Как хорошо размять мышцы после целого дня сидения за разными столами! Я обогнала несколько собачников, старательно избегая встречаться с кем-либо взглядами (папу бы наверняка это расстроило) и двигаясь в такт музыки в наушниках. На первом круге я чуть не столкнулась с малышом на трехколесном велосипеде. На втором я вдруг вспомнила, что нужно взглянуть на овраг - просто так, по привычке, а не из желания кого-то там увидеть. Взглянула и чуть не споткнулась. Уилл был там.
Во всяком случае, мне показалось, что это Уилл. Я бежала быстро и не успела как следует разглядеть.
Закончив второй круг, я решила вернуться к оврагу. Не потому, что мне захотелось спуститься вниз и поговорить с Уиллом. Я же знаю, что этот парень занят. Я не бегаю за чужими мальчиками. Я вообще не бегаю за мальчиками. Что говорить, я даже и не помышляю об этом.
Просто вдруг у него неприятности? Вдруг он упал в овраг? Ведь и такое может случиться. Может, он лежит весь в крови и без сознания и нуждается в искусственном дыхании изо рта в рот, которое сделаю именно я?
Ну, ладно. Мне очень хотелось поговорить с ним. Очень.
Я очутилась на краю оврага. Там был кто-то очень похожий на Уилла. Как он попал туда, не расцарапавшись в кровь к не переломав кости, не знаю.
Но я решила спуститься. И убедиться, что с ним все в порядке.
Да. Именно так. Просто убедиться, что все хорошо.
Глава 6
Седло под рыцарем лихим
Сверкало жемчугом морским:
Забрало и перо над ним
Сияли пламенем одним -
Так ехал Ланселот.
Альфред лорд Теннисон
Все оказалось не так уж сложно: я продралась сквозь заросли ежевики. В чаще леса было гораздо приятнее, чем на беговой дорожке.
Из оврага беговая дорожка вообще не видна, и не слышны звуки автомобилей, несущихся по автостраде. Здесь как в первобытном лесу. Деревья растут так близко друг к другу, что солнце практически не проникает сквозь сомкнутые кроны, его лучи не достают до земли, поверхность которой покрывает влажная, полусгнившая опавшая листва.
В таких местах всегда кажется, что именно здесь обитают чудовища, подобные Гренделю.
Уилл не был без сознания. Он сидел на огромном валуне у ручья. И ничем особенным не занимался. Просто сидел и смотрел на воду, бурлящую вокруг камня.
Может, тот, кто выбирает такие труднодоступные места - я расцарапала все лодыжки, продираясь сквозь ежевику, - просто хочет побыть в одиночестве?
Наверное, мне следовало уйти и не беспокоить его.
Наверное, лучше было повернуться и снова подняться на беговую дорожку.
Но я этого не сделала. Потому что я совершеннейшая мазохистка.
Чтобы подойти к Уиллу, мне пришлось пробираться через груды камней, обрамлявших быстрый ручеек. Здесь было неглубоко, но мне не хотелось мочить кроссовки. Приблизившись, я позвала Уилла, но он даже не посмотрел в мою сторону.
И я поняла почему. Он был в наушниках и не слышал меня до тех пор, пока я не толкнула его. От неожиданности он подпрыгнул и сердито оглянулся.
А когда увидел меня, улыбнулся и выключил плеер.
- Привел, Эль. Как побегала?
Эль. Он опять назвал меня Эль.
Я осмотрела валун, ка котором сидел Уилл, поняла, каким образомон. на него забрался, и тоже залезла. Я даже не спросила разрешения. По его улыбке было понятно, что все в порядке.
От этой улыбки у меня даже защемило сердце. В хорошем смысле этого слова.
Я уселась рядом, но не слишком близко. Мне казалось, что после пробежки от меня попахивает. К тому же перед выходом из дома я щедро полила себя репеллентом, так как здешние комары почему-то очень меня полюбили. А репеллент не имеет ничего общего с феромонами (если вы понимаете, о чем я).
Но, по-моему, Уилл ничего не заметил.
- Послушай, - сказал он.
Я приготовилась слушать. Мне показалось, что он хочет мне что-то сказать. Например, как сильно меня любит. Хотя видел всего несколько раз. И один раз ужинал.
Странные все-таки дела творятся.
Но Уилл не собирался ничего говорить. Просто хотел, чтобы я послушала.
Кроме журчания воды, я услышала лишь пение птиц и треск цикад в листве деревьев. Не было слышно ни машин, ни самолетов, ни даже приветственных криков родителей, которые пришли болеть за своих детишек, играющих в лакросс и бейсбол. Как будто мы оказались в другом мире, в пятнистом от причудливой игры солнца и теней оазисе. Хотя на самом деле всего в несколько сотнях метров от нас была автострада.
Через минуту, чувствуя себя очень глупо, я сказала:
- Знаешь, Уилл, я ничего не слышу.
Он взглянул на меня с едва заметной усмешкой.
- Знаю, - ответил он. - Разве не здорово? Это одно из немногих мест в наших краях, куда не проник человек. Понимаешь? Здесь нет ни линий электропередач, ни магазинов, ни кафе.
Его глаза такого же цвета, как и мой бассейн, когда я в него добавляю правильную пропорцию хлорина и соли. Только мой бассейн даже в самом глубоком месте всего сто восемьдесят сантиметров, а глаза Уилла кажутся бездонными… я словно нырнула в них и никак не могла достичь дна.
- Очень красиво, - сказала я об овраге и посмотрела в сторону. Не слишком хорошо размышлять о том, какие красивые глаза у парня, который уже занят.
- Ты правда так думаешь? - спросил Уилл, оглядывая овраг. Наверное, он никогда не думал об этом. О том, что овраг красивый. - Пожалуй. Тут очень спокойно.
Не может быть, чтобы он торчал здесь специально для того, чтобы насладиться покоем.
- А что ты слушаешь? - спросила я и взяла его плеер, который он выключил и отложил в сторону, когда увидел, что я залезаю на камень.
- Да так, - с беспокойством ответил он, заметив, что я начала просматривать его записи, - ничего особенного.
- Да ладно, - поддразнила я. - В моем - Эминем. Ничего хуже просто и быть не может…
Оказывается, может. Потому что он слушал баллады о любви, которые пели трубадуры в Средние века.
- О господи! - воскликнула я, не сумев сдержаться при виде слов, которые проступили на маленьком экране.
Потом мне стало так стыдно, что захотелось умереть.
Но Уилл не оскорбился, а захохотал. По-настоящему. Просто зашелся в смехе.
- Прости, - я была убита наповал, - я не хотела… Вообще-то очень многие любят классические… вещи.
Он перестал смеяться и вместо того, чтобы послать меня куда подальше за неумение ценить музыкальные вкусы собеседника, сказал, покачивая головой:
- Боже, если бы ты сейчас видела свое лицо. Наверное, ты выглядела точно так же, когда обнаружила в фильтре бассейна змею…
Немного раздраженно, в основном из-за того, что опять нарушила заповедь Нэнси: "Нельзя смешить парней", я сказала:
- Прости. Просто я не ожидала, что ты можешь сидеть один в лесу и слушать, - я посмотрела на плеер и прочитала: - "Придворные, короли и трубадуры".
- Ну да, - неожиданно погрустнел Уилл и осторожно взял у меня плеер. - Я и сам не ожидал.
И снова тень скользнула по его лицу, как тогда, у меня в бассейне. Зря я это сказала.
Я вообще не знала, что можно говорить, а что - нет. Единственное, в чем я была уверена, - он точно не захочет слышать о том, что в Средние века у всех поголовно были вши и плохие зубы. Поэтому я решила остановиться.
Кроме того, мне вдруг пришло в голову, что Уиллу уже были высказаны претензии по поводу сидения в одиночестве под средневековую музыку еще тогда, когда я встретила его в парке в компании Лэнса и Дженифер.
Мне почему-то казалось, что мрачное настроение Уилла не связано с тем, что я застукала его за этим занятием. Как-то раз в порыве подросткового нигилизма я взломала папину коллекцию песен группы "Bee Gees", но даже после поддразниваний Джеффа я не выглядела такой… такой безнадежной, как Уилл сейчас.
Я вдруг поняла, что Уилл замолчал совсем не потому, что я застала его за слушанием уродской музыки. Все было хуже, гораздо хуже.
Я терялась в догадках и надеялась, что это не помешает Уиллу, если уж он расстался с Дженифер, пригласить меня куда-нибудь. Сделав глубокий вдох, я сказала:
- Слушай, это вообще не мое дело. Но может, у тебя неприятности?
Лицо Уилла мгновенно прояснилось, он удивился моему вопросу.
- Нет. Почему ты спрашиваешь?
- Дай подумать. - Я начала перечислять, загибая пальцы. - Ты - староста выпускного класса. Полузащитник футбольной команды. На выпускном вечере именно ты будешь произносить речь.
- Возможно, - улыбнулся он. Мое сердце вновь затрепетало.
- Наверняка будешь, - загнула я следующий палец. - Ты встречаешься с однэй из самых красивых девушек в школе. Любишь сидеть на природе и слушать средневековые баллады о любви. Тебе не кажется, что в тебе слишком много всего замешано и что все это не вяжется между собой?
Он ухмыльнулся:
- А ты всегда идешь напролом? - Его голубые глаза поблескивали, и это было чрезвычайно опасно. - Так принято у вас в Миннесоте, или эта черта присуща именно Эль Харрисон?
Я не знала, что ответить. Понимала, что должна что-то сказать, но в голову ничего не приходило. Что, собственно, случилось? Да просто он снова назвал меня Эль.
Я растерялась, услышав его легкомысленный ответ. Но, если он может шутить по этому поводу, значит, не собирается прекращать разговор. Может, он просто любит посидеть в одиночестве и послушать средневековую музыку? Может, у него просто нет бассейна, и это занятие заменяет ему плаванье.