Жена Петра Юсупова, бывшая манекенщица Даша, была так хороша собой, что даже заметная беременность нисколько не снижала ее очарования. Большой живот, разумеется, подпортил фигуру, талия у нее исчезла, но широкие платья, которые она теперь носила, это искусно скрывали. Чувствовала она себя прекрасно и, узнав у мужа, что им с отцом никак не удается найти подходящую няню для его малолетних сестер, не задумываясь, предложила:
- Давай, Петенька, я поживу пока у твоих и позабочусь о близняшках. Хотя бы до тех пор, пока меня не положат в клинику. А за это время вы наверняка подыщете им какую-нибудь няньку.
- Никак решила соблазнить моего батю, пока он на холостом положении? - попробовал отшутиться Петр. - Ни за что не позволю!
- А что, он еще очень даже ничего! - весело рассмеялась Даша. - Жаль только у меня из этого ничего не выйдет. С моим-то пузом! Да и мамочке твоей он больно предан. Однолюб Михаил Юрьевич. Не в пример тебе, - добавила она с легким упреком.
Сказав это, Даша явно намекнула на то, что Петр в отличие от отца, который был верен своему чувству к жене и никогда не изменял, порвал с ней, Дашей, накануне свадьбы и едва не женился на другой. И, хотя это произошло по роковому недоразумению и закончилось для них благополучно, забыть такое она до сих пор не могла.
Разумеется, Петр Юсупов не испытывал ни малейшей ревности. И не только потому, что внешне мало чем уступал Михаилу Юрьевичу. Природа создала его почти точно по образу и подобию отца. Одного с ним роста, будучи так же хорошо физически развит, он выглядел не столь мощным, как отец, но зато намного моложе и стройнее. Петя не знал никого благороднее и порядочнее своего отца. Да и в Даше ничуть не сомневался.
- Похоже, ты меня никогда не простишь, Дашенька, - опечалился он, понимая причину ее упрека и чувствуя застарелую вину. - И будешь права! То, что я как последний идиот попался тогда на провокацию подлецов и поневоле причинил тебе горе, простить невозможно.
- Но ты не больно-то и стараешься! - с обидой произнесла Даша. - Последнее время ты ко мне невнимателен. Неужели из-за этого? - указала она пальцем на выпирающий животик. - Думаешь, я не заметила, как с тобой флиртует новая секретарша?
- Ну, это уже слишком! - возмутился Петр. - Мы с тобой очень мало виделись, потому что я все время был в разъездах. При чем здесь секретарша? Да я на нее никакого внимания не обращаю!
- Зато все остальные видят, что она перед тобой стелется и трясет грудью, - со злой насмешкой заметила Даша. - "Доброжелатели" мне об этом сообщили, как и о том, что грудь у нее ненатуральная.
- Брось, Дашенька! Ты к Инге несправедлива, - с досадой покачал головой Петр. - Девушка просто очень старается, дорожит новым местом. Вот и немного заискивает перед своим патроном.
- Ладно, замнем, - смягчилась Даша. - Но будь с ней поосторожнее, патрон! Если лукавишь, у нас возникнут большие проблемы.
Она уже успокоилась и деловито предложила:
- Позвони по мобильному Михаилу Юрьевичу и предупреди, что я останусь у них присматривать за Оленькой и Надей. Сегодня же, как привезем их с тобой из школы. Пусть купит продукты: он лучше знает, чего нет дома.
Петр сделал протестующий жест, собираясь было возразить жене, но она его решительно остановила:
- Не трать слова понапрасну, Петя! Ты сам понимаешь, что это необходимо. Светлана Ивановна вернется нескоро, а до летних каникул еще больше месяца. Лучше постарайся поскорее найти сестрам няню.
Не став слушать его возражения, Даша пошла собирать вещи, которые надо было взять с собой, а Петр, с досадой махнув рукой, стал набирать по сотовому телефону номер мобильника отца.
- Папа, могу тебя обрадовать, - стараясь скрыть свое недовольство, сказал он, услышав характерный низкий голос отца. - Пока мы не найдем для девчонок подходящую няньку, у вас поживет и за ними присмотрит Даша. Она сама на этом настояла и уже собирает свои вещички. Отправится вместе со мной, когда я поеду в школу за сестричками.
- Как у нее со здоровьем? - обеспокоился Михаил Юрьевич. - Не повредит это наследнику нашего рода? Не очень обидится, - пошутил он, - на нас с тобой будущий маленький князь?
- Даша чувствует себя хорошо и говорит, что побольше двигаться ей лишь полезно, - заверил его сын, и усмехаясь поинтересовался. - А почему ты уверен, что родится мальчик, а не девчонка?
- Потому, что наш славный древний род охраняет сам Господь Бог! - вполне серьезно ответил ему Михаил Юрьевич. - Зная, что мы готовы отдать жизнь за Россию, он в первую очередь посылает нам мужчин. Так появился ты, когда я пропадал в Афгане, так будет и впредь!
- Значит, с нами Бог, папа? Это хорошо, но, как говорится, о земном самим нужно позаботиться, - с легкой иронией заключил Петр. - Даша просила тебя купить необходимую еду. Считает, ты лучше знаешь, чего не хватает в твоем холодильнике.
- Пусть не берет в голову! Об этом я позабочусь, - прогудел в трубке голос отца. - А сейчас попрощаемся. Мне надо закруглять дела.
Когда крутой джип Петра Юсупова припарковался вблизи ворот красивого особняка, в котором помещалась частная средняя школа, первоклассницы Надя и Оля уже ждали, высматривая сквозь щели витой ограды. Завидев, сразу же побежали к выходу. Брат вышел им навстречу, а Даша, глядя на них из машины, залюбовалась своими юными золовками.
Девочки-близнецы были чудо как хороши! С золотистыми кудрями и ярко-синими глазами, румяные и ладненькие, они обе пошли в свою красавицу мать. Они родились намного позже своего брата, появившегося на свет незваным, после того как Михаила Юрьевича послали на войну в Афган. Прошло немало лет, пока он, вернувшись из плена, смог жениться на матери своего сына. Считая Михаила погибшим, она вышла замуж, и он долго не знал, что это его ребенок.
- А я вам, сестренки, по плюшевой собаке купил. Они в машине, - объявил Петр и добавил: - Белого пуделя для тебя, Оленька, и чао-чао для тебя, Надюша.
Девочки были названы в честь Ольги Матвеевны, покойной матери Михаила Юрьевича, и Надежды, трагически погибшей сестры Светланы Ивановны. Подхватив на руки, Петр без видимых усилий понес девочек к машине.
- Ну что, плохо дома без мамули? - спросил он, любовно прижимая к себе близняшек. - Могу обрадовать. До ее возвращения с вами побудет тетя Даша. Вы ведь не против?
- Еще бы! Мы любим Дашеньку! - в один голос весело закричали близняшки; они не называли жену брата тетей, и это ей нравилось. - А когда она родит ребеночка? Скоро? - живо поинтересовались они, видимо, уже неплохо разбираясь в этом вопросе.
- В свое время, - строгим тоном ответил Петр, не считая нужным поддерживать их интерес к этой теме. - Вам что, собственной компании недостаточно?
- Значит, если родится девочка, то будет нам племянницей, а если мальчик - племянником? - спросила более серьезная Оля.
- Совершенно верно, - подтвердил брат, опуская обеих на землю, так как они уже достигли цели. - Но до этого еще далеко.
Открыв заднюю дверцу джипа он подсадил и передал сестер Даше, которая тут же принялась их нежно обнимать и целовать. Петр вывел сияющую лаком громоздкую машину из узкого переулка и влился в сплошной поток попутного транспорта, направляясь к старому дому на Патриарших прудах, в котором он вырос.
Этот в свое время элитный дом, который, как и многие другие, был возведен в застойные времена взамен сносимых в тихом центре Москвы, по-прежнему красовался напротив гостиницы "Марко Поло". Конечно, он во многом уступал современным престижным зданиям, давно не знал ремонта и вместо вахтера его охранял лишь домофон, но превосходил все же многие другие по удобству планировки квартир.
С трудом найдя место для парковки, Петр помог вылезти Даше и сестрам, запер машину, и они веселой гурьбой направились к сверкающему зеркальными стеклами подъезду дома.
Вера Петровна Розанова, пожилая дама с гладко зачесанными седыми волосами и привлекательным добрым лицом, приехала к мужу в клинику, как обычно, одной из первых. Инфаркт профессора явился полнейшей неожиданностью не только для всех друзей и знакомых, но и для семьи. Стараясь шуткой подбодрить больного, Игорь Иванов, друг детства Степана Алексеевича, во время первого его посещения посетовал:
- Ну, Степа, ты и даешь! Всегда поступаешь вопреки правилам. Когда был молодым, поражал нас тем, что как двужильный пахал, несмотря на постоянную нервотрепку и стрессы. Теперь же вдруг свалился, хотя делаешь физзарядку, на даче закаляешься и дома, как ни у кого, счастливая обстановка.
Он подмигнул своему другу и напомнил старый анекдот:
- А ведь сам знаешь, что все болезни от нервов и лишь одна от удовольствия. Хотя, пожалуй, теперь их две, - весело добавил он, видя, что губы больного тронула слабая усмешка, - СПИД еще появился. Но хоть это тебе не грозит!
Профессор Розанов лежал все так же полузакрыв глаза, но его бледное лицо порозовело, что было признаком улучшения самочувствия.
- Ведь люди, которые верят, что долголетия могут достичь только жители гор и у нас они обитают лишь на Кавказе, крупно ошибаются! - бодро продолжал Иванов. - Я в этом убедился, когда из газет узнал, что нашли двух аж по сто пятидесяти лет в сыром и полном смога Лондоне. Оказалось, что оба - садовники. Ну как тут не поверить, что главное - это беречь нервы!
- Это моя вина, что у Степочки инфаркт, - покаялась Вера Петровна дочери, позвонившей сразу же, как узнала о болезни отца. - Прошляпила, когда он пожаловался, что сильно устает. Посоветовала поменьше работать в саду. А это, оказывается, - всплакнула она, - к нему инфаркт подкрадывался.