Однако уже через полчаса машины остановились, и последовала команда выгружаться. Мартин
обнаружил, что теперь грузовиков всего два и рядом с ними на снегу стоит только его отряд. Два других исчезли.
На снег сбросили два небольших тюка, и лейтенант приказал заменить горные кепи с эдельвейсами на меховые шапки норвежских солдат. Из
второго тюка достали тридцать просторных штормовок, вероятно тоже норвежского образца, и велели надеть их поверх своих курток. Теперь они
должны были походить на отряд норвежской регулярной армии.
Их собственные кепи увязали в тючок, зашвырнули в один из грузовиков, и отряд, разобрав рюкзаки и карабины, двинулся в путь. Но уже не на
север, а в противоположном направлении – на юг, откуда они только что приехали. А четыре водителя залезли по двое в кабины своих пустых
грузовиков и погнали их дальше, на север.
«Становится интересно, – подумал Мартин, – запутываем следы, как лисы».
Они шли по самому низу лощины между двух холмов, Снег здесь был особенно глубок. Громко говорить запретили. Курить – тоже. Через час с
небольшим их отряд снова поравнялся с Нарвиком, правда, гораздо восточнее, пересек уходящую на восток в Швецию железнодорожную ветку и
покатился дальше на зюйд-зюйд-вест.
Через три часа быстрого хода они устроили привал в маленьком леске на дне небольшого каньона. Лейтенант отозвал в сторону Мартина и второго
унтер-офицера, достал планшет с картой, и все трое повалились в снег.
– Вот точка нашей цели, – сказал Морель, ткнув карандашом в карту южнее Нарвика. Поблизости в самой глубине фиорда находился небольшой
портовый городок Сальтдаль. – Нам нужно прибыть сюда через пять, самое большее шесть дней. По прямой тут не более 160 километров, но, как
вы заметили, мы идем не по прямой. Главная задача – скрытность. Когда мы выйдем в заданный район, никто не должен знать, что здесь, – он
снова ткнул в карту, – есть хоть один немец.
Морель убрал карту и огляделся.
– Вы уж не обижайтесь, но остальные подробности узнаете позже. Личному составу о конечной цели похода пока не говорить. Каждый день
намечаем пункт прибытия и топаем к нему. Вопросы есть?
Унтер-офицеры молчали.
– Вам, Вангер, что-то непонятно?
– Нет, я просто сомневаюсь, что нас никто не заметит.
– Я тоже, – сказал лейтенант, – но, к сожалению, ночи здесь теперь короткие, так что темнотой особенно не прикроешься. Мы для того и взяли
проводника, чтобы он провел нас по низинам и кустам. Ладно, пошли.
Они вернулись к отряду. Лейтенант велел всем собраться в кучу поплотнее и негромким голосом сказал:
– Хочу сразу всех предупредить: если кто повредит ногу или что другое и не сможет дальше идти в нужном темпе, пусть считает себя героически
павшим за родину и фюрера.
Все молчали, осознавая ужасный смысл этих слов.
– Я не смогу тащить травмированного, не смогу оставить с ним сиделку или организовать его транспортировку обратно в Нарвик. Я не смогу и
оставить его одного. В лучшем случае его просто съедят волки, а в худшем он попадет к норвежцам. Этот вариант совершенно недопустим. –
Морель помолчал. – Так что без обид. Тем более что сказанное относится ко всем, включая меня.
Он поднял свой рюкзак, и они тронулись дальше.
Вперед были высланы два дозорных, шедших налегке. В арьергарде тоже находился дозорный с одним лишь карабином за спиной.