По крайней мере, к смерти меня не приговорят!
— Я не собираюсь вступать с вами в дискуссии, тем паче что теоретически я с вами согласен. Сейчас вы мне просто скажете, где Юля, и тем самым избавите себя от мучений. А дальше разберемся. Так… Чиж, сворачивай налево.
— Почему налево?
— Потому что едем ко мне!
— К тебе?!
— Да, ко мне, ко мне. У меня тоже есть тут небольшое бунгало. А то к Геннадию Петровичу скоро пожалует Константин Дмитриевич, к которому он обратился с нелепой просьбой найти его пропавшую жену, и может помешать нам побеседовать с господином Серовым как положено. Он хоть и частный, но официальный детектив. И вряд ли ему удастся обломать этого профессора.
— А я не знал, что у тебя тут дом. Вот куда ты постоянно ездил один.
— Есть, есть, построился на старости лет, на природу потянуло. Вот он, кстати, сюда подруливай. Занесло-то как, сейчас лопаты принесу. Машину надо во двор загнать.
Чиж остановил машину перед калиткой. Роман внимательно поглядел на Серова.
— Места тут тихие, Геннадий Петрович, сами знаете. Дергаться и орать не советую. Сейчас вы имеете дело с такими людьми, с какими вам раньше не приходилось общаться. Мы шутить не любим. Можем и язык отрезать, когда он нам уже не понадобится…
— Не отрежете, — ответил вдруг успокоившийся Серов. — Он вам очень даже понадобится, Роман Ильич. И вы дорого дадите за мою информацию. Потому что, кроме меня, никто вам ее не предоставит.
И жизнь Юли в моих руках. Моя смерть — ее смерть.
Роман сделал глотательное движение и смолчал.
— Порвать его, что ли, падлу? — предложил Чиж. — Он ведь еще Косого заложил, заметил «хвост» в электричке.
— А вы не думайте, что я глупее вас, — сардонически улыбнулся Серов. — Я вашего мордоворота давно приметил. Вас вот только в Москве раскусил, — обратился он к Валере. — Стар стал. Понял бы раньше, черта с два вы вычислили бы Дашенькин дом.
— У, падаль! — замахнулся на него Валера, но Роман остановил его.
— Хватит базарить. Караульте его, я лопаты принесу, надо машину во двор загнать, мало ли что…
Он вышел и принес лопаты. Чиж и Валера стали разгребать снег. Роман и Серов сидели в машине и напряженно молчали.
Роман бешено ненавидел своего собеседника. Но он понимал, что от его сдержанности сейчас зависит жизнь Юли. Он старался думать только о ней.
Наконец снег был расчищен, и Чиж загнал машину во двор. Роман открыл дверь, и странная компания вошла в дом.
— Хорошо у тебя, — сказал Чиж. — Уютно.
— Не хоромы Сержа, разумеется, — усмехнулся Роман.
— Да ну их, там хлопот выше крыши, — согласился Чиж, хотя он не уставал восхищаться особняком Сержа. — А здесь чисто, уютно, и мебель классная.
Когда ты успел все это построить? Или купил в таком виде?
— Сарай был, — махнул рукой Роман. — Ладно, об этом позже. Итак, Геннадий Петрович, говори, где Юля, и дело с концом. И быстрее, пожалуйста.
— Я должен иметь гарантии своей жизни.
— Не дам я тебе никаких гарантий! — прохрипел Роман. — Мы тебя сейчас на куски порежем, если не .скажешь, вот и все тебе гарантии. Вяжите его, ребята, привязывайте к стулу.
Чиж и Валера подхватили под руки старика и привязали его накрепко к стулу.
— Где Юля? — тихо спросил Роман, вытаскивая из серванта длинный нож.
— Вы что? Вы что? Вы не посмеете!
— Юля мне написала письмо, я его прочел, — сказал Роман. — Я все знаю про тебя, про историю с прежней женой, про то, как ты шантажировал Юлю… Говори, даю полминуты на размышление…
— Я хочу жить! Дайте гарантии, и я все расскажу!
Роман поднес острый нож к глазу Серова, предварительно легким движением руки сбив с него очки.