Братки на всякий случай к нам не приближались, а через каких-то полчаса по пыльному следу стала видна приближающаяся кавалькада машин, сразу пять штук. Мы с неБесом, сев устойчивым домиком вяло их наблюдали и комментировали удачность прохода колдобин или криворукость водил. Братки у машины неБеса подобрались и застыли. Из центральной машины в итоге вывалился неБесов папик, пара каких-то мутных мужиков и пафосная тетка. Тетка оказалась матерью моего спутника и я, вовремя прикусив язык, подивилась порыву парня бить морды бесам. Было бы за кого. Пока делегация неспешно приближалась к нам, я успела предупредить неБеса о нежелательности не только демонстрировать полученные умения, но и вообще не заикаться об их появлении. НеБес же ловко сочинил байку, по сути которой получалось, что мы с ним двое суток шастали по лесам, пили и развратничали, и снова пили, и снова развратничали. В итоге заблудились и пришли на запах сигаретного дыма и заначки в машине. Байка была неприятной, и, будь обстоятельства иными, то я бы отказалась от такого сценария, но мутные типы меня напрягали. Потому, повернувшись к неБесу и исполняя "страстные объятья, переходящие в затяжной поцелуй", я просветила его шепотом на ухо, что мутные на мой не слишком сфокусированный взгляд те самые маги, отчего, чтоб снова не стать растением, стоит прикинуться тупой ветошью с единственным желанием сексуального удовлетворения. В ответном порыве неБес согласился со мной и предупредил, что придется мне быть его девушкой.
Вопреки моим сомнениям в исходе этой авантюры, отыграли мы, видать, талантливо. Или сшибали ароматом алкоголя, который еще от Таверны выветриться не успел. Почти не отрывались друг от друга, сильно переворошили одежду, пафосная мамаша краснела, бледнела и корчилась в муках стыда и презрения, папик, который первое время смотрел на нас пристально и недоверчиво, тоже в итоге расслабился и в его глазах появилась смесь веселья с недовольством (позже уточнилось, что недоволен он был нашим пьянством), дольше других напрягались мутные, но и они в итоге кивнули и свалили к машинам. Вскоре пара машин уже скакала в сторону деревни и дальше от нас. Когда остались совсем свои, то неБес обнаглел настолько, что засунул руку мне под рубашку и начал гладить живот, я решила не отставать и просунула ладонь ему под штаны и гладила ему задницу. НеБес на долю секунды замер, а потом с куда большим интересом взглянув на меня, увеличил энтузиазм. Я отыграла глупую улыбку, сжала его задницу и, смущенно заметила, что мы не одни.
После этого пафосная маман, поймав челюсть, рванула к машинам и забилась в одну из них. Папик вежливо поинтересовался о наших дальнейших планах и попросил одного из братков проводить меня к машине неБеса, я же, кинувшись обнять парня перед уходом, шепотом предупредила, чтоб был осторожен и внимателен. Какое-то время наблюдала общение ближайших родственников семейства Асташовых, а потом они пошли в сторону машин. В итоге нам выделили водилу, который довез нас до моей квартиры и испарился.
Забив на все неожиданные сложности, помывшись и перекусив, мы с Бесом завались спать.
Следующее утро было хмурым. Вопреки погоде, вопреки отступившему похмелью, вопреки общему ощущению хорошего сна. Открыв глаза и привычно осмотревшись вокруг, чтобы быстро понять где я, обнаружила рядом дрыхнущего Беса. Настроение резко ухудшилось. Я, пнув его ногой, сказала, что пора в университет и пошла в душ. Задохлик оказался не настолько бесполезным, как я помнила, и успел нажарить блинчиков и сварить кофе, пока я приводила в порядок расшатанные нервы под душем. Я даже не успела толком начать завтрак, как парень уже вернулся из душа и устроился напротив меня. Выглядел он тоже нерадостно. Самое убийственное случилось, когда мы уже допивали кофе в гнетущей тишине. Перед нами на стол рухнули два конверта. Я сразу узнала вензеля магической школы и со стоном сползла со стула на пол.
– Вот за что мне это, а? – простонала я оттуда риторический вопрос.
– Это можно открыть? – поинтересовался Бес.
– А без вариантов, – "обрадовала" его я. – Откроешь или сожжешь на месте – дергаться бесполезно.
В ответ мне раздалось шуршание бумаги.
– Когда? – спросила я.
– Через декаду, – удивленно ответил Бес.
Вскрыв свой конверт, я убедилась, что срок у меня тот же, только два провала практики мне засчитали и перевели на второй курс. Внизу от руки была приписка, где было много зачеркнутого, прожжённая дыра, какие-то восклицательные знаки и одно слово "Жду!". Подписи не требовалось – печать господина директора школы магии я знала отлично.
– Лера, что это значит? – раздался сверху голос Беса.
– Это значит, что им плевать на твои планы и желания и ты принудительно через десять дней попадешь в школу магии. И будешь там учиться. Возможностей это изменить – никаких. Я проверяла.
Возмущение Беса я оборвала, сказав, что против катка глупо махать кулаками. У нас есть всего десять дней, чтобы максимально завершить начатые дела. Потому как в следующий раз мы сможем здесь появиться пусть даже и на одиннадцатый день, но через полгода обучения. Первым мы дружно решили посетить канцелярский магазин и купили по блокноту – мой опыт обучения показывал, что к моменту возвращения мы забудем массу мелочей жизни в этом мире, а засорять память ерофона почему-то не хотелось. Потом рванули в университет и разбежались по занятиям.
Уже на первой перемене Бес объявился, обнял меня и прошептал на ухо, что ему остро нужна помощь с именем, потому как желание убивать у него уже сформировалось. Я, памятуя свиток ушастых собутыльников, который каким-то чудом притащила в своем рюкзаке и зачем-то сунула в сумку, убегая в университет, развернула перед лицом несчастного и предложила выбирать с первого пункта. То, что воздух не сверкал – это особенность слабого магического фона этого мира. А вот засверкавшие глаза парня были уже более серьезной проблемой, которую я решила уже известным способом – притянула голову мага-недоучки к себе и впилась в его губы, наблюдая открытыми глазами, что подсветка исчезает и глаза у него становятся нормального человеческого вида.
– Вот поэтому тебя, как щенка, берут за шкирку и засовывают в ту самую школу, – прошипела ему губы я, – чтоб учился себя в руках, троллья отрыжка, держать.
– Понял, – выдохнул неБес, – пойду изучать этот пьяный бред.
– А чем тебе родное не нравится? – поинтересовалась я.
– Бесит с раннего детства. Не представляешь, сколько я носов расквасил и сколько мне переломов вылечили, но даже папик зовет меня либо сыном, либо Бе.. тьху, да чтоб еще хоть раз!
– Задохлик, как я понимаю, тоже не нравится? – мило поинтересовалась я и получила в ответ рычание и появление слабой подсветки в глазах. Пришлось срочно продолжать сцену страсти.
– Хочешь проверку? – выдохнула я, как только он выключил сияние. Он заторможенно кивнул, похоже, что даже не поняв вопроса. А я, подпрыгнув, обвила ногами его талию, а руками обняла за шею. От неожиданности и внезапной нагрузки задохлик пошатнулся, начал заваливаться вперед, но успел сделать шаг и удержать равновесие.
– Вот смотри, – говорила я ему на ухо, лохматя волосы ему на затылке и всячески изображая приступ страсти, – во мне 62 килограмма, ну плюс-минус, если учитывать одежду и арсенал. Я даже не дралась и не толкала тебя, а всего лишь запрыгнула на ручки, а тебя уже шатает. И кто ты после этого?
– Задохлик, – прошептал он мне в ухо и подхватил меня под задницу, а потом сам впился поцелуем в губы, чтобы через какое-то время выдохнуть мне в губы, – самоконтроль у тебя тоже ни к черту – глаза аж полыхнули.
– Во-первых, тебя пришлось вписать в исключение моей защиты стратегических зон, настроенной аккурат на таких любителей руки распускать. Во-вторых же, пусть ты и задохлик, но привлекательный же!
Глава 31
Новая форма нашего с неБесом общения вызвала бурный интерес. В моей аудитории я осознала это через пару шагов, почувствовав пристальные взгляды. Я недоуменно подняла глаза и внутренне застонала: весь серпентарий таращился на меня с разной степенью недовольства. Вот гнилые кишки горных троллей! Я было хотела всем скопом впаять полное отсутствие интереса, как интуитивно почувствовала что-то неправильное. Не став марать руки о серпентарий, я прошла на свое место и оглядела аудиторию другим зрением. Мамдарагая, как же хорошо, что у меня жопа чувствительная, потому как я сходу определила три следилки и пять разных сигнализаций. Это даже не кишки тролля, это отрыжка сытого гоблина! И в этот самый момент, сидящая рядом Анюта передвинула мне листок. Я вчиталась.
"Что у тебя с Бесом?"
Я удивленно взглянула на нее и увидела, что она подчеркнуто смотрит вперед, поджав губы. А это что за?
"Бурно проведенные выходные, как и договаривались" – написала я ей в ответ и передвинула ей листок.
Прочитав строчку, она подняла на меня глаза. Во взгляде было презрение. Совсем сдурела, да?
"Насколько бурно?" – вернулся ко мне листок. Я прочла, положила подбородок на ладошку и смотрела на Анюту. Да, вот и конец четырех лет общения. И было б за дело, а то из-за задохлика, который ей и самой не особо нужен, как я что-то припоминаю из разговоров. Не велика потеря, если честно, но снова бабские разборки меня не радовали. Я молча собрала свои вещи и пересела за соседнюю пустую парту. И больше не обращала внимания на бывшую подружку. Не в обидах дело – надо было писать лекцию, думать о записях в блокнот и ещё понять причины столь явного появления следилок и сигнализаций, которых раньше не было. Или я не замечала.
Перед следующим перерывом я скинула задохлику сообщение, что встречаемся в кафешке, и со звонком рысью рванула туда.