"И всё же большую часть русской эмиграции питали ложные надежды. Они состояли в том, что лишённые в своей изоляции от внешнего мира какой-то высшей истины советские люди будут восприимчивы к призывам эмигрантских вождей. Что они примут без оговорок то великое множество противоречивых идей и государственных установлений, выработанных лучшими мыслителями и общественно-политическими течениями. Что обездоленный советской властью крестьянин возьмётся за оружие, и будет бить ненавистных ему комиссаров под командой русского офицерства. Однако изоляция советской жизни сыграла и здесь злую шутку с лучшими устремлениями эмигрантов. Едва ли им было ведомо, что за прошедшие двадцать лет в сознании многих людей, тех, кто родились, выросли и жили под советской властью, произошла разительная перемена. Была утрачена вера, разрушен привычный быт и моральные установки, изменены взгляды на роль государства в жизни каждого индивидуума. По ту сторону железного занавеса установилась особая апостасийная государственность. И всё то, что ранее составляло основу Российской империи – литература, философия, прикладные науки и сама история государства, служило теперь, в лучшем случае, подсобным материалом для создания новых принципов жизнедеятельности государства.
Но главное открытие, которое предстояло сделать русской эмиграции, состояло в том, что при внешнем отрицании национальной идеи советской власти удалось организовать небывалый отпор Германии, сумев вызвать к жизни национальное самосознание и чувство обиды за поруганное государственное достоинство, дремавшее до поры. Пробудившись, оно несколькими ударами сокрушило в своём праведном гневе и агрессора и тех, кто шёл вместе с ним. Однако этого эмигранты предположить не могли, и с тревогой вглядывались в перспективу схватки с противником, отложенной на двадцать долгих лет" /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. "Вече", 2005, с. 184/.
То есть сначала многочисленный административный аппарат до 1917 г. провалил свою управленческую задачу и вверг Россию в смуту, а затем провалил и политику своего внедрения в Россию. Обратно "дураков" никто не ждал и видеть особо не хотел.
В этом контексте советская эпоха и её власть выглядят всё-таки более прилично, чем и до неё и после, начиная с конца ХХ века. Советская власть и её элиты продавливали культурный статус регионов сверху. Поэтому "перестройка-переворот" прошла бескровно, слишком высока была культура народа во всей России. Но уже сегодня, всего лишь после 20-30 лет перестройки в России, начинают преобладать маргиналы, так как власть перестала культивировать культуру и нести её в массы. Власть ушла за высокие "Рублёвские заборы", бросив в массы кость в виде: Сочи, Сколково, туризма; каждому народу "кусок" краеведения и прочих не очень понятных "культурных" ценностей. Собственно, и при самодержавии всё было аналогично. С одной стороны дворцы с другой "потёмкинские деревни".
Если хорошо вдуматься в поговорку "со свиным рылом в калашный ряд не лезут", то становится понятно, что политика внедрения может проходить по трём вариантам:
Во-первых, к "свиньям" можно придвинуть калашные ряды под лозунгом воспитания "грамотного потребителя", отодвигая от "свиней" при этом образование, культуру и здравоохранение, что мы наблюдаем сегодня в виде строительства супермаркетов. Это вроде как путь капитализма.
Во-вторых, из самих "калашников" для равенства сделать "свиней", раскулачив их, как говорится "к чертям собачим". В этом пути обвиняют коммунистов.
Правильный путь – перестать делить людей.
Д.Н. Замятин объясняет это так: "Чем дальше, тем больше: это видно уже невооружённым глазом. В таком случае даже не национальные идентичности важны, хотя это и пытаются показать, но важны способы мобилизации, связанные с идеологией, которая не работает в силу того, что до сих пор российские элиты занимаются простой переработкой наиболее понятных западных дискурсов. Иначе говоря, нет автохонных дискурсов, которые бы были, с одной стороны, понятны элите, а с другой стороны, могли бы чётко транслироваться на те российские сообщества, которые сейчас существуют и во многом расходятся.
Основная проблема состоит в разрыве единого дискурсивного пространства и пространства образов. Образа единой российской цивилизации сейчас не существует. Следовательно, есть угроза её жизнеспособности".
Жизнеспособность – это очень важное слово для деятельности общественной организации. Вроде бы и в России общественники это понимают, но им всё время не хватает терпения, трудолюбия и главное понимания в своей стране. Зато на чужбине они творят чудеса.
"В 1930 году было создано "Общество княжеконстантиновцев". На уставе общества собственной рукой Его Высочества великого князя Гавриила Константиновича 23 ноября в Париже было написано: "Ободряю и утверждаю". Для ознакомления бельгийцев с деятельностью Объединения была издана маленькая брошюрка на французском языке. Она состояла из описания истории создания корпуса и подчёркивала его исключительную роль в деле просвещения и сохранения русских кадетских традиций и обычаев. Кроме того, на страницах брошюры читателей знакомили с вкладом корпуса в историю русской эмиграции и общими целями Объединения в Бельгии"" /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. "Вече", 2005, с. 231/.
Эмигрантская среда была разной. "Наиболее распространёнными в эмигрантской среде были профессии коммерсантов, врачей, юристов, журналистов, преподавателей, таксистов, охранников, телохранителей и разнообразной прислуги. Русская эмиграционная среда выдвинула из своих рядов и ярких представителей криминального мира: воров, фальшивомонетчиков и даже наёмных убийц…
В Австралии, напротив, в городах концентрировалась в основном интеллигентская и полуинтеллигентская русская публика: инженеры, врачи, священнослужители и т. д. Но помимо этих трёх центров русские были разбросаны практически по всем штатам и территории Австралии, основная их масса расселилась в штате Квинслэнд. Большинство из них было занято в сельском хозяйстве или работой в тяжёлых и вредных отраслях производства: рубка тростника, добыча меди, сбор хлопка. Удалённость Австралии от Европы – основной арены политической борьбы 20-х годов – и в связи с этим известная трудность поддержания контактов с единомышленниками привели к тому, что долгое время политизация местных русских эмигрантов была минимальной.
Так, в 20-е годы в их среде не было ни политических организаций, ни даже серьёзной поддержки основных русских политических течений. Кроме того, политическая апатия была вызвана вполне объективными причинами: основной состав русской диаспоры являлся рабоче-крестьянским по происхождению (особенно рабочая эмиграция). Эти люди были далеки от политики. Скорее, даже симпатии многих из них были на стороне Советов. Недаром, при полном параличе белоэмигрантской политической жизни, в Сиднее процветал местный русский коммунистический клуб, который периодически устраивал лекции и диспуты и вёл активную пропаганду. Положение изменилось после того, как в 1932 году в русскую диаспору Австралии влилась струя беженцев из Китая.
Они привнесли в размеренную и тихую жизнь русских австралийцев весь пафос своих политических симпатий и антипатий. Уже в середине 1930-х годов в Австралии образовывается Союз служивших в русской армии и флоте, Русский военный Союз и другие группировки, преимущественно монархического толка. Как известно, религиозная устремлённость русских эмигрантов "первой волны" была необычайно сильна. Куда бы не заносила судьба россиян, везде возникали православные храмы, велась духовно-просветительская работа, совершались регулярные богослужения. В меньшей степени вышеприведённая характеристика относится к русским австралийцам. Разобщённость, постоянная забота о хлебе насущном, более низкий интеллектуальный уровень эмигрантов по сравнению с Европой – всё это нашло крайне негативное отражение в религиозно-духовной жизни русской колонии. Так, несмотря на отчаянные усилия отдельных подвижников, таких, например, как священник отец Иннокентий Серышев, ни в одном из трёх крупных центров расселения российской диаспоры вплоть до начала 30-х годов не было возведено ни одного православного храма. Положение меняется в лучшую сторону лишь в середине 30-х годов. Так, в Сиднее, благодаря усилиям и средствам русского мецената И. Репина, был куплен коттедж на Robertson road, который предназначался для временных богослужений" /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. "Вече", 2005, с. 295/.
Что ещё важно знать и осуществлять в рамках деятельности общественной организации для продвижения своих идей, принципов, стандартов? Важно хорошо знать и понимать значение слова "агент". Агенты влияния – это очень серьёзная кадровая составляющая любой организации. Современная история показывает, что только те города, предприятия, организации двигаются вперёд, в которых есть лоббисты. И так было всегда.
"В Чили в 1948 году, куда переехал Алексей Николаевич Родзевич, его деятельность в рамках НТС, этой активно противоборствующей советскому режиму организации, пришедшей на смену радикальному крылу РОВСа, интенсивно продолжалась. Эта деятельность заключалась, главным образом, в разоблачении истинного коммунизма и нейтрализации деятельности чилийской коммунистической партии, деятельным участником которой ещё в конце сороковых годов был небезызвестный Сальвадор Альенде. А.Н. Родзевич служил в Чили при местном военном министерстве в картографическом отделе. Пользуясь контактами среди военных, он занимался политическим просвещением чилийских офицеров, оказавшихся впоследствии участниками антикоммунистического переворота 1973 года…" /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. "Вече", 2005, с. 243/.