Глава 4
Карен сидела в гостиной с раскрытой книгой на коленях, но смотрела не на страницу, а в окно, где чернело звездное небо. Со второго этажа доносилось монотонное громыхание рок-музыки. В комнату вошел Грег, внимательно посмотрел на жену и невесело улыбнулся:
- Я смотрю, ты наслаждаешься чтением?
Карен вздрогнула:
- Что?
- Я вижу, книга тебя всецело захватила.
Муж сел в кресло напротив.
Карен посмотрела на книгу и захлопнула ее со вздохом.
- Не знаю, зачем я вообще ее открыла.
Грег сложил руки на груди.
- О чем ты думаешь?
- А то ты не знаешь.
- О ней, да? Может быть, лучше поговорим?
Карен снова уставилась в окно. Было видно, как сквозь ветви деревьев мерцают звезды. Она попыталась собраться с мыслями и уныло произнесла:
- Я знаю, ты скажешь, что моя реакция чрезмерна.
- Сомневаюсь в этом, - угрюмо ответил муж.
Его тон несколько удивил жену. Обычно Грег старался успокоить ее, убедить, что она волнуется из-за ерунды, но сегодня он выглядел таким же встревоженным, как она.
- А что, если… - начала Карен. - Что, если эта женщина захочет отнять у нас Дженни?
Грег покачал головой:
- Это невозможно.
- Откуда ты знаешь?
- Естественно, я это знаю. Мы удочерили ее законным образом. Эта женщина отказалась от всяких прав на своего ребенка, она подписала соответствующие бумаги. Разумеется, я исхожу из того, что этот болван Арнольд Ричардсон не забыл потребовать у нее подпись.
- Не нужно так говорить, Грег!
- Извини. Конечно же, она все подписала.
- У меня такое ощущение, что в наши времена старые правила и законы больше не действуют, - вздохнула Карен. - По телевизору в передаче Фила Донахью без конца показывают женщин, которым удалось отсудить права на детей, брошенных ими много лет назад.
- Ну, это один случай из миллиона. Именно поэтому подобные истории и попадают на телевидение. Понимаешь, мы ведь не купили своего ребенка на черном рынке, а удочерили совершенно законно. Так что к нам это не относится.
- Меня поражают эти женщины! - возмутилась Карен. - Такое ощущение, что просто не существует срока давности, после которого они могут потребовать своего ребенка обратно.
- Срок давности существует. Я читал об этом в газете. Месяц или что-то в этом роде.
- Не месяц, а три недели, - поправила его Карен.
- Ну вот, а еще спрашиваешь.
Карен кивнула. Она никогда не забудет те три недели, в течение которых ежеминутно ожидала звонка от Ричардсона - вдруг он позвонит и скажет, что мать Дженни передумала. Все это время Карен твердила себе: не привыкай к этому ребенку, не спеши полюбить его, ведь он еще не твой. Когда же срок истек и договор был окончательно подписан, началось настоящее ликование.
- Если хочешь, я позвоню завтра Арнольду Ричардсону и изложу ему ситуацию, - предложил Грег. - Он сам тебе все объяснит. У этой женщины нет ни малейших шансов на победу в суде.
- А я считаю, что Ричардсон сам во всем виноват. Как он мог допустить, чтобы посторонний человек рылся в его картотеке?
- Уверен, что это произошло без его ведома.
- Тоже мне оправдание! - вспыхнула Карен. - Его дело - обеспечивать конфиденциальность.
Грег глубоко вздохнул, взял со столика журнал, пошелестел страницами.
- Ну вот, теперь еще и ты на меня разозлился.
- Нет, не разозлился. Просто я не могу видеть, как ты убиваешься. Ничего страшного не произошло, небо на землю не свалилось. Нужно сохранять спокойствие.
- Что-то ты сам не больно-то спокоен.
Грег не ответил. Он свернул журнал трубкой и принялся постукивать им по ладони.
- Грег, закон - это еще не все.
- В каком смысле?
- А что, если Дженни сама захочет уехать с ней? Вдруг она выберет Линду, а не нас… Не меня?
- Какая чушь! С какой стати она будет отдавать предпочтение чужой женщине? Нас она знает, любит!
- Ты сам видел, как она себя вела. Она просто в восторге от всего этого. Такое ощущение, что Дженни всю жизнь только и ждала момента, когда появится ее расчудесная "родная мать".
- Ты преувеличиваешь.
- Может быть. Но я так напугана. В последнее время мы с Дженни только и делаем, что ссоримся. Буквально вцепляемся друг другу зубами в глотку. Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, ей все не нравится. И в этот самый момент появляется загадочная и совершенно восхитительная незнакомка, которая заявляет: "Я - твоя родная мать. Я всю жизнь мечтала о тебе, моя прекрасная дочурка, а ты на самом деле оказалась еще прекрасней, чем я себе воображала". - Карен вскочила и принялась расхаживать по комнате. - Теперь давай сравним. С одной стороны, старая ведьма Карен, неродная мать, которая заставляет несчастную малютку делать уроки, ставить вещи на место и так далее; с другой стороны - Линда, ласковая и нежная родная мать, которая смотрит на Дженни восхищенными и обожающими глазами. Теперь ответь мне, какую из матерей выбрал бы ты?
- Не нужно упрощать, - пробормотал Грег, отводя глаза.
- Дженни и без того в последнее время лихорадочно искала причину, по которой можно было бы меня отвергнуть раз и навсегда. А сегодня эта причина заявилась к ней сама. Я этого не выдержу, Грег. Дженни - мой единственный ребенок, кроме нее, у меня в жизни ничего нет.
Муж с размаху швырнул журнал на столик и вскочил на ноги.
- Немедленно прекрати! Ты делаешь из мухи слона. Ради бога, будь разумной.
Карен свирепо уставилась на него, но в следующую секунду из глаз ее хлынули слезы.
- Извини. Но если я даже собственному мужу не могу рассказать о своих страхах…
На его лице появилось страдальческое выражение. Грег отвернулся.
- Послушай, ты так говоришь, словно этот вопрос будет решать сама Дженни. А если тебя интересует мое мнение, мы просто возьмем и запретим ей встречаться с этой женщиной. Скажем "нет", и дело с концом. Она несовершеннолетняя, мы ее родители. В конце концов, что мы знаем об этой женщине? Может быть, она чокнутая, психически неуравновешенная. Уж, во всяком случае, нормальной ее назвать трудно - иначе она не заявилась бы вот так, без предупреждения.
- Это верно.
Карен села на диван рядом с мужем.
- Честно говоря, я вообще не понимаю, почему ты разрешила девочке встретиться с ней завтра.
Карен не ответила.
- Все очень просто. Мы запретим дочери встречаться с этой самой Линдой, и точка. Я с удовольствием сообщу этот приговор Линде Эмери. Ты никогда ее больше не увидишь.
- Нет, - вздохнула Карен. - Так поступить мы не можем.
- А что такого? Я и с Дженни поговорю. Роль жестокого отца меня не пугает.
- Дело не в этом. Просто… Мы не можем лишить девочку возможности узнать поближе свою родную мать. Особенно теперь, когда они уже встретились. Это было бы нечестно. Нечестно по отношению к Дженни. Я ведь знаю, что этот вопрос ее мучает. Школьный психолог говорил мне, что Дженни как раз в таком возрасте, когда у подростков происходит кризис самоидентичности. В особенности у приемных детей. Может быть, знакомство с родной матерью поможет девочке. Пусть узнает ее получше, выяснит, кто ее отец. Ну, я не знаю, что там Линда решит ей еще рассказать.
- Я тебя не понимаю! - развел руками Грег. - Сначала ты говоришь одно, потом, когда я предлагаю тебе разумное решение, тебя заносит в противоположную сторону. Я же хочу тебя защитить. Тебя и Дженни. Давай я сделаю то, что собираюсь.
- Нет, это не выход. Как ты сам не понимаешь? Если мы займем жесткую позицию, Дженни все равно будет с ней встречаться, только тайком. А может быть, произойдет что-нибудь и похуже. Нет, запрещать мы не будем. Иначе она затаит на нас обиду.
- Ты сама не знаешь, чего хочешь! То у тебя одно, то другое.
- Перестань на меня орать! Я же в этом не виновата, не я это затеяла. Я всего лишь пытаюсь справиться с ситуацией. Что ты на меня разозлился?
- Ты связываешь мне руки! Ты рисуешь всякие кошмарные картины, а когда я пытаюсь что-то предпринять…
- Ничего предпринять здесь нельзя. Эта женщина уже есть. Нам нужно быть готовыми ко всему. А что до моих слов, так я всего лишь хотела поделиться с тобой своими чувствами.
- Вот и отлично. Поделилась - и превосходно.
- Я-то надеялась получить от тебя моральную поддержку! - возмутилась Карен.
- Ты хочешь, чтобы я стоял рядом с тобой сложа руки и смотрел, как эта баба разрушает нашу жизнь?!
Карен изумленно уставилась на мужа. Ей показалось, что земля внезапно заколебалась у нее под ногами. Ведь Грег всегда был таким хладнокровным, таким уверенным в себе.
- Ты правда думаешь, что такое возможно? Ты серьезно?
Грег покачал головой:
- Нет, извини меня. Просто день выдался слишком уж тяжелый.
Ей стало его жалко. И еще ей стало стыдно - она обрушила на него свои страхи так, словно Грег - сторонний наблюдатель. Ведь Дженни и его дочь тоже. Жизнь Грега зависит от того, чем закончится схватка между матерями.
- Ничего, - ласково сказала Карен. - Все равно это случилось бы рано или поздно. Не сегодня, так в другой день.
- Наверно, ты права, - хмуро кивнул Грег.
Карен провела рукой по его насупленному лицу.
- Мы справимся.
- Обычно это я так говорю.
- Обычно да, - подтвердила Карен.
Грег отвернулся.