Она послушно прошла за ним в комнату, которую Дэн до этого на бегу освобождал для постояльца. До этого почти не использовал - так, только в качестве спортзала. Но диван там стоял, большой и практически "нулёвый".
- Жить пока будешь здесь. Постельное белье и остальные принадлежности приготовлены. Если что‑то еще нужно - говори, не стесняйся. Располагайся, давай, а я пойду, чайник поставлю.
Чайник уже давно вскипел, и бутерброды лежали, нарезанные. Что еще можно предложить девушке в такое время, плохо представлял, а потому не заморачивался. А она куда‑то пропала. Прождав еще пять минут, Денис не выдержал и отправился на поиски.
Дверь в комнату осталась открытой, как и была, а Вероника сидела по - турецки над раскрытым чемоданом и просто пялилась на его содержимое. Красота! Он её ждет в ночи, а она, понимаешь, медитирует…
- В чем дело?
Девушка обернулась на голос:
- Да вот, сижу, туплю. Пытаюсь вспомнить, зачем сюда полезла. Сплю на ходу.
- Ясно. Переодевайся и приходи. Может, потом сообразишь. Не теряй времени.
Едок из нее оказался никакой: Вероника больше обнимала кружку пальцами, явно пытаясь их отогреть, да аккуратно отщипывала микроскопические куски от булки. К сыру с колбасой не притронулась. А вообще, похоже, спала на ходу.
- До сих пор не согрелась?
- Нет. Ощущение, что я двое суток в холодильнике. Сначала три часа на вокзале в Москве, потом в этом поезде… Вроде, фирменный, а дует из всех щелей. И эти двадцать минут на перроне добили окончательно. Хорошо, какой‑то рабочий, добрая душа, подсказал, что здесь есть помещение. Так бы и стояла.
Кольнуло неприятное ощущение - по его вине девушка торчала на морозе, и не двадцать минут, а гораздо больше. Он видел часы, когда её забирал.
- Извини. Я планировал приехать заранее, да не сложилось.
- Да я тебя не виню. Если бы трубка не сдохла, обязательно позвонила бы. А так…
Проснулось любопытство:
- А если бы я вообще не приехал? Шанс был очень высок… Мог просто не увидеть сообщение.
- Я уже подумывала взять билет в обратную сторону. Решила еще полчаса подождать. Превращаться в сосульку черт знает где - не очень хорошая перспектива.
- И не страшно было бы ослушаться приказа?
- А почему - "ослушаться"? Я же приехала. Все, как положено. А если здесь никто не ждал, как было обещано, то, какие ко мне претензии?
- Даже так? Ты такая смелая? Или настолько должностью не дорожишь? - Может, сейчас расколется и выдаст что‑нибудь вроде "мне ничего не грозит, у меня папа в главном управлении сидит", ну, или муж, или не в управлении, а близко к нему.
Но девушка снова удивила: глянула очень твердо, с вызовом, губы поджала, бровью дернула. Не понравился вопрос…
- Не такая и смелая, и работой дорожу, но, извини, у нас не крепостное право, и, если я здесь на хрен никому не нужна, то могу и другое место подыскать. Я не девочка на побегушках, чтобы забросить к черту на кулички, а потом забыть. Умолять, чтобы вспомнили, поверь, не стала бы.
Вот и характер прорезался, а к нему - недовольство и ситуацией вообще, и его опозданием - в частности. "Не девочка", говоришь? Да похоже, что именно она и есть, раз так легко поддаешься на провокации…
- Понятно. Как видишь, на такие крайние меры идти не пришлось. Ты здесь, а завтра идем на работу. Теплее стало?
- Немного.
- Ясно. Будем предпринимать радикальные меры. - Он встал из‑за стола, двинулся в её сторону. Девушка ощутимо напряглась. - Да не пугайся ты. Коньяку сейчас налью. Должен помочь.
Достал из верхнего шкафчика пузатый бутылёк, щедро плеснул в обычный стакан (не до церемоний)…
- Пей. Залпом.
Она подержала в руках, принюхалась, лицо перекосило (какие мы нежные… двенадцатилетний коньяк предлагают, а она морщится, какая цаца выискалась)…
- Я не пью коньяк, мне от него плохо будет…
- Я сказал - пей. Лечить потом от соплей не буду, если чем посерьезнее не накроет. Давай, как лекарство.
Она зажмурилась и вылила в себя всё, что было в стакане, одним большим глотком. Как её перекорёжило - стоило посмотреть, будто не благородный напиток, а какую‑то водку палёную хлебнула. Выдохнула, широко распахнув глаза…
- Фу, какая гадость… Но реально греет. Спасибо.
Щеки зарозовели на глазах, а взгляд поплыл - подействовало. Теперь срочно довести бы её до постели, а то, невзначай, так здесь и завалится…
- А можно мне в душ сходить? - О - па! Неожиданно, однако. Так же, как и взгляд, просяще - жалостливый.
- Вероника, какой тебе, нафиг, сейчас душ? На горшок - и баиньки. Давай, отведу. Тебе спать осталось часа два от силы.
- Ну, я очень туда хочу. Почти трое суток в дороге, представляете? - Заметил, как время в дороге увеличилось на сутки (до этого говорила про двое), как и то, что снова перешла на "вы". Похоже, захмелела больше, чем требовалось…
- Утром сходишь. А теперь - спать. Не шучу. Завтра к десяти в офис. И никаких опозданий.
Реально, за руку довел до комнаты, дальше обещала справиться сама…
В эту ночь он решил не ложиться - какой смысл? Оставалось каких‑то три часа, четыре - максимум. Только насиловать мозг и тело. Да и не впервые было переживать такие бессонные ночи, знал, что справится. Предпочел потратить время на то, чтобы поискать информацию - ту, которой не было совершенно. А про неожиданную гостью необходимо было что‑нибудь знать. Дмитриев Денис потому и славился умением побеждать, что никогда не начинал борьбу неподготовленным. Мало знать о том, на что способен ты сам, гораздо важнее иметь сведения о противнике.
А эта девочка, хоть и казалась мышью серой, была не так уж проста. Об этом вопила интуиция, хоть мозг и пробовал убедить в обратном. Что тут, казалось бы, опасного? По сравнению с ним, эта девочка - просто ребенок, слабый и неопытный. Таких можно пачками на завтрак есть. Не запивая. Но что‑то проскальзывало в ее интонациях, мимике, гордо вздернутой голове (когда вспоминала, что её нужно именно так держать)… Говорящее - ни черта она не мышь, и даже не котёнок. Кто? Время покажет, но где‑то у нее точно спрятаны и коготки, и зубки. И лучше их заранее обточить…
Он подключился к локальной сети компании и попробовал поискать документы, содержащие имя Величко В. В., но никаких упоминаний не было. К личному делу доступ закрыт даже у него, нужно делать специальный запрос. Но, в принципе, это не горело - попросить характеристику и данные о карьере в холдинге можно и в понедельник.
Он увлекся чтением новостей, потом переключился на документы, отложенные до лучших времен, потом опомнился - глядя на часы, показывающие почти шесть утра, отправился в душ.
Выходя из ванной комнаты, услышал противный писк - в его квартире не было ничего, что могло бы издавать такие звуки… Даже будильник был установлен с классическим звонком - потребность в других извращениях не возникала.
Писк доносился из комнаты гостьи, не прекращаясь. Удивительно, как можно спать под такое сопровождение… Но, вспомнив, сколько ей было отведено на сон, и при каких обстоятельствах укладывалась, сообразил: ей сейчас хоть из пушек стреляй, вряд ли поднимется.
Наплевав на приличия и ложную скромность, решил помочь. На всякий случай, аккуратно постучал, не услышав ответа, приоткрыл дверь - ровно на столько, чтобы успеть закрыть, если увидит что‑нибудь лишнее. Нет. Из‑под одеяла торчала только макушка и рука, плотно зажавшая телефон, замолчавший на время. Через три секунды снова раздался писк. Затем недовольное ворчание, взгляд одним приоткрытым глазом на экран - снова выключила, но так и не проснулась.
Похоже, придется вмешиваться… Что им двигало сейчас? Желание отключить противную пищалку? Возможно. Но, скорее, понимание, если не помочь - она сегодня не встанет и на работу не явится. А этого Денис позволить не мог. Раз приехала - пускай работает и доказывает свою необходимость на филиале.
- Вероника, подъем! Вставай, иначе опоздаем!
Тяжкий вздох в ответ показал, что она уже не спит и понимает, что разговаривают с ней.
- Аллё! Подъём!
- Да слышу я… Уже проснулась. Только встать никак не могу себя заставить. - Ещё один вздох. - Уже поднимаюсь. - Тихий, с утренней хрипотцой голос, несчастные, детские интонации - это могло растопить лёд в сердце любого, даже самого строгого шефа. Только не его, и не с этой дамочкой. Ситуация не та. Чем сильнее её замучаешь, тем быстрее свалит к себе домой, прекратит путаться под ногами.
- Я пошел? Или нужно проконтролировать?
- Нет. Встаю.
Дальнейшее представление было весьма забавным. Она перевернулась вокруг себя раз пять, поочередно вытягивая руки, ноги, выгибаясь не только спиной, но и всем телом. Утренняя гимнастика без отрыва от постели. Наконец, села, запутавшись в одеяле, потерла глаза… Дэну пришла мысль о том, что перед ним, по сути, еще ребенок - слишком уж по - детски себя вела, позабыв, что в дверях стоит и любуется мужчина. Или не забыла, и все это - осознанно? Хрен их, женщин, в этом разберешь…
- Ты еще здесь? Да все уже, я проснулась. Господи, за каким чертом меня сюда занесло? Мне вообще обещали отпуск… Отдохнула, блин…
Он не уходил, ожидая дальнейших действий.
- Выйди, пожалуйста, мне одеться нужно.
Вот, теперь можно считать, что в сознание пришла. Если до этого не прикидывалась.
- Ухожу. Ванная комната свободна. Время на душ еще есть. Если не уснешь снова.
В ответ - короткое "спасибо" и ничего больше.