- Чего стал собирать?
- Груши. И ананасы. Они росли прямо из стен.
- В смысле? - все еще не врубалась я.
- В смысле глюк такой меня посетил, не понятно что ли? Глюк, знаешь что это? ЛСД пробовала? Кокаин? Героин?
- Не пробовала.
- Неужели? - изумился он. - А выглядишь такой прожженной…
- Я только анашу курила. И то давно.
- Ну да ладно, не о тебе речь. Короче. Газ мой оказался галлюционагенным. И я чуть не расплакался, когда это понял. Но потом подумал, подумал и пришла мне в голову одна мыслишка. - Сулейман возбужденно заерзал. - В мире миллионы людей, готовых за кусочек миража маму родную продать. Уж что они не делают, чтобы оторваться от действительности: и в вены себе тычут, и в нос что-то суют, и жрут, и нюхают. А что если моего "Слепня" продать этим людям, подумал я, дать им то, о чем они мечтают. Упаковать можно в баллончики, наподобие тех, которые астматики с собой таскают. Конечно, массового производства я наладить бы не смог, да и на наркотик нового тысячелетия "Слепень" не тянул: уж больно дорого его производство, но загнать партеечку, другую - это было бы неплохо. Глядишь, деньжатами разживусь - так размышлял я, очухиваясь от наркотического дурмана на своем домашнем диване.
- И что? Загнал?
- Ага. Вот машину купил на эти деньги, компьютер со сканером, мне все это необходимо для работы. Сама понимаешь, научные изыскания требуют передовых технологий…
- Но кому? Что просто вышел на улицу и спросил у первого попавшегося прохожего, не желает ли он кайфа?
- Нет, - засмеялся Сулейман. - У меня есть сосед, Кирпичом зовут. Он "смотрящий".
- Кто?
- Ну не знаю, как этот титул или звание переводится с блатного на русский, авторитетный, короче, мужик, так вот, я к нему пришел. Мы с ним с детства знакомы, так что я ему доверяю. Пришел, все ему по полочкам разложил, товар на пробу дал, а через неделю он мне "бабки" вручил. Так завертелся мой маленький бизнес.
- Значит, всю эту резню, - я втянула ртом воздух, запыхтела, как паровоз, - всю эту резню ты устроил из-за наркоты!
- Опять ты не дослушала! - вспылил Сулейман. - Что за дурацкая привычка делать поспешные выводы!
- А что ты все вокруг да около? Ты по делу говори! - огрызнулась я.
- Все, что я говорю - по делу, курица ты безмозглая, - более спокойно, но все еще нервно воскликнул он. - А будешь перебивать, вообще ничего не узнаешь, ясно?
- Ясно, - буркнула я. - Только ты побыстрее излагай, мне некогда.
- На тот свет торопишься? - хохотнул он.
Я ничего не ответила - много чести будет! Тем более ответ ему явно бы не понравился, так как звучал совсем не так, как Суле думалось. Дело в том, что проволока, обхватывающая мою правую щиколотку, ослабла настолько, что, пока он вещал, я смогла освободить ногу от пут, и мне не терпелось лягнуть этого горе-ученого в район промежности. Может, это и не решило бы моих проблем - как ни как, на одной ноге отсюда не ускачешь, но я хоть душу бы отвела.
Однако пока я не узнаю всех подробностей, путь моей ноге к его паху заказан.
- Первую партию я вынес без проблем, - бодро продолжил свой рассказ Сулейман, видимо, ему самому не терпелось похвалиться передо мной своим коварством. - Семь баллончиков, они уместились в моих карманах… И чтобы ты не перебивала меня, поясню, про дыру в заборе я тогда еще не знал, так что выносил через проходную. Но со второй, более крупной, партией вышел прокол. Все баллоны в карманы не поместились, сумки у нас осматривают, так что пришлось засунуть несколько емкостей за пазуху. Когда я проходил КПП, дура вахтерша крутанула "вертушку" так сильно, что она долбанула меня под дых, я согнулся, пальто распахнулось, и из прорехи посыпались баллончики. Боже, я думал, что умру от страха и стыда. А эта курица начала кудахтать, грозить, хвататься за телефон, чтобы наябедничать начальнику караула. Короче, бучу подняла, еще ту! Благо, в институте уже никого не было, я тогда задержался до семи. И что мне осталось делать?
- Неужели прикончить бедняжку?
- Вот кровожадная баба! Чуть что - прикончить. - Возмутился он. - Конечно, нет. Я откупился. Достал из кармана всю имеющуюся наличность и отдал ей. Наврал про больного племянника, астматика, которому заправляю баллончики. Короче, выдумал какую-то дурь, они и поверила. - Сулейман вновь брезгливо скривился. - С той поры у меня появилась сообщница, если, конечно, можно так сказать, и я выносил "Слепня" уже не таясь. Это длилось где-то около 4 месяцев. Потом я забросил свою "наркоторговлю", так как подошел совсем близко к открытию "Осы", и мне было не до баловства. - Он мечтательно вздохнул. - И в один прекрасный день я вскричал "Эврика!". Газ нового поколения был изобретен и опробован. Причем, опробован не только на мышах, но и на людях - на мне и Пашке, произошло это по случайности, а вернее по небрежности моего дурня-ассистента, допустившего утечку. Валялись мы, помниться, на полу минут 20, ни рукой, ни ногой пошевелить не могли, а мозги-то ясными остались. Чудно!
- И этот хэпи-энд так потряс тебя, что ты укокошил тройку бабенок? - встряла я. - Я все еще ни черта не понимаю, Сулейман!
- Где ж тебе понять, курице безмозглой, - весело молвил он, сверкнув темными глазами. - Вот тут фортуна от меня отвернулось. Знаешь, будто за удачу с меня решили плату взять. - Сулейман погрустнел. - А началось все с тети Симы. Ты знаешь, что она в моей лаборатории убиралась. И убиралась из рук вон плохо. Мало того, вечно забывала подоконники протирать и стены, так еще постоянно нос совала, куда не надо. Приду иногда, а мои бумаги перерыты, колбы переставлены, реактивы в беспорядке. Будто что понимала, карга безмозглая! Я уж и ругал ее, и жаловался, и другую уборщицу просил прислать, но ничегошеньки не помогало - убиралась она так же отвратительно, но увольнять ее никто не собирался, в хозчасти ее за что-то ценили. Симка, надо сказать, меня терпеть не могла за мои придирки. И в долгу не оставалась. То бумаги мои зальет, то стул сломает. Но все эти мелкие пакости ее душу поганую не грели, поэтому она начала за мной следить. Я, конечно, не был в курсе ее шпионской деятельности, я даже подозревать не мог, но в один далеко не прекрасный вечер она завалилась ко мне в кабинет и злорадно так сообщила, что все про меня знает. Я отмахнулся от нее и попытался выгнать вон. У меня было прекрасное настроение, "Оса" появилась на свет, а значит в долбанной России меня больше ничего не держало, планы я строил грандиозные, о них я тебе позже расскажу, и тут эта вша… Она не уходила, даже когда я вышвыривал ее за шкирку. Она верещала, что выследила меня, что знает о моем воровстве, знает о моих "душегубских"… так именно и сказала… "душегубских" опытах, и что обо всем расскажет Генеральному директору, как только он вернется из командировки. Вот тут я струхнул.
- Почему? - удивилась я. - Думаешь, стал бы он слушать полуграмотную Симу?
- Стал бы. А знаешь почему? Потому что в свое время наш дражайший Поликарп Константинович работал в команде моего отца. Тогда он был еще младшим научным сотрудником, молодым и подающим надежды. Он знает и про "Осу", и про пропавший архив. И вот представь, пришла к нему эта синеволосая Сима…
- И что?
- Что, что? Наш ушлый Поликарп сразу бы просек о чем разговор, наложил бы лапу на мое изобретение, а то и присвоил бы себе, с него станется… Я же незаконно занимался разработкой, мне никто не давал ни полномочий, ни разрешения, я даже, если формально подходить к делу, химикаты воровал у института.
- Спрятал бы архивы, как твой отец… Ничего бы не доказали!
- Началось бы расследование. И не местными дурашками, типа этого волоокого Геркулесова, а ФСБ-шниками. Меня бы взяли на контроль, и тогда ни о какой Земле Обетованной речи бы уже не шло! Я стал бы, как мой отец, персоной нон грата. За тем исключением, что меня бы не казнили, не те времена! - Сулейман весь затрясся. - Я изобретал "Осу" не для того, чтобы переродившиеся в "дерьмократов" комуняки, убившие, между прочим, моего отца, захапали его себе, а мне сунули в нос копеечную премию, даровали звание академика и присвоили мое имя какой-нибудь провинциальной школе с химическим уклоном…
- А для чего тогда, Сулейман? Для чего тебе "Оса"?
Он зажмурился, блаженно привалился к стене спиной и промурлыкал:
- Завтра я вылетаю в Иерусалим. Сразу по приезде я продам "Осу" израильскому правительству. За миллионы долларов, заметь! Миллионы!
- Почему именно израильскому? Не лучше ли американцам? Они больше дадут.
- Не лучше! Потому что с помощью "Осы" Израиль, наконец, избавится от грязных арабов и установит свое господство в Палестине! - прогремел он, сверкая глазами.
- Но ты же сам…. э… вроде как… араб.
- Я еврей!
- Но Сулейман…
- Я еврей! И точка.
- Лады, - смиренно молвила я. - Продолжай.
- А? - он моргнул. - Чего?
- Ты про Симу давай, про Симу, а то из-за споров о твоей национальности, мы так не дойдем до финала.
- Я еврей.
- Ладно.
- Еврей. Ясно? - он еще минуту побуравил меня глазами, потом, убедившись, что я приняла его "чистокровное еврейство" продолжил. - А что про Симку рассказывать? Зарезал я ее без всякого сожаления. Пользы от нее человечеству никакой, так что…
- Так просто взял и…
- Конечно, не просто. Не решался целые сутки. Но не из-за того, что мне ее было жаль. Нет. Просто я знал, что по закону жизни, вспомни Достоевского, за преступлением следует…
- Наказание?
- Это не обязательно! За преступлением, следует еще одно. Насилие порождает насилие! Вместе со старухами процентщицами погибают безвинные… Разве ты это в школе не проходила?
- Не люблю Достоевского, - вякнула я.
- Ну и дура.