"Я. І. Трашчонак (преподаватель Могилевского госпедуниверситета. - П. П.) прызывае ў школах Беларусі вывучаць рэгіянальную гісторыю… таму, што для большай часткі беларусаў асноўнай мовай зносін з’яўляецца руская, а для большай часткі беларускіх дзяцей руская мова з’яўляецца роднай. I гэты жах аўтар лічыць асноўным довадам для адмаўлення ад роднай гісторыі i культуры".
Во-первых, так Я. И. Трещенок "не лічыць". Это - передержка. Во-вторых, почему белорусы должны приходить "в ужас" от того, что русский язык является для них родным? Разве наши предки не пользовались в VI–XIII веках общим для всех восточных славян "руським" языком? Поэтому каждый белорус может и должен гордиться, а не приходить в ужас своей причастностью к современному исторически родному русскому языку".
(Петр Петриков, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук Беларуси. Из статьи "Методологические идеологемы историков", газета "Советская Белоруссия", 31 августа 2006 г.)
"Один из читателей "Народной газеты" высказался так: "Беларуский язык - это тот же русский, по которому походил польский сапог". И что интересно, газета не нашла, чем опровергнуть это заявление!
А опровергнуть требовалось. Потому что есть еще люди, воспринимающие борьбу за укрепление суверенной Беларуси как ненужную возню: мол, зачем беларусам независимость, если они - те же русские, по которым походил польский бот? Раз их когда-то насильно оторвали от русских братьев, то почему бы не вернуть? Именно этого домогался сотни лет российский царизм, а после него КПСС во главе со Сталиным, Хрущевым, Брежневым".
(Иван Ласков. "Откуда появился беларуский язык?" В сборнике "Предыстория беларусов с древнейших времен до XIII века". (Минск, 2010, с. 79)
"Как легче всего ослабить, обескровить народ? Ответ прост и проверен веками. Чтобы ослабить народ - его надо раздробить, раскроить на части и убедить образовавшиеся части, что они есть отдельные, самостийные, сами по себе, даже враждебные народы.
В середине XIX века мы беспечно приняли так выгодную полякам, немцам, евреям идею дробления русских на три самостоятельных "народа" - русских, украинцев и белорусов. Новоиспеченным народам - украинцам и белорусам - стали спешно создавать отдельную от русского народа историю. В самостийных украинских учебниках 20-х годов XX века украинцы повели свое происхождение от "древних укров".
Украинцам и белорусам изготовили собственные литературные языки - украинский и белорусский, которые подражали польским литературным моделям, хотя в ту пору малорусское и белорусское наречия русского языка, именно так они именуются в словаре В. И. Даля, отличались от русского литературного языка, как диалекты Смоленщины или Вологодчины, и языковеды по сию пору не находят на картах четких границ между говорами русских, белорусских и украинских народов. Народная языковая стихия доказывает их родство, однако ж украинский литературный язык, напротив, стремится отсечь украинцев от русского корня. Исследования выдающегося слависта академика Н. И. Толстого убедительно доказывают, что литературный украинский - искусственное новообразование, на треть состоит из германизмов, немецких слов, на треть - из полонизмов, слов польского языка, и на треть - из варваризмов, наречия поселян Украины".
(Татьяна Миронова, член-корреспондент Международной Славянской академии наук, доктор филологических наук, статья "Русские, украинцы и белорусы являются единым народом" в украинском издании "Новый Регион".)
У тех, кто распространяет мифы о "польской шляхте ВКЛ", ее "противоположностью" выставляется беларуское крестьянство как "носитель беларускости". Но у тех же умников само беларуское крестьянство тоже получается не беларуским, а польским! Ведь беларуский язык, по их мнению, "крайне испорчен польским влиянием".
Вот какая петрушка получается: и шляхта в ВКЛ польская, и простой люд - тоже поляки… Где же тогда беларусы и беларуское?
ГЛУПЫЙ МИФ
Один из самых глупых мифов состоит в том, что беларуский и украинский языки - это якобы русский язык, но "испорченный польским влиянием". Эта концепция была специально разработана по требованию Сталина для обоснования русификации беларусов и украинцев и с целью подавления "буржуазного национализма" в БССР и УССР.
Этот миф настолько популярен среди российских "державников", что сегодня в Российской Федерации переиздают советские "труды" на эту тему и учат по ним студентов. Например, в 2009 году в Москве переиздали в качестве учебного пособия книгу Федота Филина (1908–1982) "Происхождение русского, украинского и белорусского языков: Историко-диалектологический очерк". В аннотации этой книги сказано:
"Выдающийся отечественный языковед, член-корреспондент АН СССР (…) Занимал должности директора Института языкознания АН СССР (1964–1968), Института русского языка АН СССР (с 1968 г.). Лауреат Ленинской премии (1970). Главный редактор журнала "Вопросы языкознания" (с 1971 г.) (…) За книгу "Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Историко-диалектологический очерк", представляющую собой итог многолетней работы автора в области истории восточнославянских языков, Президиумом Академии наук СССР Ф. П. Филину была присуждена Премия им. А. С. Пушкина за 1977 г."
В предисловии автор пишет:
"Русский, украинский и белорусский языки - языки-братья, имеющие одного предка - древнерусский (восточнославянский) язык. Древнерусский язык образовался в VII–VIII вв. на базе многочисленных близкородственных говоров древнейшего общеславянского (праславянского) языка, исторические истоки которого уходят в глубокую древность. О том, как складывался древнерусский язык в сложном процессе распада древнейшего общеславянского языка, рассказано в моей книге "Образование языка восточных славян" (М.-Л., 1962).
…Исторические обстоятельства сложились так, что в XIII–XIV вв. древнерусская народность разделяется на три близкородственные народности - русскую, украинскую и белорусскую, что повлекло за собой возникновение трех близких языков с их самобытными, оригинальными путями развития. Процесс образования новых восточнославянских языков был длительным. (…) Четкую хронологическую границу между древнерусским языком и русским, украинским и белорусским языками провести невозможно, тем более что письменный (не разговорный) древнерусский язык с локальными вариантами сохраняется во многих письменных памятниках в XIV–XV столетиях.
…Из сказанного следует, что проблема образования восточнославянских (как и многих других) языков главным образом является историко-диалектологической проблемой… Многое остается спорным, а многое нам и вовсе неизвестно".
Надо заметить, что Ф. П. Филин пытался сохранить видимость "научности" и во "Введении" честно признал, что все концепции о "едином древнерусском языке" носят исключительно умозрительный характер (т. е. являются предположениями. - Ред.):
"К сожалению, древнее диалектное членение общеславянского языка остается пока областью неизведанного. Диалектные зоны, доступные современным методам исследования, относятся к позднему общеславянскому периоду.
Если реальность существования общеславянского языка несомненна и основные особенности его структуры нам известны, то гораздо хуже обстоит дело с определением территории его носителей и абсолютной хронологией его развития, с тем, что носит название славянского этно- и глоттогенеза. Методы реконструкции общеславянского языка (…) не дают (или почти не дают) никаких прямых свидетельств о пространственных и временных "координатах" реконструируемого языка, о жизни его творцов и носителей. Между тем задачи историка-языковеда могут считаться выполненными только тогда, когда раскрыт не только механизм языковых изменений, но и условия, в которых эти изменения происходили и которыми они в конечном счете были вызваны, когда за языковыми явлениями открывается история общества, жизнь ушедших поколений.
Историческое языкознание дает косвенные свидетельства о пространственно-временных условиях жизни языка, когда об этом нет никаких письменных данных (или такие данные очень скудны и не определенны). Начало развития общеславянского языка и истории его носителей не поддается определению. Чисто гипотетические предположения на этот счет основываются главным образом на тех или иных взглядах исследователей на характер и диалектное членение индоевропейского языкового состояния, прародину индоевропейской речи, время распада индоевропейского "праязыка" (если историческая реальность такового признается), тип балто-славянского языкового родства и т. п.".
К словам Ф. П. Филина надо добавить, что в СССР "чисто гипотетические предположения на этот счет" основывались в первую очередь на идеологических установках и политическом заказе правящего режима. То есть на указаниях Сталина, изложенных в его брошюре "Марксизм и вопросы языкознания", опубликованной в июне 1950 года. Указания эти имели идеологический характер, вот и поручили ученым подкрепить их научными гипотезами и концепциями.