- Но ведь для поэта это не просто куст, - сделала еще одну попытку Ирина, - это олицетворение целой жизни. Зеленые ягоды - молодость, потом ягоды краснеют, наливаются, потом чернеют. Сама природа наглядно показывает нам процесс развития жизни. И Марина увидела это в простой бузине и показала нам. Но там все сложнее, - заторопилась Ирина, заметив, как поморщился Андрей. - Это ведь писалось в 30-е годы, жизнь страны была нелегкой, сам помнишь из истории… недаром там такие строки:
"Бузина казнена, казнена!
Бузина - целый сад залила
Кровью юных и кровью чистых…"
- Хватит с меня! - громко сказал Андрей и встал. - Я устал, весь день сено ворочал, а ты мне тут дурь свою пытаешься втюрить. Аж голова распухла! Замуж тебе пора да ребенка родить, а ты все в облаках!
Неожиданные слезы обожгли глаза Ирины. Она закрыла томик, встала и ушла в дом. Утром они уехали в Воронеж. Когда они подошли к подъезду, Ирина остановилась у двери, загораживая ему путь.
- Прощай! Не приходи больше, не звони, - тихо сказала она.
- Подожду, - непонятно ответил он и ушел, не оборачиваясь.
Ирина почувствовала странную легкость, словно освободилась от чего-то, давящего и ненужного, и быстро поднялась в квартиру.
С тех пор они не виделись. Родители пытались выяснить у нее, куда пропал "жених", но Ирина только отшучивалась. Август она провела дома, много гуляла, валялась на диване с книжкой, встречалась с подружками. А в сентябре уехала в Сорренто. Андрей не позвонил ей за это время ни разу. И она решила, что их длительные отношения были ошибкой и что они благополучно и практически безболезненно завершились.
- Вы не спите? - раздался голос снизу, и Ирина невольно вздрогнула.
- Бьяджо? - уточнила она, всматриваясь в мужской силуэт, стоящий под окном.
Лунный свет заливал все вокруг, она видела, как серебрятся черные волосы Бьяджо, его вытянутую тень, падающую на плиты.
- Очень красиво, луна, - тише сказал он. - Ясная ночь. Тепло. А вы не спите.
- Вы тоже не спите, - усмехнулась она.
- Гулять? - спросил он. - Хотите?
- Минуту, - после паузы ответила Ирина и слезла с подоконника.
Она скинула халат, торопливо натянула джинсы и кофточку, завернулась в широкий бледно-розовый трикотажный шарф и вышла из комнаты. В доме было тихо. Осторожно спустившись по лестнице, она открыла дверь и увидела Бьяджо. Он стоял возле крыльца и держал в руке крупную белую розу.
"Где он ее только взял?" - невольно подумала Ирина и приняла розу.
Она воткнула ее в волосы и лукаво глянула на Бьяджо. Тот стоял неподвижно и не сводил с нее глаз. В лунном свете его лицо казалось бледным, глаза глубокими и непроницаемо черными. Но вот он широко улыбнулся, и Ирина почувствовала притяжение.
- Bella! Belladonna! - пробормотал он.
- Куда пойдем? - спросила Ирина и взяла его под руку.
- А хотите, поедем в город? - неожиданно предложил Бьяджо.
- На чем? - расхохоталась Ирина. - На палочке верхом?
- Палочке верхом? - переспросил Бьяджо и задумался. - Но на лошади это. А что это палочка?
Ирине становилось все веселее. Бьяджо сморщил нос и от этого выглядел забавно.
- Что это? - вновь спросил он.
- Так, не обращай внимания, - сказала она. - Поговорка такая. Я спросила, на чем мы поедем в город. Поздно очень.
- Такси вызовем, - явно удивился Бьяджо. - Это можно все сутки, - добавил он и достал мобильный.
Они вышли за ворота и двинулись по узкой улочке, спускающейся, казалось, прямо в сияющее лунными бликами море. Но улочка скоро резко повернула вправо, и они оказались недалеко от территории одной из старинных вилл. Ирина вспомнила рассказы Умберто, по которым выходило, что здесь раньше останавливалась русская царская семья. Бьяджо тоже, видимо, вспомнил это же.
- Здесь жили ваши цари, отдыхали в Сорренто, - сказал он и махнул рукой в сторону виллы.
- Хорошо им было, - со вздохом заметила Ирина.
- А название городу дали финикийцы, - продолжил медленно Бьяджо. - Это было Сиреон. Означает "земля Сирен".
- Сирены - это русалки, погубившие не одну странствующую душу, - зачем-то добавила Ирина и искоса глянула на профиль Бьяджо.
Он откинул со лба густую вьющуюся прядь и устремил взгляд вдаль на серебряное море. В этот момент зазвонил его сотовый. Он быстро ответил, повернулся к Ирине и заулыбался.
- Наше такси, - пояснил он. - Едет. При курорте есть служба, я знал, вызвал.
Действительно, вскоре из-за поворота вывернула машина и плавно подкатила к ним. Бьяджо помог Ирине усесться на заднее сиденье, сам разместился рядом, привалившись к ней плечом. Она почувствовала терпкий и горьковатый аромат его духов. Запах ей понравился. Он что-то быстро проговорил повернувшемуся к ним водителю. Тот белозубо улыбнулся и энергично закивал.
Бьяджо привез Ирину в центр города на площадь Тассо. Отсюда начинался местный Бродвей - торговая улица Корсо Италия с дорогими магазинами, барами, ресторанами и красивым собором, построенным в XV веке. Несмотря на позднее время, улица выглядела оживленной. Бьяджо медленно повел Ирину по ней, рассказывая разные истории о зданиях. Как выяснилось, он был родом из Сорренто, какое-то время учился заграницей, потом стажировался в Миланском университете, работал там. А сейчас вернулся в родной город. На вопрос почему, Бьяджо нехотя ответил, что по личным обстоятельствам.
- Вы были женаты? - довольно бестактно поинтересовалась Ирина.
- Был, но уже нет, - ответил он после продолжительной паузы, - она осталась в Милане.
И Ирина больше вопросов на эту тему не задавала.
Они зашли в маленький уютный бар, в котором царил полумрак. На круглых деревянных столиках мерцали огоньки свечей. Свободное местечко оказалось в самом углу возле окна. На широком подоконнике высились горшки с какими-то зелеными кустиками, сплошь покрытыми мелкими розовыми цветочками. Официантка принесла вино, улыбнулась и что-то певуче проговорила. Бьяджо весело ответил ей и закивал.
- Пожелала нам встретить здесь рассвет, - пояснил Бьяджо, когда она удалилась.
- А сколько сейчас времени? - засмеялась Ирина.
Бьяджо достал мобильный и показал ей светящиеся цифры на дисплее.
- Половина четвертого, - сказала Ирина. - Мы и правда тут рассвет встретим.
- Встретим, - закивал Бьяджо и взял ее пальцы в свои.
Они были теплыми и чуть подрагивали.
- Ты очень красива, - сказал он. - Я влюблен. И давно.
- Давно? - удивилась Ирина.
- Умберто показывал мне фотографии. Они поженились, и он показывал сестру Марины, хвастал, какие красавицы в России.
"Вот, значит, в чем дело, - подумала Ирина. - Бьяджо специально пригласили в гости, чтобы со мной познакомить. Ну, Маринка получит у меня! Хотя ее можно понять".
Ирина пристально посмотрела в глаза Бьяджо. Он улыбнулся как-то беспомощно и выпустил ее пальцы. Потом налил вино.
- Cincin, - произнес Бьяджо и приподнял бокал.
Ирина улыбнулась и легко коснулась своим бокалом его. Они выпили.
- Я нравлюсь? - после паузы спросил он.
- Да, - кивнула она.
Бьяджо вздохнул и улыбнулся немного застенчиво. Они пили вино, подолгу молчали. Но Ирина чувствовала себя комфортно, словно давно знала этого человека. А то, что Бьяджо хорошо говорил на русском, сближало еще больше.
Когда начало светать, они покинули бар. Бьяджо привел ее на набережную. У Ирины захватило дух от открывшегося вида. Море казалось неподвижным. Оно напоминало огромное плоское серо-синее блюдо, доверху наполненное голубовато-жемчужным туманом. Край этого блюда постепенно становился розовым. Ирина, не отрываясь смотрела на подъем солнечного диска. Бьяджо робко взял ее за руку. Ей было приятно ощущать прикосновение его прохладных тонких пальцев. Она чувствовала, что он смотрит на нее, но головы не поворачивала.
- Италия самая прекрасная страна в мире, - неожиданно сказал Бьяджо и сжал ее пальцы. - Счастье жить здесь.
- Да, - тихо согласилась Ирина.
- Ты хотела бы? - еле слышно спросил он.
- Возможно, - ответила она.
Они замолчали. Когда солнечный диск поднялся из тумана и позолотил море и небо, Ирина вздохнула и пошла по набережной. Она чувствовала себя наполненной какой-то вселенской гармонией. Они свернули в улочку и пошли между старинными каменными домами. Когда поравнялись с высоким готическим собором, Бьяджо незаметно перекрестился и поцеловал сложенные пальцы.
Он не поехал на дачу, сказав, что у него дела в городе. Посадив Ирину в такси и поцеловав на прощание, он попросил извиниться за себя перед Умберто и Мариной и пообещал, что вечером обязательно приедет. Она улыбнулась в ответ, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Когда такси поехало, водитель пытался что-то рассказать ей, без конца поворачивал голову и улыбался. Он явно жаждал общения, но Ирина, послушав пару минут его быструю речь, отрицательно покачала головой и пробормотала:
- Раша, Москоу.
Он заулыбался еще шире, но скоро замолчал.