключению, подсудимую следует поместить в городскую больницу Бруклина.
Когда настала очередь Кэрри, судья смерила ее ненавидящим взглядом и обрушила на нее шквал вопросов. Кэрри ответила только на один, о возрасте: она упрямо твердила, что ей восемнадцать лет.
В конце концов разъяренная судья заявила:
- Не хочешь отвечать на мои вопросы - твое дело. Я могла бы отнестись к тебе по-человечески, а теперь не стану. Три месяца, Уэлфер Айленд.
Судья Норрис вполне оправдывала данную ей Билли характеристику.
Среда, 13 июля 1977 г., Нью-Йорк
- Господи! - воскликнула Лаки. - Что там еще такое?
- Не знаю, - ответил Стивен, который, прислонившись к стенке лифта, просматривал газету. - Возможно, генератор вышел из строя.
- Кто вы такой? - потребовала она, охваченная внезапным приступом подозрительности. - Если вы нарочно вырубили электричество, это вам не поможет. Не на ту напали! У меня черный пояс каратэ, и если что, вашим яйцам не поздоровится.
- Извините, мисс, - резко оборвал ее Стивен. - Вы стоите ближе к щитку управления. Почему бы вам не нажать на аварийную кнопку - вместо того чтобы закатывать речи?
- Миссис.
- Ах, прошу прощения, умоляю извинить меня. Миссис. Не будете ли вы так добры нажать на аварийную кнопку?
- Я ее не вижу.
- У вас нет спичек или зажигалки?
- А у вас?
- Я не курю.
- Ха! Как это я не догадалась? - Лаки рванула молнию на своей сумочке и стала рыться в поисках своей данхиллской зажигалки. - Черт! - она вспомнила, что оставила зажигалку в офисе Косты. - Ее нет.
- Чего нет?
- Моей зажигалки. Вы уверены, что у вас нет спичек?
- Абсолютно.
- Кто же ходит без них?
- Вы, например.
- Да. - Лаки нетерпеливо топнула ногой. - Черт возьми, ненавижу темноту!
Стивен вытянул руки и начал ощупывать стенки лифта. Когда он наткнулся на Лаки, она больно саданула ему ногой по коленке.
- Ох! Зачем вы это сделали?
- Я предупредила тебя, парень. Только посмей - и у тебя будут крупные неприятности.
- Ну, вы действительно - трудный случай. Я просто искал аварийную кнопку.
- Тем лучше для вас. - Она отошла в угол и опустилась на корточки. - Давайте поторапливайтесь. Я не выношу темноты.
- Вы уже говорили, - холодно отозвался он. Нога болела так, словно по ней шарахнули молотком. Наверняка будет багровый синяк.
Наконец он нащупал контрольную панель и стал нажимать на все кнопки подряд. Безрезультатно.
- Нашли? - рявкнула Лаки.
- Лифт не работает.
- Замечательно! Зачем тогда они делают эти аварийные кнопки, мать их так!
- Не обязательно ругаться.
- Тогда скажите, что делать.
Какое-то время они молча обдумывали ситуацию.
Вечно мне не везет, думала Лаки. Застрять в лифте вместе с каким-то маразматиком, который даже не курит!
Ну и ротик у дамочки, думал Стивен. Она, должно быть, думает, что делит лифт с каким-нибудь янки.
- Итак, - Лаки изо всех сил старалась говорить спокойно, - что вы собираетесь делать?
Интересный вопрос! Что они собираются делать?
- Сидеть и ждать, - ответил Стивен.
- Сидеть и ждать? - завопила она. - Ты чего, мать твою, пудришь мне мозги?
- Прекратите ругаться.
- Ах, извините, - полным сарказма голосом проговорила она. - Никогда больше не произнесу: "пудрить мозги".
* * *
Наверху, в своем шикарном офисе, Коста Зеннокотти шарил в комоде в поисках свечей. Потом он чиркнул зажигалкой Лаки, оставленной на его письменном столе, и подошел к окну. Перед ним простирался огромный город, освещенный одной только луной. Однажды так уже было - в 1965 году. Тогда все говорили, что полетели предохранители и авария никогда не повторится. И вот опять.
Он выругался про себя, представив себе сорок восемь лестничных пролетов, которые придется преодолеть, если будет нужно спуститься вниз. А может, и не придется. Может, на этот раз быстро устранят причину аварии.
Коста вздохнул и вернулся к комоду, где горели свечи. Его секретарша, девушка пессимистического склада характера, отвела специальную полку на случай подобных неожиданностей. Кроме свечей, там хранились одеяла, портативный телевизор на батарейках и шесть банок апельсинового сока. Умница! Завтра получит прибавку.
Коста достал одну банку и телевизор. Расслабил узел галстука и удобно устроился на кушетке.
Экран вспыхнул сразу, как только он нажал кнопку. Косте вдруг пришло в голову, что Лаки могла застрять в лифте. Но нет, она вышла от него за десять минут до аварии. Он переключился на канал новостей и приготовился к худшему.