- Я не ревную! Мне просто… интересно.
- Мне хватает даже лунного света, чтобы заметить, как ты покраснела. - Он пошел за ней. - Ты по-прежнему краснеешь до самой груди?
- Боже, ты такой…
- Мужчина.
Она рассмеялась и бросилась прочь. Ее волосы развевались на ветру; она вбежала в полосу прибоя и вскрикнула, когда волна лизнула ее ноги. Подобрав подол, она вошла по колено в воду, рассыпая вокруг себя брызги, танцуя, завораживая Рейфа.
Было что-то странное в том, как она жила одним моментом, вступая в волны или выливая чай Рейфу на колени, рискуя работой, чтобы высказать то, что было у нее на сердце. Ему хотелось бы, чтобы она была более практичной, думала о завтрашнем дне, но он не мог оторвать от нее глаз. Край подола ее платья намок, но она словно не заметила этого. Танец лунного света на ее счастливом лице очаровывал его все сильнее. Волна плеснула на нее, и платье облепило ее тело. Рейф мечтал о ней, когда был подростком, и сейчас она воплощала все его взрослые фантазии и желания. Не задумываясь о том, что делает, он пошел к ней.
- Рейф! - выдохнула Сара. - Что ты делаешь? Ты испортишь костюм!
- Ничего. Ты же испортила свое платье.
- Оно стоит в разы дешевле твоего костюма.
Он едва не сказал ей, что ей больше не нужно считать каждый цент, но удержался: он знал по опыту, что это погубит все, поэтому просто притянул ее к себе, мокрую, теплую, и крепко обнял. Когда вторая волна разбилась о их ноги, их губы встретились. Сара без колебаний обхватила Рейфа руками за шею, приоткрывая рот, прижимаясь к нему. Рейф почувствовал, как его тело отвечает на ее прикосновение, несмотря на то, что он стоял по щиколотку в холодной воде. Он поднял ее на руки и понес к берегу, не отрываясь от ее губ, заново узнавая эту женщину, такую знакомую и в то же время чужую. Выйдя на берег, он опустил ее на ноги, и она прижалась к нему крепче, отвечая поцелуем на поцелуй, стоном на стон. Он возбуждался все сильнее, всем телом чувствуя ее тело, приникшее к нему.
Рейф снова подхватил ее и понес к ближайшей скале. Убедившись, что никто не увидит их, он поставил ее на ноги, стряхнул с плеч пиджак и уложил Сару на него, нависнув над ней. Она задрала его рубашку, по-кошачьи царапая его спину. Он покрывал легкими поцелуями ее шею, плечи, потянул платье за вырез и обнажил ее грудь. Прежде чем прижаться к ней губами, Рейф досыта насмотрелся на жемчужно-белую в лунном свете округлость. Порыв ветра налетел на них, но ничуть не остудил его желание, но заставил осознать, что он вот-вот стащит с Сары трусики, прямо здесь, на пляже. Ему удавалось контролировать себя гораздо хуже, чем когда ему было восемнадцать.
Рейф прижался губами к шее Сары:
- Мы не можем делать это здесь.
Она вцепилась ему в волосы и заставила посмотреть на нее:
- Это еще почему?
Его кровь вскипала от ее нетерпеливых движений.
- Потому что мы на пляже, лежим на моем пиджаке. Давай хотя бы переберемся ко мне. Я осыплю тебя розовыми лепестками и буду собирать губами клубнику с твоего тела, мы будем пить шампанское в горячей ванне. Я обставлю все так, как не мог позволить себе тогда.
Она замерла, уставившись на него, а потом уперлась руками в его плечи:
- Ты нисколько не изменился.
Он отстранился, удивленно глядя в ее рассерженное лицо:
- Не понял?
- Ты по-прежнему думаешь только о деньгах. - Она сердито оправляла платье. - О вещах, которые ты можешь дать мне. А мне сейчас нужен только ты.
Он понял, что она права, что он чуть все не испортил. Он обнял ее, поцеловал в лоб:
- Ну хорошо, будь по-твоему: останемся здесь.
Она вывернулась из его объятий и резко села:
- Поздно. Вечер испорчен. Я хочу домой, прямо сейчас.
Ее гнев немедленно и полностью убил его страсть. Она говорила серьезно: он упустил свой шанс, не обдумав свои слова. Он знал, что надо быть предельно осторожным, когда дело касалось Сары и денег, но она казалась такой довольной этим вечером, что его бдительность ослабла. Сара заставляла его совершать досадные просчеты, которых в обычных обстоятельствах он никогда не допустил бы. Рейф встал и подал ей руку. Ему хватило ума не настаивать и просто пойти за ней следом. По пути к машине он постоянно напоминал себе, что у него есть еще неделя, чтобы добиться своего, и шанс вскоре представится, если он не станет давить на нее сегодня.
Дорога домой прошла в мрачном молчании. Сара смотрела в окно; волосы скрывали ее лицо, и Рейф не представлял, о чем она думает. Он же внимательно смотрел на дорогу: нет нужды искушать судьбу и офицера Гарсию дважды за вечер.
Машина ехала мимо домиков в Сарином районе. Это был далеко не лучший район города, а ночью он выглядел еще более убого. Впрочем, дом Сары выгодно выделялся на фоне соседей: аккуратный, с чудесным садом. Рейф стиснул зубы, чтобы не предложить Саре воплощение любой ее садовой мечты без ее участия в грязном процессе.
Рейф остановился рядом с ее маленькой машинкой, и Сара протянула руку к двери. Он бросил на нее взгляд:
- Даже не думай сбежать от меня. Я провожу тебя хотя бы до крыльца.
Прежде чем она успела возразить, он вышел из машины… и остановился как вкопанный. Входная дверь ее дома распахнута, окошко в ней разбито. Ужас от мысли, что что-то могло случиться с ней, если бы она была дома, что он мог безвозвратно потерять ее, и желание защитить ее охватили его. Желудок Рейфа подпрыгнул к горлу. Не зря ему не нравился этот район. Как удачно, что на завтра у него запланирована встреча с полицией. И Сара может говорить что угодно, как угодно протестовать, но сегодня она будет ночевать у него.
Глава 7
Сметая осколки, Сара сказала:
- Я не поеду к тебе, Рейф. Полиция уехала, и на ночной улице снова было тихо. Зеваки разошлись по домам, но Сара продолжала горько спрашивать себя, где они были, когда кто-то вламывался в ее дом, почему не попытались остановить злоумышленника или хотя бы вызвать полицию. Внешне она казалась спокойной, но внутри вся дрожала от мысли, что кто-то влез в ее дом и копался в ее вещах.
- Даже не пытайся уговорить меня.
- Я не просил тебя поехать со мной.
Он поставил перед ней мусорный бак. Его рукава были закатаны, узел галстука ослаблен. Лицо было спокойно, но на щеках играли желваки, а на виске в такт скрипучему пению ночных насекомых пульсировала жилка. Сара вспомнила, как Рейф рассказывал ей о них. Он пронизывал ее прошлое красной нитью.
- Но собирался.
Она выбросила осколки в бак. Ее кожа чесалась от нервного напряжения и песка вперемешку с солью, которые остались на ее теле после их сумасшедшего вечера на пляже. Неудовлетворенная страсть тоже не позволяла расслабиться.
- Чисто гипотетически, - сказал Рейф, прислоняясь к косяку, - неправильно просить тебя поехать со мной, потому что?…
Потому что она не устоит и набросится на него, пытаясь найти успокоение в его объятиях, что непременно приведет к утренним угрызениям совести.
- Если хочешь помочь, воскреси в памяти свои плотницкие навыки и заколоти дыру в моей двери.
Как бы ей хотелось иметь большую собаку!
- Ты правда думаешь, что кусок фанеры защитит тебя? - Он скептически осмотрелся.
- Офицер Гарсия сказал, они уже поймали тех, кто сделал это.
Пока Гарсия заполнял протокол, ему позвонили и сказали, что через три улицы от дома Сары на месте преступления поймали двух подростков.
- Они даже не стали долго обшаривать дом, просто взяли плеер и украшения. Мне вернут их, как только дело будет закрыто.
- Было не так поздно, вряд ли они проделали все абсолютно незаметно, но их все равно никто не остановил. - Глаза Рейфа горели сердитым огнем. - Как ты думаешь, что бы они сделали, будь ты дома? Что, если бы ты спала или принимала душ?
Он сжал кулаки, мускулы на его руках напряглись, как натянутые канаты. Перед ней снова стоял старый Рейф, которого она знала, готовый непоколебимо встать между ней и любой угрозой. Однажды он уже сделал так: какой-то наглый сынок богатых родителей пристал к ней, ущипнув за бедро так сильно, что остался синяк. Увидев его, Рейф не успокоился, пока не нашел парня и не отколотил его; им повезло, что родители наглеца не предъявили претензий. С одной стороны, ей хотелось удержать его от необдуманных действий, но с другой - его сила притягивала ее. Ей хотелось переложить на чужие плечи часть тяжести, которую она тащила на себе в одиночку, груза несправедливости и жестокости жизни. Сара неохотно призналась сама себе, что страх охватывал ее от самой мысли о том, что придется остаться одной в оскверненном доме. Она жила одна уже давно, но сегодня впервые почувствовала себя очень одинокой и уязвимой.
Рейф вошел в прихожую и сказал:
- Завтра утром я врежу новые замки и установлю сигнализацию. - Он поднял широкую ладонь. - Даже не думай возражать. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Сейчас уже поздно. Останься со мной. За завтраком можем продолжить разговор.
Его дорогие туфли выглядели очень странно на ее истоптанном ковре. Она могла бы сказать, что позвонит родителям или бабушке и побудет с ними, но ведь уже поздно… И ей так хотелось остаться с Рейфом, как бы глупо это ни было.
- Хорошо, ты победил. - Сара медленно кивнула. - Но я все равно хочу, чтобы ты заколотил дыру.
- Ладно. Иди собирайся.