Показания всех мониторов были в пределах нормы, Рамон склонился над кроватью.
- Норин?
В это мгновение ее глаза открылись, затуманенный взгляд отрешенно скользил по его лицу. Сказывались последствия наркоза.
Рамон проверил зрачки, еще раз послушал легкие и ровное биение сердца Норин - все в порядке. Он поднял голову и снова взглянул ей в глаза.
- Так… сухо, - прошептала она еле слышно. Рамон нашел салфетки для увлажнения губ, вытащил одну и приложил ей ко рту.
- Это из-за анестезии, - пояснил он, - на некоторое время остается неприятный привкус и сухость, но все пройдет.
- Что ты… здесь… делаешь? - выдавила она слабо.
- Тебя привезли на "скорой", и никто не знал, кто ты. Я провел операцию.
Норин нахмурилась.
- Неэтично.
- Да, - он пожал плечами. - Но я не видел твоего лица и понятия не имел, что это ты.
Она боролась со сном, стараясь не закрывать глаза.
- Доктор… Майерс… расстроится.
- Майерс? - переспросил он.
- В Маконе… в городской больнице… операция должна быть… на следующей… неделе.
И Норин снова погрузилась в глубокий сон.
Она проспит всю ночь - Рамон не сомневался в этом. После дежурства он поехал домой, где, не в состоянии успокоиться, нашел в справочнике телефон больницы в Маконе и набрал номер кардиологического отделения.
Найти доктора Майерса оказалось проще простого, и тот, хотя и удивился звонку Рамона, был сама вежливость и любезность.
- Наслышан о вас, - радушно произнес он. - Вы знаменитость. Хотите поговорить о ком-то из моих пациентов?
- О кузине моей покойной супруги, о Норин Кенсингтон.
- А, Нори, - в его голосе чувствовалась симпатия. - Трудно положить ее на операционный стол. Упрямая девушка, ну, вы понимаете. Два года назад ее подобрали с сердечным приступом на лестнице в одном из небоскребов в Атланте. Я как раз гостил там у друга и отвез ее в местную больницу. Вместе с дежурным врачом мы сделали ЭКГ. - Он вздохнул. - У нее были проблемы с сердечным клапаном, и я рекомендовал операцию, но она отказалась. Все бормотала что-то о своей кузине, сидящей под дождем, и о необходимости вернуться домой. Я дал ей снотворное и оставил на ночь.
А Изадора в это время умерла… Рамон закрыл глаза и вздохнул. Никакой ошибки, никакой невнимательности - Норин, оказывается, попала в больницу.
- Был сердечный приступ? - спросил он.
- Да. Однако на следующий день, почувствовав себя лучше, Нори наотрез отказалась от операции. Мне удалось лишь настоять, чтобы она проходила обследование каждые три месяца. Но в последнее время ее состояние стало ухудшаться, и я начал настаивать на срочной операции. Пока не поздно… - Майерс вдруг затих, потом с опаской спросил: - Как она?
- Сегодня утром потеряла в автобусе сознание, и ее доставили прямо ко мне в отделение. Я провел операцию, даже не догадываясь, кого оперирую.
- В любом случае ей очень повезло. Рад слышать, что она попала в хорошие руки. Осложнений не было?
- Все пoкaзaтeли в норме, уже пришла в сознание, - сообщил Рамон. - Осталось только ждать и наблюдать, и, конечно, я надеюсь на полное выздоровление. - Его голос дрожал. - Я не знал о ее болезни, она не говорила.
- Не переживайте. Норин никому не говорила о своих проблемах с сердцем. Слишком уж независимая особа. К тому же, как мне известно, близких родственников у нее нет.
- Только тетя с дядей, которые забрали ее к себе после смерти родителей…
- Ну, рад слышать, что с моей пациенткой все в порядке. Пожалуйста, передайте, чтобы заглянула ко мне, когда поправится.
- Обязательно. Спасибо за помощь.
- Да не за что. Всего лишь пара осмотров.
- Вы продлили ей жизнь. Буду рад видеть вас в Атланте.
- Взаимно, приходите в гости, если будете в Маконе.
- Загляну, загляну, - усмехнулся Рамон. - Доброй ночи.
Он повесил трубку, и от улыбки не осталось и следа. Оказывается, он совсем ничего не знал о Норин! Интересно, догадывались ли Кенсинпгоны?
Необходимо выяснить. Он набрал их номер и услышал ледяной голос автоответчика: "Мы за городом, вернемся на следующей неделе".
Рамон, не находя себе места, решил съездить к Норин домой. Он вызвал мастера, чтобы открыть ее машину. Достал оттуда сумку, ключи и отпер дверь ее маленькой квартирки. Котенок сломя голову кинулся ему навстречу. Оголодал, подумал Рамон, сунул его под пиджак и ушел.
По дороге домой он заглянул в зоомагазин и обзавелся всем необходимым для котенка, который, свернувшись клубочком на соседнем сиденье его машины, спал.
Перед сном Рамон позвонил в больницу. Состояние Норин улучшалось. Успокоившись, он лег в постель и всю ночь провел в компании маленького пушистого друга, мирно посапывающего у него на подушке.
Следующий день выдался для Рамона непростым - операции шли одна за другой, однако в перерыве он успел забежать к Норин. Не говоря ни слова, осмотрел ее, послушал сердце, записал показания приборов.
- Я… в порядке. Когда меня выпишут? - поинтересовалась она.
- Смеешься? - Рамон удивленно поднял брови. - Завтра утром тебя переведут в отдельную палату, и я найду кого-нибудь подежурить около тебя.
- Мне не нужна, - от резкой боли она сморщилась, но набралась сил и продолжила: - …твоя помощь!
- Спасибо. Ты мне тоже нравишься. - Рамон взглянул в ее полные злобы глаза и довольно улыбнулся. - Тебе и вправду стало лучше. Вернусь чуть позже. А теперь спи.
Анестезия давала о себе знать, и девушка снова погрузилась в сон.
Вечером он опять заглянул в отделение интенсивной терапии. Сестра, молоденькая негритянка, встретила его широкой белозубой улыбкой.
- Ваши пациенты собираются завтра на дискотеку?
- Да что вы говорите? - удивился он. - Думаете, им пора?
Она кивнула.
- Выздоравливают не по дням, а по часам. Мисс Кенсингтон за обе щеки уплетала на ужин суп.
- Отлично, - улыбнулся Рамон. - Значит, идет на поправку?
- Все показатели в норме и улучшаются с каждой минутой.
- Спасибо, - поблагодарил он за хорошие новости и пошел к Норин.
Та уже не спала и полностью ориентировалась в окружающей обстановке.
- Так это ты меня оперировал! - встретила она его возмущенно.
- Я уже объяснял, что не знал, что это именно ты. При тебе не было никаких документов.
- Я оставила сумку в машине и поехала в город на автобусе. - Она тихонько вдохнула и прижала руку к груди. - Больно.
- Тебе принесут обезболивающее, - пообещал Рамон.
- А когда я вернусь на работу?
- Когда поправишься.
- Я умру с голоду, если буду тут прохлаждаться, - сверкнула глазами Норин.
- Не умрешь. У тебя лучшая в городе медицинская страховка. Она предусматривает и случаи нетрудоспособности.
- Как ты узнал?
- Проверил информацию по компьютеру. Кстати, я пытался связаться с твоей тетей, но их пока нет в городе.
Норин отвела взгляд и принялась рассматривать шторы.
- Не стоит их беспокоить. Они терпеть не могут больницы.
- Ты же их племянница, - удивился Рамон. - Они любят тебя.
В ответ Норин не произнесла ни слова.
- Завтра тебя переведут в другое отделение. - Рамон хотел ее обрадовать.
- В кардиологию, где острая нехватка медперсонала. Я там умру, и никто и не хватится.
- Да нет, что ты. За тобой будут наблюдать по показаниям приборов. К тому же я посажу около тебя медсестру.
Ее глаза, полные ужаса, широко распахнулись.
- Я не могу себе позволить…
- Успокойся. Не перегружай пока новый клапан, - посоветовал от - Я могу это позволить. А ты член семьи.
- Никакой семьи у меня нет!
- Ну, это твое право - считать как угодно. Но около тебя постоянно будет сиделка, и я навещу тебя утром. Принести обезболивающее?
- Да. Пожалуйста.
Оказывается, о сиделке Рамон говорил совершенно серьезно, поняла Норин на следующий день, когда на пороге палаты возник этакий колобок с сумкой, полной ниток, клубков и спиц. Толстушка представилась как мисс Поли Плимм. Она была медсестрой, которую Рамон вызывал по особым поручением. Мисс Плимм оказалась очень милой и заботливой. Она приносила Норин лед, следила за показаниями приборов и всячески поднимала ей настроение разными шуточками.
Однако это было не единственным приятным сюрпризом - в больницу заглянул еще и Брэд. Он очень обрадовался тому, что Норин быстро идет на поправку, и пообещал почаще наведываться к ней.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На второй день пребывания в кардиологическом отделении Норин окончательно пришла в себя и сразу же вспомнила про котенка, брошенного в пустой квартире. Но заглянувший к ней Брэд успокоил ее:
- Твоя киска уже успела стать местной знаменитостью, она поселилась у доктора Кортеро.
Норин не поверила его словам.
- У Рамона?
- Точно. Можешь представить такое? Я-то думал, он терпеть не может животных.
- Я тоже так считала.
- Теперь он только и говорит об этой кошке, о ее игрушках и проказах. Она даже спит вместе с ним.
- Ты дразнишь меня, да?
- Спроси у него сама, - ответил Брэд серьезно.
Вечером мисс Плимм ушла в кафетерий ужинать, и Норин осталась одна, полностью предоставленная самой себе. Воспоминания о прошлом настолько овладели ею, что она даже не услышала, как в палату вошел Рамон. Он склонился к ней со стетоскопом, и в этот момент она вздрогнула, будто ошпаренная.
- Спокойно, не надо так волноваться, - произнес он строго, прикладывая холодный кусочек металла к ее груди, едва прикрытой больничным халатом. - Дыши нормально.