Ночь для Армена выдалась тяжелая. Подумать только, всего несколько часов назад он еще думал о "собироне" с друзьями и, может быть, даже веселой ночке с девочками "без комплексов" - из тех, кого можно вызвонить по телефону в газете.
А сейчас он и вправду был не один - у него сегодня была особенная гостья. Армен умер бы, но никому не признался, что иногда видит ее и даже разговаривает с ней. Это была еще одна причина, почему он до сих пор так и не женился - вдруг кто узнает! Так и психом прослыть недолго.
Раньше он видел ее часто, почти каждую ночь. Потом, с годами - все реже и реже. Теперь вон полгода не приходила, он уже забывать стал, и вот - опять… Она всегда появлялась неожиданно. И всегда - ночью, на грани сна и яви. Армен боялся ее прихода… И ждал в то же время.
- Ну что, - шелестел тихий голос, - ты доволен собой?
Маленькая фигурка, закутанная в белую ткань, так что видны были только глаза, присела в изножье кровати. В темноте она казалась полупрозрачной и даже как будто чуть-чуть колебалась в воздухе от легкого дуновения ночного ветерка. Армен знал: если включить свет - исчезнет без следа… Но почему-то не делал этого.
- А что? Я все, что мог, сделал. Больше даже. Может, жизнь человеку спас!
Она покачала головой:
- Не его ты спасал - себя. А потом сразу же об этом пожалел, испугался.
- Почему испугался? У них свои дела, у меня - свои, - буркнул Армен.
Она промолчала. Только смотрела на него в упор - грустно и вопрошающе. Под этим взглядом Армен поежился, будто от холода, хотя ночь была теплая. И понял, что нечем ему особенно гордиться.
- Кто мне эти люди? Да никто, чужие совсем. Просто соседи.
"И не такие, как дома, в Ереване, - подумал он про себя. - У нас если долго живут бок о бок, становятся почти родственниками, а здесь, в огромном городе, все вроде рядом - и каждый за себя, родственники годами не видятся, никто никого знать не хочет, разве что "здрассте!" прошипят сквозь зубы - и все!"
- Чужие, говоришь? - Она посмотрела с неподдельным интересом. - А свои - есть у тебя? Кто у тебя вообще есть? Только я?
Ночная гостья неодобрительно покачала головой, потом встала, притронулась к его лбу. Пальцы у нее были совсем ледяные - и в то же время прикосновение обжигало будто огнем.
- Прощай, братик, - сказала она тихо.
- Подожди! - Он дернулся, пытаясь вскочить с постели. - А что мне делать-то?
Но фигура уже растаяла в воздухе, будто испарилась. Последнее, что он почувствовал, - легкое дуновение на лице.
Совсем как тогда, в Карабахе, когда пуля снайпера чудом прошла мимо.
Наутро Наташа проснулась поздно. Глянула на часы и охнула - время шло к одиннадцати. Солнце бьет прямо в окно, а в квартире тишина… Она встала с постели, накинула халатик и вышла из комнаты.
В гостиной спал Максим. Прямо как будто другого места нет! Скорчился на диване, не раздеваясь, подушку обнял, плед на себя натянул… Неудобно же. Пропитанная кровью повязка на голове сползла куда-то набок. Но выглядит получше, чем вчера, что правда, то правда.
Наташа вспомнила, как будила его в школу когда-то. Максим вечно натягивал одеяло на голову, будто прятался от нее - совсем как сейчас.
Она осторожно заглянула в его комнату. Кровать была пуста, даже застелена аккуратно - значит, Верочка все-таки проснулась и убежала на работу. Постаралась же никого не разбудить, дать отдохнуть после тяжелого дня! Все заспались допоздна сегодня - даже Малыш свернулся в клубок и посапывает себе тихонечко. Не скребется, как обычно, когтями в дверь и не требует ежеутренней прогулки.
- Малыш! Гулять пойдем?
Пес мигом вскочил на ноги и завилял хвостом, как будто только этого и дожидался. Наташа потрепала его по голове и пошла одеваться.
Так. Вот это номер! А джинсы куда подевались? И футболок почему-то нет в шкафу на привычном месте. Наташа пошла искать запропавшие вещи - и чуть не споткнулась о большую сумку, стоящую прямо посреди комнаты. А это что такое? На минуту она застыла в недоумении, потом решительно расстегнула "молнию".
"Так вот они, джинсы, на самом верху! И еще куча всего… Только для чего я все это упаковала?" Наташа почему-то никак не могла вспомнить, куда и зачем она собиралась.
Прага! Да, конечно! Как можно было забыть? Она достала билет из потайного кармашка сумки, сверила дату и время. Забавно. Как раз сейчас она должна бы лететь на высоте десяти тысяч метров где-то над самостийной Украиной.
Ну вот, накрылся долгожданный отпуск. И денег назад, конечно, не вернуть. Поздно уже. Почему-то она думала об этом слишком спокойно, без особого сожаления. Куда уж ехать, когда такие дела творятся? Максима сейчас одного нельзя оставлять. Наташа вдруг поняла, что, если бы и уехала, особого удовольствия поездка ей не доставила - все равно извелась бы от волнения.
А значит, и жалеть нечего. Наташа вздохнула и принялась распаковывать сумку. Она быстро рассовала вещи по привычным местам, натянула джинсы, яркую майку и зачем-то даже подкрасилась перед большим зеркалом в прихожей. А что, вполне даже ничего! Она улыбнулась своему отражению. Что бы там ни случилось, нечего чучелом ходить!
А день сиял. На небе - ни облачка, и жарко… Ночью прошел дождь, и умытая, освеженная зелень - каждый листок, каждая травинка! - тянется к солнцу, будто радуясь жизни. Наташа медленно шла по тропинке через знакомый пустырь. Малыш не отходил от нее ни на шаг, как будто боялся оставить одну. Гулял он сегодня как-то вяло, лениво, а потом и вовсе стал как вкопанный.
- Ну что? Домой пойдем?
Малыш как будто обрадовался и бодро затрусил обратно, поминутно оглядываясь на хозяйку.
Выходя из лифта, Наташа нос к носу столкнулась с Арменом. Против обыкновения, он никуда не торопился - просто стоял на площадке, как будто ждал чего-то. Выглядел он неважно - бледный, круги под глазами и отросшая щетина придавали ему утомленный и даже больной вид. Видно было, что он плохо спал эту ночь. Увидев ее, Армен обрадовался:
- Привет, ахчик! А я как раз к вам. Можно?
- Конечно, заходи. - Наташа немного удивилась, но все же, открыв дверь, пропустила его в прихожую.
Вроде бы нечего больше делать соседу у них, совсем нечего. Он ведь посторонний, чужой, непонятный, как инопланетянин, о чем с ним говорить - неизвестно…
Но в глубине души она почему-то была рада.
- Проходи на кухню, только тихо. Максим еще спит. Я сейчас кофе сварю.
- Хорошо, что спит, - Армен осторожно присел на табуретку, - для него сейчас сон - первое дело. У меня как-то друга снарядом контузило - думали, не выживет, как мертвый лежал! А потом ничего, проспал два дня - и все нормально.
- Снарядом? Ты что, воевал? - удивилась Наташа.
- Да, было дело… Ахчик, у тебя курить можно?
Наташа чуть сморщила носик, как будто хотела сказать: что вы за народ, мужики! Шагу ступить не можете без своей отравы. Однако промолчала и только подвинула пепельницу. Армен вытащил пачку "Парламента", чиркнул зажигалкой и с наслаждением затянулся.
- Кофе с сахаром?
- Нет, я просто черный пью.
Армен отхлебнул из маленькой хрупкой фарфоровой чашечки:
- Молодец, ахчик, хороший кофе варишь! Я этой растворимой дряни терпеть не могу.
Наташа присела у стола со своей чашкой. На соседа она поглядывала с чувством легкого недоумения: зачем пришел? Что ему нужно: кофе попить и о пустяках поболтать? Или что-то еще?
Будто угадав ее настроение, Армен затушил сигарету в пепельнице. Как будто хотел сказать что-то важное - и не знал, с чего начать. Наконец, решился:
- Я чего пришел-то… Вообще-то я с братом твоим поговорить хотел.
- О чем?
- Проблемы у него. Вчера свезло, но не сидеть же взаперти всю жизнь! И отдельного милиционера никто к нему не приставит. Значит - разбираться надо. Или уехать куда-нибудь, исчезнуть, чтоб не нашли. У меня ребята знакомые мебельный цех под Шатурой держат - вот к ним и махнул бы.
- Спасибо, конечно… - Наташа даже растерялась. Не ожидала она от соседа такого участия, совсем не ожидала.
- Может, и тебе уехать вместе с ним? И этой… подруге его? Поживете пару месяцев вроде как на даче. А там, глядишь, как-нибудь утрясется.
- Ну, не знаю…
Вот еще не хватает - бросать привычную жизнь и бежать неизвестно куда!
Армен снова отхлебнул кофе. Видимо, ее колебания он понял по-своему.
- А может, это… деньги нужны? Так ты только скажи!
Наташа почувствовала, что начинает сердиться. Да что он позволяет себе, в конце концов!
- Спасибо, не надо, - сказала она холодно, - мы хорошо зарабатываем, не нуждаемся.
- Не обижайся, ахчик. Я от души. И… не просто так. - Он подумал немного, как будто пытался подыскать нужные слова. - У меня тоже когда-то была сестра, Ануш. По-армянски это значит "сладкая". Она и правда была сладкая, сдобненькая такая, маленькая, кругленькая, как шарик. Мы с ней были близнецы, родились вместе…
Он тяжело вздохнул, будто всхлипнул. Видно, что говорить об этом было больно.
- В восемьдесят пятом я ушел служить, а она вышла замуж за одного парня из Сумгаита. Семья против была, но Ануш тоже не переспоришь! Я только-только на свадьбе успел отгулять.
- И что было потом? Где она сейчас?
Армен вздохнул и сдвинул брови.
- Через два года в Сумгаите погромы были. Может, помнишь, по телевизору еще показывали? Нет, наверное, да и врали очень уж много.