Иногда школьное руководство рассылало
родителям письма следующего содержания: «Вашего ребенка планируется послать в оздоровительный лагерь (разумеется, в прекрасное место). Эта
поездка будет зависеть от того, разделяете ли вы мировоззрение фюрера и готовы ли включить своего ребенка в программу идеологического
обучения». В ответ матери собирались вместе и сочиняли коллективное послание министру образования с текстом вроде такого: «В течение
последнего времени наши дети подвергаются давлению со стороны учителей… Мы решительно отвергаем это насилие и требуем полной свободы
вероисповедания, обещанной нам фюрером, Хайль Гитлер!» В итоге, осознав, что немецкий народ не желает на данном этапе отрекаться от Бога,
идеологи отступились и кампания принуждения утихла. Женщины пока отстояли своих детей. Пока потому, что Гитлер недаром сказал однажды: «Вы
скоро умрете, и ваши дети все равно будут принадлежать нам!»
Тем не менее сообщение дочери, вернее его тон, в котором чувствовался какой-то подвох, насторожило ее мать.
– С чего ты это взяла?
– Сегодня к нам приехал какой-то священник из Берлина – я так толком и не поняла, пастор он или капеллан, – и всех собрали на лекцию. Он
рассказывал о божественном предназначении фюрера и о Новой церкви.
– О Новой церкви?
– Да. – Эрна, вспоминая, наморщила лоб и закатила глаза. – О «Национальной церкви Германского рейха». Вот!
– Готфрид, ты слыхал о такой? – обратилась фрау Вангер к мужу, выходящему из своего кабинета с огромной книгой в руках.
– О «Национальной церкви»? Так, краем уха. А что?
– А то, что в нашем городе об этом читают лекции, – буркнула она, недовольная оторванностью своего супруга от реалий действительности. –
Так что там с этой церковью, Эрна?
– Мама, он так много говорил…
– Тем более. Значит, хоть что-то ты должна была запомнить.
Эрна снова наморщила лоб и надула щеки.
– Что-то там про алтари, из которых надо убрать распятия, Библию и вынести вон статуи всех святых…
– Убрать Библию? Это что-то новенькое!
– Да, он сказал, что Библию должна заменить «Майн кампф» – самая священная книга для нас, немцев, а значит, и для Бога. А еще там должен
быть меч.
При этих словах уже и профессор Вангер стоял, опустив фолиант, и с интересом смотрел на дочь.
– Меч? Где?
– Ну, в алтаре. – Видя, что ее родители сущие невежды в вопросах современной религии, Эрна добавила: – А еще они снимут со всех церквей
кресты и заменят их хакенкройцерами!
Работа юных сиделок, отбывающих повинность в учреждениях здравоохранения, не была делом формальным. Их нагружали по полной программе, так
что по вечерам Эрна едва добиралась до дому. Пациентами Фрауенклиники были в основном пожилые люди, и характер многих из них оставлял
желать лучшего. С утра до вечера приходилось перестилать их кровати, таскать тяжелые тюки белья в прачечную, кормить с ложечки немощных,
выслушивая их претензии, и стоически сносить издержки старческого маразма. И все это под строгим надзором придирчивой гауптхельферины,
постоянно грозящей пожаловаться их руководителю из Имперской трудовой службы.
– Лучше бы я поехала на какую-нибудь ферму доить коров, – жаловалась Эрна родителям.