Сент-Клер замирает. Его лицо принимает забавный вид прежде, чем я осознаю, что ляпнула. Я имела в виду совсем другое.
Не то чтобы я против…
Но мне нравится Тоф, а у Сент-Клера есть девушка. И даже если бы всё было по-иному, еще есть Мер. Я никогда не отобью у неё парня, после того как она была так добра со мной в первый день. И во второй. И во все дни на этой неделе.
Кроме того, Сент-Клер просто привлекательный парень. Зачем гнать волну. Улицы Европы ведь кишат красавчиками, правильно? Ухоженными парнями с аккуратными стрижками и в элегантных пальто. Не чтобы я нашла даже отдаленно такого же красивого как месье Этьен Сент-Клер. Но всё же.
Он отворачивает от меня лицо. Это мое воображение, или он смутился? Но почему он смутился? Это у меня идиотская улыбка.
- Это твой парень?
Он указывает на обои моего ноутбука - дружескую фотографию с коллегами. Мы ее сделали перед полуночной премьерой экранизации одного фэнтезийного романа. Большинство из нас было одето как эльфы или волшебники.
- Тот с закрытыми глазами?
- ЧЕГО? - Он думает, что я встречаюсь с парнем аля Геркулес? Геркулес - помощник управляющего. Он на десять лет меня старше, и, да, это его настоящее имя. Но он весьма мил, настоящий гуру японских ужастиков, и забирает волосы в конский хвост.
Конский хвост.
- Анна, я шучу. Этот. С бакенбардами. - Он указывает на Тофа, причину, по которой я так люблю эту фотографию. Наши головы повернуты друг другу, и мы заговорщески улыбаемся, как будто разделили личную шутку.
- О. М-м-м... нет. Не совсем. Я имею в виду, Тоф - почти мой парень. Я уехала прежде... - я затихаю от смущения. - Прежде, чем начались серьёзные отношения.
Сент-Клер не отвечает. После неловкого молчания он прячет руки в карманы и раскачивается на пятках.
- Предусмотрели всё.
- Что? - Я поражена.
- Ту пурвар. - Он указывает подбородком на подушку на моей кровати. Слова вышиты над изображением единорога. Это подарок моих бабушки и дедушки, девиз и герб клана Олифант. Давным-давно, мой дедушка переехал в Америку, чтобы жениться на бабушке, но он все еще предан Шотландии. Он всегда покупает нам с Шонни вещи в цвете фамильного пледа (сине-зеленый фон с черными и белыми линиями). Например, мое покрывало.
- Да, я знаю, что это значит. Но откуда ты узнал?
- Ту пурвар. Это на французском.
Превосходно. Девиз клана Олифант, который сверлил мою голову с самого младенчества, оказывается, написан на ФРАНЦУЗСКОМ, а я даже не знала. Спасибо, дедушка. Как будто я уже не похожа на идиотку. Но откуда мне знать, что шотландский девиз будет на французском? Я думала, шотландцы ненавидели Францию. Или это были англичане?
Блин, не знаю. Я всегда считала, что он на латыни или другом мертвом языке.
- Твой брат? - Сент-Клер указывает на единственную фотографию, которую я повесила над кроватью. Шонни улыбается в камеру и указывает на одну из черепах, которые тянут шею и угрожают оттяпать палец. Мама проводит исследование на тему репродуктивных привычек каймановых черепах и посещает их выводок на реке Чаттахучи несколько раз в месяц. Мой брат любит ходить с нею, в то время как я предпочитаю безопасность нашего дома. Каймановые черепахи - противные.
- Да. Это Шон.
- Маленький ирландец в семье с шотландскими одеялами.
Я улыбаюсь.
- Это больная тема. Мама влюбилась в имя, но дедушка - отец моего отца - фактически умер, когда услышал эту новость. Он-то болел за Малкольма, Эвана или Дугала.
Сент-Клер смеется.
- Сколько ему?
- Семь. Уже во втором.
- У вас большая разница в возрасте.
- Либо он был ребёнком по залету, либо последней попыткой спасти брак. Мне никогда не хватало дерзости спросить, что именно.
Ничего себе. Не могу поверить, что вот так это выболтала.
Сент-Клер садится на край кровати.
- Твои родители разведены?
Я зависаю над стулом, потому что не могу сесть рядом с Сент-Клером на кровати. Возможно, когда я привыкну к его присутствию, то смогу совершить "подвиг". Но не сейчас.
- Да. Папа ушел через шесть месяцев после рождения Шона.
- Мне жаль. - И я могу судить, что это действительно так. - Мои живут раздельно.
Я дрожу и прячу ладони под мышками.
- Тогда мне тоже жаль. Такое врагу не пожелаешь.
- Всё нормально. Мой отец - ублюдок.
- Мой тоже. То есть, очевидно, что это так, если он бросил нас, когда Шонни был еще младенцем. А он бросил. Также по его вине я застряла здесь. В Париже.
- Я знаю.
Откуда?
- Мер сказала. Но гарантирую, мой отец куда хуже. К сожалению, он в Париже, в то время как мама одна, за тысячу миль отсюда.
- Твой папа живет здесь? - Я удивлена. Знаю, что его папа француз, но не могу представить, чтобы родитель отправит свое чадо в школу-интернат, когда они живут в одном городе. Это бессмысленно.
- Он владеет картинной галереей в городе и еще одной в Лондоне. Всё свое время он тратит на них.
- Как часто ты его видишь?
- Никогда, да и я сам стараюсь с ним не встречаться. - Сент-Клер становится угрюмым, и тут до меня доходит, что я понятия не имею, зачем он пришел, так что я прямо спрашиваю его об этом.
- Я разве не сказал? - выпрямляется он. - О! Ясно. Я прекрасно понимаю, что если кто-нибудь ни придет и фактически ни вытащит тебя отсюда, ты сама на улицу никогда не выйдешь. Так что мы идем гулять.
В животе взбалтывается странная смесь бабочек и пузырьков.
- Сегодня?
- Сегодня.
- Ясно. - Я делаю паузу. - А Элли?
Сент-Клер падает на кровать.
- Планы сорвались, - отвечает он, так неопределенно жестикулируя рукой, что я не решаюсь расспрашивать дальше.
Я указываю на пижаму.
- Я не одета.
- Да ладно, Анна. Неужели ты снова хочешь проходить через старое?
Я одариваю его подозрительным взглядом, и мне в голову прилетает подушка с единорогом. Я кидаю ее обратно, и Сент-Клер усмехается, спрыгивает с кровати и бьет с полной силой. Я пытаюсь схватить ее, но безуспешно. Достав меня еще два раза, Сент-Клер позволяет отобрать "оружие". Он сгибается пополам от смеха, и я бью его по спине. Пытается отобрать подушку, но я не сдаюсь, и мы тянем на себя, пока он не отпускает. Я падаю на кровать. Голова кружится, на лице выступил пот.
Сент-Клер плюхается около меня, едва переводя дух. Он лежит настолько близко, что его волосы щекочут мою щеку. Наши ладони почти соприкасаются. Почти. Я пытаюсь выдохнуть, но больше не знаю, как дышать. И затем я вспоминаю, что не надела лифчик…и во мне просыпается параноик.
- Хорошо, - задыхается Сент-Клер. - Вот - вздох, вздох - план.
Я не хочу испытывать к нему чувств. Не желаю всё усложнять. Я хочу быть ему лишь другом, а не ещё одной глупой девчонкой и питать несбыточные надежды. Я заставляю себя встать. Мои волосы торчат во все стороны после боя, так что я беру резинку с комода, чтобы убрать их в хвост.
- Надень нормальные штаны. И я покажу тебе Париж.
- Вот так? Таков план?
- Типа того.
- Ничего себе. "Типа того". До чего мы докатились.
Сент-Клер бурчит и бросает в меня подушку. Раздается телефонный звонок. Наверное, мама; на этой неделе она звонила каждый вечер. Я хватаю сотовый со стола и собираюсь сбросить звонок, как высвечивается имя. Сердце останавливается.
Тоф.
Глава 8.
- Надеюсь, ты не забываешь носить берет, - приветствует меня Тоф.
Я уже смеюсь. Он позвонил! Тоф позвонил!
- Ещё нет. - Я мерею шагами свою комнатушку. - Если хочешь, я и тебе привезу. Вышьешь инициалы и будешь носить вместо бейджа.
- Введу берет в моду, - с усмешкой в голосе произносит он.
- Берет никто не может ввести в моду. Даже ты.
Сент-Клер всё ещё лежит на моей кровати. Он подпер голову рукой, чтобы наблюдать за мной. Я улыбаюсь и указываю на картинку в ноутбуке. "Тоф" беззвучно произношу я.
Сент-Клер качает головой.
"Бакенбарды"
Ах, он беззвучно шепчет мне в ответ.
- Вчера приходила твоя сестра. - Тоф всегда говорит о Бридж как о моей сестре. Мы одного роста и стройного телосложения, и волосы у нас длинные, прямые как палки, только Бридж блондинка, а я русая. И так как мы всегда вместе, то одинаково говорим. Хотя Бридж использует слова подлиннее. И ее ладони огрубели от игры на барабанах. И у меня щелочка между зубами, а у нее скобы. Другими словами, она похожа на меня, но симпатичнее, умнее и талантливее.
- Я не знал, что она барабанщица, - удивляется Тоф. - А она хороша?
- Лучшая в своем деле.
- Ты так говоришь, потому что она твоя подруга, или она действительно ничего?
- Она лучшая, - повторяю я и краем глаза отмечаю, что Сент-Клер разглядывает часы на комоде.