Они сидели рядом обнявшись и вздыхали.
- Ладно, - Рамичи успокоилась, - тебе завтра рано вставать. А я еще хочу тебя проводить. Давай спать.
- Ты ложись, конечно. - А ты?
- Я посижу немного на галерее. Мне теперь хочется подумать обо всем, что я услышала. Ты так много мне сказала.
Рамичи вскоре уснула как младенец. А Таллури и вправду не спалось. Она решила поразмыслить о том, что ей наговорила Рамичи. Очень быстро она решила, что, скорее всего, подружка переволновалась из-за Нэфетиса, напридумывала лишнего о Климии и заморочила голову и себе, и Таллури.
Эта сиреневая летняя ночь была дивно хороша, слышалось пение ночной птицы, веяло чем-то ароматным из сада, и приятно думалось о предстоящем путешествии (наконец!) к морю. Совершенно ни о чем не хотелось в такую прекрасную ночь беспокоиться. И то, что напридумывала о ней и о Климии расстроенная Рамичи, тоже как-то не волновало. Все-таки у Рамичи богатое воображение! Надо же было ей такое придумать: "Климии тебя любит". Чудачка! Это все оттого, что она любит Нэфетиса, поэтому и его брата оделила чувствами. Таллури улыбнулась. Это Климия-то!
Хорошо, что они помирились. Вот только ужасно жаль, что подруга так огорчилась и плакала из-за Нэфетиса. И Таллури, мысленно позвав на помощь белого дельфина Рра, стала думать о Нэфетисе, впрочем, точно не зная, что ему "сообщить". Может, он и сам догадается?
Через какое-то время медитацию прервал неясный шум из-за балюстрады: снаружи, по стене, цепляясь за тугие побеги винограда, кто-то карабкался. Было понятно, что лезут с предосторожностями, и также было понятно, что это не получается - лезущий шепотом поругивался себе под нос.
Через мгновение над перилами галереи появилась голова Нэфетиса.
- Ага! - тут же прошипела ему в лицо Таллури, и Нэфетис чуть не свалился. - Свидание! Так-так!
- Я… нет, Таллури, ты все не так поняла!
- Разве? - Таллури сдвинула брови.
- Да! Это я виноват, Рамичи ничего не знает. Она, ты знаешь, такая… Хорошая!
- Угу, - "Не слишком ли я мрачна?"
- Я уверяю тебя, она правда не знает. Какой я болван! Не знаю, что заставило меня вот так явиться. Я давно хотел ска- зать ей, да все не решался, что… Кое-что важное! А тут что-то позвало! Теперь ты станешь думать о ней дурно?
- О ней - нет.
- И правильно!
- Но мне хотелось бы быть уверенной в чистоте твоих намерений, - Таллури говорила старательно нелюбезно. Она не имела никакого права говорить с другом таким тоном, но ей очень хотелось отомстить за Рамичи, и она вовсю пользовалась замешательством Нэфетиса.
- О, уверяю тебя! Ничего такого!
- Хорошо. Я поняла: ты хотел лишь поговорить с Рамичи без помех. Днем вокруг полно людей и все такое. Верно?
- Именно так, Таллури!
- Ладно, - она смягчила голос, - Рамичи очень устала, она спит. Передать ей что-нибудь?
- Нет, - твердо ответил Нэфетис, - я уж сам.
- Завтра я улетаю, она пойдет провожать меня. Обещай сказать ей то, что так нужно вам обоим.
- Это заметно?
- Конечно. Всем, кроме вас, - она подумала и добавила честно: - И кроме меня. Наверное, вам пора объясниться. Обещаешь мне?
Нэфетис уже взял себя в руки и улыбался:
- Обещать тебе - это значило бы, что ты меня вынудила. А я сам хочу этого. Поэтому завтра скажу Рамичи, что люблю ее.
Он спустился на землю, и с земли из темноты раздался его веселый шепот:
- Таллури, ты замечательный друг! Но у меня есть подозрение, что кое-кто пытался проникнуть в мое сознание телепатемой. А впрочем, спасибо! - он негромко рассмеялся и ушел.
* * *
- На что ты так внимательно смотришь? - Климий, как всегда аккуратно, поднял латуфу в воздух.
- На Рамичи и Нэфетиса, - Таллури вглядывалась в удаляющиеся фигуры друзей, стоявших взявшись за руки.
- А-а, - проворчал Климий, - Нэфетис не давал мне спать всю ночь. Надел браслет с лотосами, нарвал цветов, все ходил из угла в угол, вздыхал и улыбался. Похоже, решился наконец. Все правильно. Это его путь, и я рад за него. Думаю, через год он женится.
- А ты? - слова вылетели помимо воли, и Таллури тут же о них пожалела.
Климий на секунду удивленно обернулся к ней, но промолчал.
- Извини, - виновато проговорила она, - у меня нет праздного любопытства, просто глупая привычка задавать вопросы. Я же понимаю - у вас с Нэфетисом разные пути. В отличие от брата, ты всегда хотел служения.
Климий ответил не сразу.
- Я еще ничего не решил, - сухо заметил он. И тут же перевел разговор на другое: - Ну что, как всегда - сначала круг над Городом?
- Конечно!
- Ладно. Только круг будет неполный: трасса к морю начинается не так далеко от Университета. И быстро: у меня много работы.
- Знаю - у тебя впереди четвертая ступень! После нее многое решается: служение или социум.
- После твоей третьей тоже многое решается.
- Постой, почему третьей? Я же еще на второй. Климий закатил глаза и потряс головой:
- Таллури, ты невозможным образом соединяешь в себе тончайшее проникновение в иную реальность и полное пренебрежение информацией и фактами первой реальности! Объясняю: за последнее время ты проглотила с фантастической скоростью практически все дисциплины второй ступени. Скоро нас с Нэфетисом догонишь! Не заметила? Летняя работа в "Акватисе", а также теория и практика "Ушедшего мира" - это то, что соединяет в себе работу одновременно в двух мирах, видимом и невидимом одновременно. А это уже, по сути, третья ступень. Уяснила?
- Уяснила! - кивнула Таллури, весело болтая ногами. - Здорово! А далеко лететь?
- Около двух часов. Только дальше ворот в резиденцию не пустят. В "Акватисе" машин не любят. Дальше пойдешь одна.
- И ты не проводишь меня?
- Зачем это? - Климий пожал плечами. - Господин Куэн-Ворк предупрежден о прибытии нового ученика, тебя то есть. К тому же вы уже знакомы, в представлении ты не нуждаешься. А у меня правда много дел.
- Ну, ничего, - решила пошутить она, - скоро у тебя высвободится масса свободного времени! Ведь после моей третьей ступени твои обязанности ведущего исчерпываются!
Климий промолчал, подкрутил какие-то тумблеры и задумчиво проговорил:
- Это так. В моей опеке ты больше не будешь нуждаться. Но ведь никто не запретит нам общаться, как прежде.
В его голосе промелькнуло что-то осторожное, будто Климий раздумывал, а хочет ли он сам того, о чем сказал только что? И не окажется ли Таллури так любезна, что сама оставит своего ведущего в покое?
Так Таллури объяснила себе его осторожность и со смехом отозвалась:
- Что ты! Я никогда и ни за что не откажусь от такого брата! Ну, нет! Тебе так просто от меня не избавиться!
- Ну, брата так брата, - отвлеченно пробормотал Климий, внимательно вглядываясь в картину за бортом.
Белоснежные ворота, распахнутые настежь, - преддверие густо заросшей, едва приметной дорожки-аллеи, ведущей в глубину тенистых кущей. Резиденция "Акватис" выглядела зачарованным садом. От ворот, вглубь, сад смотрелся запущенным, но маняще-уютным и был полон переливчатых голосов птиц.
- Я не вижу моря, - Таллури вопросительно оглянулась на ведущего.
- Это там, за парком, надо пройти его насквозь, потом меж двух холмов. Сама вилла господина Куэн-Ворка смотрит одной стороной на парк, другой - на море. Не пропустишь, не беспокойся.
- А ты бывал здесь?
- Изредка бываю. После того как прошел "пробы" в ученики к господину Куэн-Ворку.
- И?
- Не подошел: слишком много "рацио", затруднения со входом во вторую реальность, еще - скованность в сновидениях и другое. Довольно много "отводов".
- Он все это так прямо и сказал?
- Нет, что ты. Господин Куэн-Ворк, при всем его пренебрежении этикетом, человек, не способный на отказ, тем более - отказ лобовой, как, например, Энгиус. Я сам все понял через какое-то время. Расстроился, конечно. Мне так понравились дельфины! Но максимум, на что я оказался способен, - это выучиться плавать и часами играть с ними. Хотя даже это очень много дает для развития. Владелец "Акватиса" не возражает, чтобы я порой приходил сюда побыть с дельфинами - это умиротворяет, вдохновляет. Ну, мне пора.
- Уже улетаешь?
- Да, конечно. Хорошей работы! Я приеду через месяц - проведать и забрать с собой на раскопки, если ты будешь готова. Мне кажется или ты вправду загрустила?
- Да. Я вдруг подумала: Энгиус далеко, он стал совершенно недоступен, а к твоей опеке я, оказывается, очень привыкла.
- Мы же не расстаемся, - ответил Климий терпеливо и уточнил: - И не расстанемся. Слушай, хочешь, я развлеку тебя напоследок? По законам Университета, после того как ты закончишь третью ступень и определишься с будущим, ты будешь считаться совершенно самостоятельным человеком что будет удостоверено императорской грамотой "Служение Атлантиде". Грамоту тебе вручат на торжественном празднестве. Это правда очень красивая церемония. Тот, кто вручит тебе верительную грамоту императора, на протяжении одного сезона будет твоим общественным покровителем. Как правило, это человек зрелых лет, опытный, состоятельный, могущий оказать тебе помощь, если ты вдруг окажешься в затруднительной ситуации. Это всего лишь ни к чему не обязывающая традиция, но зато, - он заговорщически улыбнулся, - этот господин должен сделать тебе дорогой подарок.
- Подумаешь, - она фыркнула, но незваная грусть уже улетучилась.
- Девчонки, как правило, ужасно это любят.
- Да ладно. А дальше?