- Сказки тысячи и одной ночи, конечно. Такой арабский фольклор.
- Я знаю, что это такое!
- Знаете, а торопитесь.
- Еще бы! Вы так меня заинтриговали! До сих пор никто не собирал на меня досье.
- Ну, вы не можете об этом знать наверняка.
- Тем более непонятно, с какой целью.
- Скоро, совсем скоро вы все поймете. Как я надеюсь.
- Звучит уклончиво, но вызывает надежду, - не выдержав серьезности, смеюсь я.
- Наш самолет совершил посадку в аэропорту "Внуково", - сообщает динамик, и пассажиры салона начинают собирать свои вещи.
Глава двенадцатая
Мы останавливаемся в сравнительно небольшой, но импозантной гостинице с непривычным названием "Ариадна". Поневоле хочется воскликнуть: ну и у кого здесь в руках та самая нить, что выведет человека из лабиринта жизни?
На самом деле вовсе не факт, что нам сразу так и объяснят, кто такая Ариадна. Сейчас многие увлекаются тем, что ныряют за названиями своих фирм в древнегреческие мифы. Моя фирма, к примеру, называется "Афина", и я знаю, что это богиня войны и победы, а также мудрости. Но вот у нас в городе есть косметический салон с названием "Гекуба", что олицетворяет собой символ беспредельной скорби и отчаяния. В это состояние, видимо, впадает всякий, кто пользуется услугами салона.
В аэропорту нас встречали какие-то деловые партнеры Найденова на двух черных "БМВ" - почему некоторые люди так любят черные машины: престижно или модно? - после чего привезли нас сюда.
Номеров наша делегация сняла три: на одном этаже, все рядом. Посередине - номер Михаила Ивановича и по бокам - мой и начальника безопасности с его подчиненным.
Номер у меня шикарный, двухкомнатный "люкс", простому телохранителю и вовсе не по чину. Но, как говорится, дают - бери, а бьют - беги. Эту поговорку любил повторять мой первый тренер, хотя я почему-то была уверена, что ему самому в жизни ни от кого не приходилось бегать.
Я постояла у окна, посмотрела на припорошенную снегом Москву - здесь тоже снег выпал всего два дня назад.
Времени - два часа дня, я не догадалась взять с собой книгу, а в холл спускаться лень, потому я не нахожу ничего лучшего, как принять душ и завалиться спать.
Будит меня звонок Найденова в половине пятого.
- Ванесса Михайловна, - говорит он, - как вы смотрите на то, чтобы нам вместе поужинать?
- Вроде рановато, - откликаюсь я, взглянув на часы.
- Ну а в шесть часов будет не рано?
- Не рано.
- Мне за вами зайти или вы спуститесь сразу в зал?
- Лучше зайдите.
Фу-ты, ну-ты, китайские церемонии! Интересно, он всегда такой томный или только со мной? Со стороны посмотреть, так я не телохранитель при важном шефе, а возлюбленная, которую он взял с собой в командировку тайком от жены.
Поскольку времени до шести у меня остается уйма, я не спеша наношу макияж и достаю свой любимый зеленый костюмчик, сшитый в свое время моей дорогой подругой Катей. Говорят, когда я в нем, мои серые глаза тоже отдают зеленью. А если еще достать зеленые тени, эффект будет то, что надо. Что я и делаю. Если на моего шефа кто-нибудь нападет, буду сражать его взглядом… Даром, что ли, я учу своих подчиненных, что телохранитель не должен выглядеть именно телохранителем? Кем угодно, а лучше всего - слабой женщиной, которая не должна производить впечатление даже физически развитой.
Конечно, если приглядеться, все равно можно увидеть и мускулы, развитые куда больше, чем у рядовой женщины, и пружинистость движений, но, надеюсь, в первую очередь мужчины будут замечать во мне не только это…
Катя говорит, что теперь под костюм часто ничего не надевают, никакие кофточки, но, наверное, я консервативна, потому что все равно достаю из саквояжа свою беленькую кофточку с воротничком-стойкой и низким вырезом, для которого у меня имеется золотая цепочка с крестиком. Волосы я просто слегка приподнимаю вверх нарядными заколками.
Сколько я себя помню, моя жизнь всегда проходила в попытках не опоздать куда бы то ни было, и надо сказать, мне это удавалось.
- По тебе можно сверять часы, - говорили одни.
- Точность - вежливость королей, - торжественно провозглашал Сеня Гурамов.
Но у этой привычки есть и свои минусы, а именно: я все привыкла делать быстро. Некоторые женщины часами могут сидеть у туалетного столика, нанося на лицо штрих за штрихом, как придирчивый художник. А у меня все выверено: два штриха на веки, два мазка тенями, пару минут на тушь для ресниц, по капле тонального крема на подбородок и лоб, по пятнышку румян на щеки и привычным движением - раз-два! - губы. Все, я готова.
А до назначенного времени еще сорок минут.
Можно было бы позвонить Кате, но какие у нее могут быть новости, если обоих мальчишек я отвозила в садик, а она в крайнем случае сейчас едет в машине, чтобы их забрать.
К счастью - или к сожалению, - все проходит. В том числе и время. Быстрее всего оно идет в занятиях. Поняв, что у меня времени много, я опять возвращаюсь к зеркалу и теперь уже не спеша продолжаю заниматься своим лицом.
То есть успеваю как следует наваксить глаза карандашом, удлинить их к вискам и начинаю слой за слоем наносить тушь - обычно у меня на это не хватает терпения, а тут знай макай кисточку в тюбик.
Причем я так увлекаюсь, что после произведенных манипуляций начинаю ощущать каждый взмах ресниц, хотя раньше их не замечала. Вверх - вниз, вверх - вниз! Этакие черные веера.
В общем, я вспоминаю о времени только тогда, когда слышу стук в дверь. Это за мной пришел Найденов, чтобы сопроводить в ресторан.
Чувствую я себя прекрасно. Небольшой дневной сон, и словно после сеанса медитации: готовность номер один! Тем более что еще в коридоре, окинув одобрительным взглядом мой внешний вид, Михаил Иванович говорит:
- К исполнению обязанностей, Ванесса Михайловна, вы приступите завтра, а сегодня прошу вас расслабиться и быть просто дамой нашего стола…
Дамой стола. Обычно говорят, дамой моего сердца. Вроде и нравлюсь ему, но он не хочет, кажется, особо ко мне приближаться.
- Слушаюсь! - Я лихо выпрямляю спину и беру его под руку. - Ваши телохранители тоже… освобождены на сегодня?
- Мои телохранители проинструктированы следующим образом: ни в коем случае не выдавать своего истинного лица, но по сторонам поглядывать.
Двое моих коллег - сотрудников Найденова - уже сидят за столом и медленными глотками пьют минеральную воду. Это таким образом, они считают, не видно их истинного лица? Может, где-нибудь в Европе на них никто и не обратит внимания, но у нас… Двое мужчин, с явно спортивной выправкой, сидят и даже не пытаются налить себе чего-нибудь погорячее? Да если это не больные, то разве что… шпионы!
Поймав себя на этой мысли, я невольно прыскаю. Найденов удивленно косится на меня.
- С вами все в порядке, Ванесса Михайловна?
- Не обращайте внимания, это я так…
При виде нас телохранители Михаила Ивановича оживляются, вскакивают, отодвигают стул мне, а заодно и Найденову, который тут же шикает на них.
- Вы что, мужики? Договорились ведь: я не инвалид. И даже не очень стар. Ухаживать за мной не надо.
- А меня прошу не звать по имени-отчеству, - тем же полушепотом заодно требую я.
Они задумываются.
- А как от вашего имени звучит ласкательное? - подумав, интересуется начальник безопасности Анатолий Викентьевич.
- Можно звать просто Аня.
Я всегда горько сожалела о том, что мама не назвала меня простым русским именем вроде Анна. И только теперь подумала, что давно могла бы себе такое имя сделать. Вот как сейчас - представиться и получить, пусть на время, желательный бейдж. Меня зовут Аня! Можно, кстати, и паспорт поменять. А маме даже не говорить об этом, чтобы не обиделась.
- А что, очень даже хорошо звучит, - соглашается Найденов. - Что будете пить, Анечка?
- Раз вы сказали, что мы будем развлекаться и что мне надо расслабиться…
- Ни от одного слова не отказываюсь, - будто клянется он.
- Я буду коньяк! И если можно, на брудершафт.
- Вы будете вместе со всеми нами целоваться? - оживляется второй телохранитель. Наверное, он неплохо знает свое дело, если именно его Анатолий Викентьевич взял с собой.
Нарочно нас не знакомят, но из разговора я слышу, что мужчины зовут его Вовой.
Вова. Владимир. Двадцать два - двадцать три года. Высокий, худощавый, вес примерно семьдесят два… Не так уж много профессионалов-рукопашников живут в нашем городе… И тут меня осеняет: Владимир Горицкий. Двадцать семь лет, как и мне, просто он выглядит моложе.
Горицкий улавливает мой заинтересованный взгляд и незаметно кивает: мол, правильно, угадала. Хороших бойцов набрал Найденов в свою гвардию.
- Плохих не держим! - как сказал бы друг Сеня.
- Какие-то вы все трое… - Я стараюсь подобрать верное слово.
- Развязные? - подсказывает Найденов.
- Отвязанные? - вносит лепту Вова.
- Предвкушающие? - продолжает угадывать и Анатолий Викентьевич.
- Слишком знающие, что ли. Может, я о чем-то не догадываюсь, так посвятите меня в суть дела, потому что ведете вы себя вовсе не по статусу. Даже при том что Анатолий Викентьевич официально начальник безопасности. С одной стороны, вроде мы все развлекаемся, а с другой - вы продолжаете быть на службе, вон минералкой балуетесь, а я что же - просто дама стола?
Я нарочно повторяю найденовскую фразу.
Михаил Иванович поощрительно улыбается мне и поясняет:
- Время от времени мы устраиваем праздники ублажения пороков.
- В каком смысле? - несколько пугаюсь я.
- Идем предаваться греху азарта.
- В казино?