- Самое замечательное - это то, что нам с Ллойдом удалось побыть вдвоем целых семь дней, - сказала она. - Дома всегда что-нибудь отвлекает. Дети, внуки. Посещения врачей. Продуктовые магазины. Но как только мы поднялись на борт, мы от всего отключились. За всю огромную неделю не было ничего, кроме секса, секса и секса.
- Что ты говоришь, Дороти? - прокричал Ллойд.
- Я говорю, что этот круиз оказался настоящей "Лодкой любви", - пояснила она своему мужу.
Он погладил ее по руке. Она перегнулась через Симона и прошептала мне очень выразительно:
- Что хорошо - то хорошо!
Я улыбнулась, полагая, что она имеет в виду свою интимную жизнь.
- Вы меня не понимаете, Элен, - кивнула она в сторону двух других жен, сидящих за столом. Брайанна едва цедила слова, разговаривая с Риком, а Гейл так скучала, что вытягивала ниточки из салфетки. - Я говорю о вас, - пояснила Дороти. - О ваших чувствах к Сэму. Что хорошо, то хорошо! - Она подмигнула. - Я же вижу, как вы себя ведете, вижу все ваши рукопожатия под столом. Я стара, но не глупа!
- Что ты говоришь, Дороти? - опять переспросил Ллойд.
- Я тебе потом объясню, - ответила она, потому что подошел Измет сообщить нам о сегодняшнем специальном меню.
- Сегодня у нас интернациональный ужин, - объявил он. - Рекомендую вам шницель по-венски.
- Ни в коем случае, - заявил Рик. - Не для того я вырядился как обезьяна, чтобы меня кормили хот-догом.
- Шницель по-венски - это постная телятина, Рик! - вскипела Брайанна.
- Тогда почему этому Измаилу не сказать по-человечески, а? - возразил ее супруг с недельным стажем.
- Рик! - не успокоилась молодая жена.
- Что?
- Заткнись! - посоветовала она и сказала Измету, что с удовольствием попробует телятину.
Пока Рик хмуро размышлял над услышанным, мы все сделали свои заказы. Когда Измет ушел, Пэт пустила по кругу "памятную книжечку", которую приобрела в сувенирной лавке на корабле. Книжечка была маленькой, в твердом переплете, на котором, разумеется, был оттиснут логотип "Принцессы "Очарование" и даты нашего круиза. Странички были девственно чисты.
- Мне не хотелось бы заниматься этим во время еды, - заговорила Пэт, - поэтому я надеюсь, что у каждого из вас найдется секундочка, чтобы записать свои адреса и телефоны в мою сувенирную записную книжку. Мне кажется, будет очень здорово, если мы как-нибудь сможем обменяться поздравительными открытками к Рождеству, правда?
- Пэт, я занималась такими делами последний раз, когда еще интересовалась мальчишками, - воскликнула Джеки чуть заплетающимся языком. Ее щеки уже раскраснелись от выпитого шампанского.
Кажется, она пьянеет, подумала я, поглядев на бутылку "Дом Периньон". Она была уже наполовину пуста, а ведь мы еще даже к закускам не приступали. Очевидно, Кеннет постоянно подливал ей.
- Кеннет, не будете ли вы или Гейл любезны записать мне ваш домашний адрес и телефон, а потом передать книжечку дальше? - обратилась к нему Пэт через стол.
Он посмотрел на Гейл.
- Дорогая! Ты не окажешь такую любезность?
- Нет, Кеннет. Лучше ты, - откликнулась она, подавляя зевок. - У тебя лучше почерк.
Кеннет трудился несколько минут, потом передал книжку Брайанне, которая тоже записала свой адрес и телефон и передала ее Дороти. Сделав запись, та передала ее Симону, который нацарапал какой-то вымышленный адрес и телефон в Олбани.
Измет принес ужин. Джеки справилась еще с парой бокалов шампанского. Мы с Симоном тревожно поглядывали на часы: когда - и по кому - нанесет убийца свой коварный удар. Наши нервы уже были натянуты до предела. К шницелю по-венски мы почти не притронулись.
В какой-то момент за соседним столом поднялся шум. Мы все вывернули шеи, стараясь разглядеть, что там происходит.
- Смотри, это Ленни Лубин! - сказала я Симону. - Ну и набрался, кажется, не понимает, что делает. Ведь он пытался расстегнуть молнию на платье своей соседки!
- Наверное, он и ее пощечины не почувствовал, - усмехнулся Симон.
- Думаю, его попросят покинуть зал, - проговорила Пэт, поскольку к столу уже торопливо приближался метрдотель. Последовало бурное выяснение отношений, в результате метр посоветовал Ленни отправиться в каюту проспаться.
- Если через несколько часов вы проголодаетесь, к вашим услугам ночной буфет, - успокоительно напомнил он.
Ленни, шатаясь, встал из-за стола, проковылял мимо нас и двинулся к выходу из зала.
А я ведь и его подозревала как возможного убийцу, подумала я, радуясь тому, что все время в своих домыслах попадала в "молоко". Мистер Лубин слишком интересовался женщинами, чтобы убивать кого-нибудь из них.
С уходом Ленни все вернулось на круги своя. Я наклонилась к Симону и тихонько сообщила, что перед десертом хочу заглянуть в дамскую комнату.
- Я пойду с тобой, - заявил он, вставая.
- Обычно мужчин не пускают в дамские комнаты! - напомнила я.
- Я подожду снаружи, - не сдавался он. - Тебе никуда нельзя ходить одной. Мы сейчас над краем пропасти, не забывай.
- Стараюсь, - заверила его я.
Извинившись за временную отлучку, мы с Симоном двинулись в избранном направлении.
- Я на минутку, - сказала я, прежде чем исчезнуть за дверью дамской комнаты. Но внутри обнаружилась довольно-таки внушительная очередь, что совершенно неудивительно. Я подумала было вернуться, но природа подсказала, что этого делать не стоит. Так что я терпеливо ждала, пока освободится кабинка, естественно, единственная. Все это заняло не менее десяти минут.
- Интересно, почему мужчинам удается быстро проворачивать свои дела в подобных местах, - усмехнулась я, вернувшись к Симону, - а женщины вынуждены проводить там чуть ли не целый день?
- Это одна из неразрешимых жизненных загадок, - улыбнулся в ответ он и внезапно страстно поцеловал меня в губы.
- Уммм, - только и смогла произнести я. - Ты не мог бы это повторить? Я лучше подготовлюсь.
Он повиновался.
- Хочу тебе кое-что сказать, - заявил он спустя некоторое время. - На тот случай, если вдруг что-нибудь случится.
- Говори! - жадно вскинулась я, надеясь, что он собрался произнести те три магических слова.
- Я хочу, чтобы ты знала… Я… Я очень тебе благодарен, Струнка.
- Благодарен?
Он кивнул.
- Это звучит банально, но ты вернула меня к жизни. До встречи с тобой меня ничто не интересовало. Теперь же каждый день - настоящее приключение.
- Симон, я рада, что смогла тебе помочь. Правда рада, - призналась я. - Но попытка предотвратить задуманное убийство на корабле - воистину приключение. Так что вполне возможно, что не я стала причиной твоего возвращения к жизни; скорее, к жизни тебя вернул настоящий драматизм всей ситуации.
- Ты себя недооцениваешь, - покачал он головой. - Ты сама превращаешь каждый день в приключение. Мне нравится быть с тобой.
- Правда?
- Да.
Ну что ж, это почти то, что я хотела услышать. Он не сказал буквально, что любит меня, но к таким мелочам я придираться не намерена.
- Пожалуй, нам лучше вернуться за стол, - предложила я. - Если сегодняшний вечер - последний в моей жизни, мне не хотелось бы пропустить десерт.
И мы вернулись к столу номер сто восемьдесят шесть. Я моментально обратила внимание на две детали: Измет еще не принес десерт, а Джеки и Кеннет куда-то подевались.
- Где Джеки? - спросила я Пэт.
- Она сказала, что немного перебрала шампанского и хочет подышать свежим воздухом, - объяснила Пэт. - Пошла на прогулочную палубу.
- Одна? - воскликнула я, чувствуя, как заколотилось сердце и пересохло во рту.
- Элен, - терпеливо улыбнулась Пэт, - все в порядке. Она не настолько пьяна. Кроме того, она не одна. С ней пошел Кеннет.
- Ах, вот в чем дело, - выдохнула я с некоторым облегчением. Кеннет не похож на качка вроде Рика или на каленчу вроде Симона, но, как мне казалось, вполне может защитить женщину от нападения убийцы. В компании с ним Джеки может рассчитывать на свою безопасность, разве не так?
- Мой несчастный муж заявил, что умирает от желания наконец выкурить свою сигару, и ушел на палубу, - пояснила Гейл, закатывая глазки и поигрывая кулоном. - Сказал, что ненадолго. Попросил заказать для него фруктовый торт, когда - или если - появится наш Измет. - Она нахмурилась. - Обслуживание в этом круизе оставляет желать лучшего.
Последнее замечание Гейл вызвало всплеск оживленной дискуссии о качестве работы Измета и о том, кто сколько собирается дать ему на чай. Я слушала, но сидела очень напряженно, сжимая под столом ладонь Симона, и нетерпеливо дожидалась возвращения Джеки.
- Элен! Сэм! - обратилась к нам Пэт, когда в разговоре возникла небольшая пауза. - Вы не хотите заглянуть в мою книжечку, пока еще нет десерта? Все за нашим столом записались!
- Замечательно, Пэт, но я лучше потом посмотрю, - отмахнулась я.
Но Пэт настаивала.
- Нет, вы обязательно должны посмотреть хотя бы ту страничку, где Кеннет записал их адрес! Какой почерк! Самой обычной ручкой он создал настоящее произведение искусства. Как он выписывает буквы, это надо видеть! - покачала она в изумлении головой. - Как на свадебных приглашениях! У него талант хореографа!
- Каллиграфа, - машинально поправила я.
- Ну да, каллиграфа, - хихикнула Пэт.
Каллиграфия… Слово зазвучало у меня в ушах, как звук отдаленной органной струны в миноре. Я не сомневалась, что с ним что-то связано, причем плохое, неприятное. Более того, я помнила, что совсем недавно употребляла это слово. Точно! В связи с убийцей. Если бы еще вспомнить, где и когда!
И наконец меня осенило. Симона, кажется, тоже.