Спутник шустро выскочил из авто и снова подал руку. Начинаю привыкать! Осторожно Огни! В твоем мире галантных мужчин по пальцам пересчитать, найдешь ли такого - бабушка надвое сказала.
Выйдя наружу, привычно ощутила, как пружинит ярко-кофейная плитка под ногами.
Ал распахнул двери в торговый центр, и мы влились в разношерстную толпу людей и прочих рас.
Любопытно… До обеда далеко, откуда столько народу, не работающего в самый разгар дня? Плевать! Какое дело до здешнего распорядка жизни? Я же тут проездом!
В трехъярусном здании бутики размещались кольцами, вокруг пяти центральных эскалаторов и четырех лифтов.
Магазины "для всех" перемежались с зазывавшими конкретных сверхов, декорированными самобытно, с ассортиментом в том же духе.
Те, на чьих вывесках значилось "Все для верберов", антуражем напоминали "Пещеру Валькирий" и изобиловали рубахами с джинсами, вроде беарновских. Оформление бутиков для канов не сильно отличалось, зато богатейший выбор трикотажа, тончайшего хлопка, льна, кожаной обуви поражал воображение. От одного вида "лисьих" рябило в глазах - все цвета радуги и миллионы оттенков, самые причудливые фасоны.
Брюки в форме шара, чем-то сродни клоунским, ало-оранжевые платья, на манекенах, напоминавшие ленты, узорно обвитые вокруг фигуры и свободно свисающие вместо подола. Сумасшедше-розовые сапожки на платформе с задником в форме лисьих ушек и прозрачным каблуком, под ярким светом ламп бликующим перламутром.
Отделы с надписями "рекомендуем ледяным" восхищали элегантными, изысканными и ладно сшитыми вещами. В человеческих было всего понемногу, точно разные смертные обладали вкусами абсолютно разных народов. Или стремились подражать сверхам?
- Ну и как тебе? - Ал коснулся руки, вырвав из размышлений. Вздрогнув от неожиданности, открыла рот, чтобы ответить. Но слова застыли в горле, мышцы одряблели, ноги подкосились, мгновенно вспыхнувшая мигрень сменилась путанным сознанием. Я начала плавно оседать, и чьи-то сильные руки ловко подхватили сзади. Последнее воспоминание - дезориентированный Ал, с искренним удивлением на лице заваливающийся навзничь без каких-либо видимых травм или ран.
Хрип ледяного и мой стон теряются в гуле торгового центра.
Мир опрокидывается, люминесцентные светильники и яркие вещи режут глаза, слезы боли льют по лицу. Силюсь закричать, взмолиться о помощи, но язык окаменел, горло чужое, веки не закрываются. Беззвучный вопль звенит в одурманенном мозгу.
Ненавижу этот проклятый мир! Домой! Как же хочется домой!
19
Спасение из ниоткуда
(Огни)
Мгновение - и мир исчез, будто стертый ластиком. Сознание до краев заполнило мрачное безмолвие. Глаза застил молочный свет, и как ни жмурилась, ни моргала, резь и боль не прекращались. Впечатления напоминали, испытываемое при взгляде на ослепительно-яркую лампочку. Только отвернуться не представлялось возможным.
Бух-бух-бух! Сердце выдало несколько резких ударов и… начало замедляться. Осязание пропало, точно очутилась в вакууме. В пустоте, белой-белой. Сверкающей.
Каждое движение давалось титаническими усилиями. Тело не слушалось, будто неделями истязала себя тренировками и мышцы истощились. Пульс уменьшался, и уменьшался… Голова опустела, гудела, трещала. Верх и низ перестали существовать. Грохот впереди, крики звучали отголоском чего-то очень далекого, нереального.
Пришло движение. Меня, подвешенную на животе, несли куда-то, поспешно, хаотично меняя направление. Голова и грудь бились о чью-то плоть, ноги сковала железная хватка сильных пальцев. Вспышка… Вспышка… Вспышка…
Сколько это длилось, не знаю. Для меня - вечность. Но в один момент зрение начало возвращаться, а вместе с ним остальные ощущения. Я обессиленно лежала на земле, в лесу… Колоссы-деревья, стройные, но вместе с тем кряжистые сомкнули надо мной густые кроны. Развеселое солнце пронзало их секирами лучей. Черт! Я же рядом с кварталом канов. Я видела эти чащобы, когда искалеченная Стелла привела к информации об экзекуции.
Какая жесткая трава. Пошевелиться толком не удавалось. Движения получались медленными, плавными, как в густой жидкости. Несколько тщетных попыток приподняться на локтях закончились резкой болью во всем теле и пляшущими кружочками перед глазами.
- Давай уже! Жду! - звонкий голос, подобный хрустальному звону колокольчика, раздавался справа и сверху.
Угольные шелковые брючины и шикарные лакированные туфли того же цвета маячили рядом с лицом. Ценой невероятных усилий запрокинула голову, разглядев похитителя.
Гент. Высокий, стройный, атлетически сложенный. Еще одна мечта фотографа женского журнала. Ясные голубые глаза, светло-золотистые кудри сказочного принца здорово сочетались с перламутровой шелковой рубахой свободного кроя.
Лицо, чуть удлиненное, с треугольным подбородком, черты острее, чем у Стеллера. Этот гент был определенно старше, хотя морщинки на мраморной коже можно по пальцам пересчитать.
- Девка проснулась! - промурлыкал он в изящную темно-коричневую раскладушку с замысловатым орнаментом на крышке. - Торопись. Чудом схватил! Ал наверняка ищет!
Убрав телефон в кожаную сумочку на ремне, незнакомец одарил вниманием:
- Не смотри так. Ничего личного! Козырь против Неллеха в руках твоего разлюбезного Альвилля. Я планирую вытащить его. И тогда верну тебя.
Звучало полнейшей абракадаброй. С тем же успехом, гент мог пояснять на латыни. Одно поняла - похититель намерен торговаться с ледяным.
- Ал меня едва знает, - голос звучал чуть слышно, хрипло, едва узнаваемо.
- Поглядим. Если просчитался, найду другой способ, - без единой эмоции на лице отмахнулся гент.
- Оставь ее! - рык Тарелла не узнал бы только глухой.
Слегка приподнявшись то ли от адреналинового прилива, то ли потому, что возвращались силы, увидела вождя канов. В уже знакомых растянутых джинсах и футболке. По сравнению с гентом людоед казался горой мышц. Особенно сейчас, напрягшись, точь в точь как обозленный Беарн. Волосы на затылке Тарелла вздыбились, ноздри раздувались. Рассержен тем, что отняли добычу? В мозгу царил сумбур. Сулило ли появление кана что-то хорошее или совсем наоборот - угожу из огня да в полымя? Происходящее напоминало случившееся в доме Ала. Тарелл снова в опасной близости, а я не могу пошевелиться. Но теперь ни вербер, ни ледяной не выручат. Будь что будет. Мысленно отдавшись на волю судьбы, с каким-то усталым пофигизмом ждала развития событий.
Несколько минут сверхи меряли друг друга взглядами. Гент воззрился свысока, немного насмешливо, как повелитель на раба. Тарелл - презрительно, яростно. Ни дать, ни взять, ахалтекинец против саблезубого тигра.
- Это не твое дело, каннибал! - выпалил похититель. - Иди своей дорогой!
- Я сказал, оставь ее! - земля дрогнула от утробного рыка. Людоед шагнул вперед, расправив крепкие плечи.
- Или че? - гент выпрямился, в руке блеснул широкий нож. - Магия бессильна против жизнеедов, - выплюнул брезгливо, - Но не это оружие. Если попаду в сердце, сдохнешь, вонючая кошка! Жаль, не доверяем смертным. Людишки понаплавили бы пуль, и ты бы на пушечный выстрел не подошел!
Тарелл не ответил, прыгнул - ловко, бесшумно. Повернуть голову не удалось - шея задубела, пришлось раскачиваться из стороны в сторону, чтобы лечь на бок. Краем глаза едва улавливала стремительные движения, мелькание рук, переплетение тел, отсветы клинка. Шипение гента, ровное, четкое дыхание кана смешивались с шорохами леса, хрустом веток, сдабривались обоюдными проклятьями. Черт. Я должна знать кто победит. Родилась и крепла уверенность - Тарелл не обидит, он - хороший, за него нужно болеть. Непослушное тело никак не желало принять нужное для обзора положение. В глухом отчаянии продолжала. Я не сдамся злому року! Больше никогда! Череда новых рывков спровоцировала второе дыхание. Крутанулась - и вот она, желанная поза. Драку я благополучно "проморгала".
Взору открылся гент, с закатившимися глазами неподвижно распластавшийся на мягкой земле. На лице - гримаса ненависти, тело постепенно обмякает. Из разжавшегося кулака, словно в замедленной съемке выпадает смертельный для людоедов клинок. Тарелл уже на ногах, раздраженно стряхивает свою и чужую кровь с одежды. Ранен, но не в сердце - царапины, не более. Запоздало приходят сведения. Мрорк - особый гентский сплав. Пырни им кана - раны не заживут долго, задень сердце - людоеду конец.
Тарелл рисковал из-за меня жизнью? Не укладывается в голове. Беспощадный вождь дикарей, способных загрызть за нарушение древних законов, готов погибнуть ради пришелицы с другой планеты? Не ведая имени, происхождения, цели, хотя бы расы?
Почему?
Тарелл беззвучно опускается на колени. Совсем близко. Тяжелое дыхание обжигает. Горячее… Частое. Он так сильно ранен? Да нет… Неглубокие порезы заживут не слишком быстро, но ерунда для такого мощного существа.
- Ты как? - выдыхает кан. Голос звучит иначе, чем помню… Бархатистые нотки, мягкие, певучие ласкают слух.
- Слабость, - отвечаю через силу.
Кан нагибается и обнюхивает. Ощущения странные - стыд, неловкость…страх…
- Спокойно, девочка, - большая, горячая ладонь скользит ото лба к затылку. - Гентский яд, не смертельный. Пройдет.
Людоед поднимает меня с земли и закидывает на плечо. Бежит, несется. Аж дух захватывает. Ну, вот как столь грузное существо может двигаться, едва касаясь ногами земли?
Мы вылетаем на трассу. Информационное поле дает подсказку - цель - ярко-алый микроавтобус. Тарелл машет, похоже, водителю.
Рывком отодвинув дверь, заскакивает внутрь, захлопнув тем же макаром. Осторожно кладет меня на лежачее сиденье… Садится рядом.