- Послушай, Эм, я узнал, что ты потеряла работу, и мне очень тебя жаль, но я бы хотел поскорее вернуться в свою квартиру. Когда примерно ты можешь съехать?
Я обозвала его словом, за которое мама однажды прополоскала мне рот с мылом, и с такой силой бросила трубку, что та треснула.
Потом, вернувшись к покалеченному, но исправному телефону, я позвонила трем своим подругам. Они не звонили мне с тех пор, как я рассталась с Бретом, и я тоже не выходила на связь - не хотела обсуждать наш разрыв. Конечно, я полагала, что эта весть их потрясет, и надеялась на сочувствие.
"Уж они-то будут на моей стороне, - думала я, набирая Лесли. - Уж они-то меня не обидят".
И опять ошиблась.
- Мне ужасно неприятно тебе это говорить, - сказала Лесли, непринужденно подметив, что ей известно о расторжении нашей помолвки, - но ты должна знать.
- Ну, так говори…
Я ждала объяснений и задавалась вопросом, почему Лесли не зашла ко мне и даже не позвонила, узнав о моей беде.
- С другой стороны… может, и не стоит, - быстро добавила она.
Я вздохнула. Мне было не до глупых загадок.
- Лесли, любая плохая новость - ничто по сравнению с тем, что я переживаю сейчас.
В конце концов, что могло быть хуже разрыва помолвки и увольнения на следующий же день?
- Ну, если так… - протянула моя подруга и умолкла. - Тогда слушай. Я не знаю, какие слова полагается говорить в таких случаях, поэтому скажу прямо: Аманда спит с Бретом.
Понятно. Вот что может быть хуже разрыва помолвки и увольнения на следующий же день.
Я беззвучно раскрыла рот. У меня из груди словно выкачали весь воздух, я даже вдохнуть не могла. Лесли нарушила тишину:
- Эмма? Ты еще здесь?
- Арграргр…
Из горла шли только какие-то булькающие звуки.
- Ты как?
- Арграргр…
- Послушай, Эмма, когда это произошло, вы уже расстались. Аманда говорит, первый раз они переспали через три дня после вашего разрыва. Брету нужно было где-то переночевать, понимаешь? Все вышло случайно.
Меня затошнило, причем по-настоящему.
- Ты об этом знала? - спросила я, несколько раз сглотнув слюну. - И Мона тоже?
- Ну… да.
- С каких пор? Молчание.
- С каких пор, я спрашиваю?
- С прошлой недели.
- Убью эту сволочь, - выдохнула я, вдруг возненавидев Аманду всей душой.
- Эмма, не говори так, - ласково пролепетала Лесли. - Признай, вы с Бретом к тому времени уже расстались.
От удивления я подавилась кислотой, которая поднялась к моему горлу.
- Ты ее защищаешь?! - прошептала я, когда голосовые связки снова заработали.
- Нет, вовсе нет! - вскричала Лесли, - Но подумай логически: Брет ведь тебе не изменил.
- То есть…
- Эмма, мы с Моной уже все обсудили и не считаем, что Аманда поступила дурно. Ситуация, конечно, неприятная, однако через пару недель тебе полегчает. Давайте встретимся и вместе поужинаем. Аманда будет рада тебя увидеть.
Я оторопела.
- Мне пора, - буркнула я и повесила трубку, чтобы не разрыдаться при Лесли.
Затем я позвонила Джинни, почему-то рассчитывая на поддержку и утешение. Шесть лет назад отец переехал в Атланту с новой женой, которая была младше его на двадцать лет, а три года назад мама умотала в Калифорнию с мужем - на двадцать лет ее старше. Словом, из родни поблизости жила только сестра. Увы, мы с ней были разные, как день и ночь. Разговор по душам в ее представлении сводился к тому, чтобы довести меня до слез и убедить, что я - полное ничтожество.
"Может, на этот раз она меня утешит, - подумала я, - Разве не для этого нужны сестры?"
- Посуди сама, Эмма, - начала Джинни, когда я объяснила ей свое положение. На заднем плане громко завопил их сынок Одиссей, и она картинно вздохнула, - Брету предстоит серьезный шаг в жизни. Нормально, что он волнуется. Твой жених всего лишь испугался.
- Джинни, ты вообще меня слышала? - медленно спросила я, - Он спал с моей лучшей подругой!
- Эмма, ты драматизируешь. - Сестра опять вздохнула. - Впрочем, как всегда. Роберт тоже струсил перед свадьбой, но мы сели и спокойно все обсудили. Иногда мужчин приходится уговаривать.
- Джинни, он…
- Эмма, когда ты перестанешь быть такой привередливой? - перебила меня сестра, самая большая привереда на свете, - Постарайся его вернуть. Господи, тебе ведь почти тридцать! Скоро ты никому не будешь нужна. Я, например, вышла замуж в двадцать три, помнишь?
- Еще бы, ты мне вечно напоминаешь!
Я с отвращением повесила трубку и позвонила единственной подруге из оставшихся - Поппи, с которой мы восемь лет назад вместе проходили летнюю практику. Она уже три года жила в Париже, где поначалу работала на "Колен-Миттеран", международное пиар-агентство, а в прошлом году ушла на вольные хлеба и открыла небольшую частную фирму. Недавно за услугами Поппи обратилась "KMG", парижская звукозаписывающая студия.
Я скрестила пальцы и набрала последнюю цифру ее номера. Если и Поппи меня не поддержит…
- Что-что твоя подруга сделала?! Ну и сволочь! - с рубленым британским акцентом воскликнула Поппи, когда я все ей объяснила.
Я облегченно выдохнула и даже чуть-чуть улыбнулась.
- Ты не представляешь, как я рада это слышать.
- К черту такую подругу! - с жаром выпалила Поппи. - И остальных тоже! Как они посмели ее защищать?
Я воспрянула духом.
- Вот-вот.
- И если уж на то пошло, я всегда считала, что Брет тебя недостоин, - продолжала моя утешительница, - Избалованный маменькин сынок! Туда ему и дорога! Зато ты теперь сможешь больше работать.
- Не совсем, - промямлила я, вдохнула поглубже и закрыла глаза. - Меня уволили.
- Что? - вскричала Поппи. - Уволили?!
- Ну, точнее, сократили. Хотя по сути это одно и то же.
- Черт возьми! - Поппи на секунду умолкла. - Послушай, Эмма, у тебя все будет хорошо. Обещаю. Есть одна мысль… Давай я позвоню тебе завтра, хорошо?
Ее воодушевление придало мне сил, но в то же время я не хотела вешать трубку. В конце концов, Поппи была единственным нормальным и готовым помочь человеком в моей жизни.
Она перезвонила на следующий день, как и обещала.
- Эмма, я придумала, как решить все твои проблемы!
- Как?
Я высморкалась, вытерла слезы и закрыла упаковку мятного мороженого с шоколадной крошкой. Слава богу, никто не видел, что я поедаю четвертую пинту мороженого за день. Меня вдруг затошнило.
- Я поговорила с Вероник из "KMG" и спешу сообщить отличную новость! - продолжала Поппи, явно не догадываясь о моей тошноте, - Я тебе еще не рассказывала, но "KMG" поручила мне заняться британской и американской прессой в связи с выпуском первого альбома Гийома Риша на английском языке.
Гийом Риш был французской телезвездой и прославился на весь мир шашнями с американскими актриса ми и годичным романом с английской супермоделью Дион Деври, который закончился фомким скандалом, выплеснувшимся на страницы всех газет и журналов. На прошлой неделе в "Пипл" появилась статья об альбоме Риша на английском языке, но я и понятия не имела, что моя подруга имеет к нему отношение.
- Замечательно!
- Да, вот только его агент по печати и рекламе недавно уволилась, и раскруткой альбома я занимаюсь в одиночку, - быстро проговорила Поппи.
- Здорово! - воскликнула я, гордясь достижениями своей подруги.
Похоже, дела у нее шли отменно - не то что у меня.
- До большой пресс-конференции в Лондоне осталось всего пять недель! - Поппи перевела дух. - Я убедила Вероник, что с такими связями и опытом ты станешь мне отличной помощницей, и она согласилась выделить еще немного денег. Ну, Эмма, что скажешь? Не хотела бы приехать на месяц и помочь мне с выпуском альбома?
- Приехать в Париж? - переспросила я и выронила ложку, которая с громким стуком упала на пол.
- Ну да! - воскликнула Поппи, - Будет весело! Подработаешь немного, пока не найдешь постоянное место. И я помогу тебе забыть о Брете!
Предложение было заманчивое, но явно не слишком разумное.
- Я ведь совсем не знаю французского…
- Ерунда! Я буду тебе переводить. К тому же альбом выходит на английском языке. Возьмешь на себя американских, британских, ирландских и австралийских журналистов. Для тебя это пара пустяков!
- Ну…
- Эмма, послушай, - деловито заговорила Поппи. - Ты потеряла жениха. Ты потеряла друзей и работу. Что ты потеряешь, если месяц поживешь в Париже?
Я задумалась. Ну, если рассуждать логически…
- Ты права, - тихо пробормотала я.
- И уж поверь, здесь ты моментально забудешь о Врете! - добавила Поппи.
К сожалению, мне и в голову не пришло расспросить ее о Гийоме Рише и поинтересоваться, почему его агент по рекламе уволилась незадолго до презентации альбома. Иначе, возможно, я бы никогда не села в тот самолет.