Глава 33
Войдя в номер, она с облегчением скинула обувь и босиком прошлепала к балкону. Днем его невозможно было держать открытым, зато на ночь Наташа впускала в комнату упоительно свежий воздух, шум близкого моря и стрекот цикад.
Она открыла дверь, задернула штору и, раздеваясь по пути, прошла в душ. Выходя из кабинки, поскользнулась и чуть не упала.
"Какое вино коварное – эк меня развезло! Хотя, наверное, я выпила целую бутылку".
Она добрела до кровати и буквально рухнула на нее.
"Похоже, он хочет, чтобы я помучалась – вот злодей!" – улыбалась Наташа, проваливаясь в хмельной сон.
Ее разбудил легкий шорох. Немного испугавшись, она включила прикроватную лампу и протерла глаза. Буквально в трех шагах, в дверях балкона, стоял Боря с охапкой роз.
От неожиданности и радости она едва смогла вымолвить:
– Как… Как ты сюда попал?
– Как видишь, через балкон. Я уговорил портье впустить меня в соседний номер. Хотел его снять, но он забронирован с завтрашнего утра. Между прочим, я рисковал жизнью, перелезая через ограждение. Могла бы оценить, все-таки третий этаж…
– Ты уговорил портье?.. Небось, денег отвалил?
– Не без этого, – с самодовольной улыбкой, которая вовсе не портила его, кивнул Борис. – Но я объяснил, что ты моя жена – ведь это правда? Я даже паспорт показал. Испанец вполне оценил романтичность ситуации, – он умолк на секунду и предложил: – Может, поставишь цветы в воду? Вот, кстати, вазочка на столе.
Закутавшись в простыню, Наташа встала и с независимым видом прошла с вазой в душевую. Вернувшись, поставила букет на стол и буркнула: "Спасибо". Боря смотрел вопросительно.
– Ты не рада, что я пришел? Разве ты не гадала, почему я бросил тебя у дверей гостиницы? Разве не ждала меня?.. Посмотри мне в глаза, – он взял ее за плечи и повернул к себе лицом. – Посмотри в глаза и попробуй сказать "нет".
Наташа взглянула на него, а он не дал ей ответить, закрыв рот поцелуем, который длился нескончаемо долго. Он успел распеленать укутывавшую ее простыню, но вдруг, оторвавшись, прошептал:
– Ты слышишь? Это серенада для тебя, любимая.
За окном, где-то недалеко на пляже, мужской голос пел "Бесаме мучо" под аккомпанемент гитары.
– Это ты устроил?
– А кто же еще?
Он подхватил ее и уложил на кровать.
– Поскольку ты, моя любовь, уже раздета, сегодня в нашей программе мужской стриптиз!
Боря нарочито медленно расстегивал пуговицы на своей рубашке, приговаривая:
– Поверь, дорогая, мне есть, что тебе показать…
Брюки он стянул вместе с плавками.
– Ого! – воскликнула Наташа и в голове промелькнуло: "Вот именно этого мне и не хватало…"
Они начали любить друг друга под звуки серенады в темной ночи, а закончили на рассвете. В перерывах наперебой рассказывали, как страдали и мучились без любви, спорили, кто из них был виноват в разрыве, причем каждый брал вину на себя.
– Я должен был понять тебя и потерпеть, – уверял Боря.
– Нет, это я была такой стервой – не понимала, что только ты мог меня утешить, – возражала Наташа. – Ведь быть с тобой такое счастье…
– Ты, правда, считаешь, что я лучше других? – улыбаясь, спросил он, вопросительно глядя на нее.
Наташа замерла.
– Ну что ты? Я же понимаю, что ты не могла быть одна столько времени. Рассказывай, как это было…
– Ты издеваешься, или тебя это заводит? – подозрительно хмыкнула она, заметив искорки смеха в Бориных глазах, хотя он изо всех сил старался выглядеть серьезным.
– Конечно, заводит. Вероятно, это атавизм. Ведь институт моногамного брака появился у людей относительно недавно. А до этого женщина принадлежала тому мужчине, который добился ее на данном этапе, и я думаю, чем большей популярностью пользовалась, пардон за выражение, самка – тем почетнее было ее добиться. Ни о какой верности и целомудрии понятия не было! Ну, давай же, рассказывай.
– Да ничего интересного, – нехотя начала она. – От одного мне сразу не понравилось, как пахнет. Ну не твой запах, и мне уже противно, к тому же это был не мой тип мужчины. Второй – вроде бы ничего мужик, но я узнала, что у него кормящая жена, и решила больше не встречаться с этим подонком.
– Я всегда ценил тебя за высокие моральные принципы, – вставил Боря. – Ну, продолжай, был же и третий, наверно?
– Галантный был дядечка, – Наташа уже вполне включилась в игру, – но ему "Виагру" надо мешками принимать!
– Говорят, истолченный рог носорога в этом плане намного эффективнее, – веселился Пахомов.
– Что, уже употребляешь?
Она на всякий случай приготовилась вскочить с постели, но муж только самодовольно усмехнулся.
– Пока так обхожусь, никто не жаловался. А следующий?
– О, это был настоящий жеребец! Супер! Но и он не подошел.
– Что так? – нахмурился Пахомов.
– Денег жалко! – рассмеялась Наташа.
– Неужели альфонс?
– Похоже на то. Наверняка не скажу, я больше с ним не виделась.
– Ну, продолжай, – поторопил Боря, видя, что она умолкла.
– Это все.
– Все? Почти за три года? Бедная девочка!
На лице его читалось сострадание, только Наташа не могла понять, искреннее или нет.
– Меньше, чем за полтора, – поправила она. – Пока ты окончательно не исчез, я даже и не думала об этом. Ты что, и вправду, не ревнуешь?
– Еще как ревную! – прорычал Боря, обхватывая ее за плечи. – Попадись они мне, я бы их в бараний рог скрутил, потом зарезал, вынул бы печень, и сырой заставил есть!
– Мертвых бы заставил?
– Конечно! Ты ведь знаешь, что в гневе я страшен, и сейчас тебе это докажу…
– Продолжая разговор о ревности, – сказал Боря, закуривая минут через двадцать, – пока не видишь, этого как бы нет. А вот когда я приехал и услышал, что у тебя мужик, так взбесился… Очень долго забыть не мог, больше года, наверное. А оказалось, это был Сашка, единственный мужчина в мире, к которому я не стал бы ревновать.
– Как ты это узнал?
– Столкнулся с ним на днях в Питере. Ну почему ты не объяснила, что это был он?
– Как ты себе это представляешь? Я и не поняла, в чем дело. Мы уже год были в ссоре, ты переехал в Москву и вроде возвращаться не собирался. Может, я должна была кинуться в окно за тобой, когда увидела, как твоя машина уезжает?
– Могла бы позвонить, могла приехать ко мне в Москву…
– Чтобы застать тебя с какой-нибудь бабой?
– Ты ревновала?
– Скажем, так – понимала, что могу нарваться, тем более, это мы уже проходили… Но, как ты сказал, пока не увидишь собственными глазами… А по правде, у тебя было много женщин?
Боря для виду сосредоточился, как бы подсчитывая, и с деланной серьезностью ответил:
– Чуть больше сотни.
– Ничего себе!
– Так это ж за три года, из расчета – одну на декаду.
– Тогда маловато, – протянула Наташа.
– Ну, с некоторыми я встречался и по несколько раз…
– Все равно, не Казанова!
– Обидеть хочешь? – не всерьез нахмурился он.
– Нет, а на самом деле?
– Конечно, были женщины…. Но клянусь, моя кошечка, ничего серьезного! – искренне ответил он. – Так – не женщины, тела.
– Выходит, ты не случайно здесь оказался, – вдруг сообразила она, – ты решил найти меня после того, как узнал…
– Я приехал в Питер и собирался встретиться с тобой. А тут Сашка подвернулся. Когда я узнал, что ты в Испании, поднял всех на уши, и выяснил, где тебя искать.
– Елена помогла, бывшая твоя любовница? – ревниво предположила Наташа.
– Попробовала бы не помочь!
– Не сомневаюсь, что и с нынешней секретаршей ты спишь, – ядовито высказалась она.
– Не такой я извращенец, – рассмеялся Боря. – У меня секретарем-референтом мужчина двадцати шести лет.
– И кофе тоже он подает?
– Для кофе есть у нас там одна, на все руководящее звено, – подмигнул он.
– А еще говорит, что не извращенец! Одна на всех?
– Ну не сразу же, по очереди!
– Ты старый развратник! – Наташа стукнула его подушкой, он еле успел перехватить ее руку, увертываясь от второго удара.
– А ну-ка повтори, какой развратник?.. Это после того, как я три раза?..
– А четвертый – слабо? – подначила она.
– Мне? Нет. Только водички выпью. Тебе принести?
– Принеси.
– Ты у меня еще сама пощады запросишь, кошка, – сказал он, ставя пустой стакан на столик.
– Как ты меня назвал?
– Кошка, котенок, кошечка, кисуля, кэт. Все, синонимы кончились.
– Тогда приступай, мой победитель женщин, и не давай мне пощады…
– Четыре раза за ночь! Это новый рекорд для закрытых помещений среди мужчин старше 45 лет! – провозгласил Борис, выходя из душа. – Смотри, уже седьмой час, мы спать-то будем?
– Я горжусь тобой, мой рекордсмен, – пробормотала Наташа, поворачиваясь к нему.
– А я тебя люблю, моя ненасытная молодая жена. Но клянусь, больше не могу. Может, мне пойти к себе?
– Ложись рядом, я не буду приставать. Так хочется уткнуться носом тебе в плечо.
– Спи, дорогая, – прошептал он в розовое ушко и поцеловал его.
Они проспали до полудня. Все время Наташа ощущала, что Боря рядом и, едва очнувшись, счастливая, пустила руку в путешествие по телу любимого, удостоверяясь, что это он, и он ее любит. Борис лежал на спине и, поворошив заросли жестких волос на груди, она отправилась ниже, оценивая мускулы пресса, а затем еще ниже… Там ее ждало легкое разочарование, и небрежным движением она обозначила его.