А таланта Сильвано хватало с избытком. И на этот раз его способность предвосхищать ожидания публики поможет ему преодолеть кризис. Ведь на карту поставлена прежде всего его репутация как художника.
- Верь мне, Галеаццо, - сказал Сильвано, обращаясь к другу, - наши потери в этом году - ерунда. Сделаем следующую коллекцию и компенсируем потерянное.
- Уверен, - улыбнулся Галеаццо, потушив окурок в пепельнице из оникса.
Сильвано протянул Сортени пачку рисунков:
- Когда будет время, передай наброски Лилиан, пусть посмотрит. Да и ты взгляни…
Лилиан Купер была не только приятельницей Санджи, но и крупнейшим покупателем. Мнение президента торговой сети "Купер и Тейлор" имело огромное значение.
Галеаццо взял рисунки и спросил:
- А тебе-то они как? Нравятся?
- Дрянь! - вздохнул Санджорджо. - Ничего у меня не вышло…
Как ни тяжело было Сильвано признаться, но он действительно именно так оценил свою последнюю работу.
Галеаццо взглянул на друга: узкие голубые глаза Сильвано, обычно исполненные грусти, сверкали от досады.
"В его взгляде погасла улыбка", - подумал Сортени.
Ему хотелось обнять Санджи, как в те времена, когда их соединяла страсть, но для Сильвано все давно кончилось. В их отношениях не было места для банального возврата к прошлому. Никто не знал Сильвано так хорошо, как Галеаццо: Санджи родился в провинции, он рос в тяжелой, грубой атмосфере, где не признавали полутонов и отвергли юношу. Мягкий с людьми, преданными ему, Сильвано был жесток и безжалостен с теми, кого ненавидел, и умел взять реванш. Сейчас блестящие голубые глаза Сильвано покраснели от напряжения и бессонных ночей, его терзала неудача, но Галеаццо видел в нем первого человека в мире моды. Когда-нибудь Санджи победит всех.
Кто-то постучал в дверь. Только один человек осмелился бы им помешать - Рауль Летициа. И действительно, в кабинет заглянул юноша.
Сильвано словно опалили жестоким огнем, когда он встретился взглядом с Раулем.
- Что ты тут делаешь? - резко спросил Санджи.
- Ничего… - без всякой обиды произнес Рауль и не без иронии добавил: - Можно войти?
- Входи же! - ответил Сильвано, обезоруженный таким наивным ответом.
Сортени тут же встал и уже в дверях распрощался с Раулем:
- Еще увидимся, Рауль!
- Пока! - отозвался юноша.
Молодой человек подошел к Сильвано, присел на ручку кресла и провел пальцем по густым бровям Санджорджо, смотревшего на него с грустной улыбкой.
- У тебя уставший вид, - прошептал Рауль.
Он взял стакан Санджи и отпил глоток.
- Это пройдет, - ответил Сильвано, стараясь выглядеть равнодушным.
- А я тебя уже месяц не видел, - печально произнес юноша.
- Я же сказал: нам больше не следует встречаться, - напомнил бесстрастным тоном Санджи.
Рауль не слушал друга. Он вел себя ласково и настойчиво, как ребенок, который во что бы то ни стало хочет добиться своего. Он был красив какой-то нежной, чуть порочной красотой.
- Я думал, умру за этот месяц, - капризно произнес Рауль. - А вчера в Ла Скала ты даже не пожелал поздороваться со мной…
- Мы же решили больше не встречаться, - сказал Санджорджо, но, судя по тону, он уже готов был уступить.
- Так отец решил, а я тут ни при чем, - сказал юноша.
- Я согласен с его решением, - заметил Санджи.
- Когда Всевышний приказывает, даже великий Санджорджо падает на колени, - поддел друга Рауль.
- Я это сделал для твоего блага! - с трудом сохраняя спокойствие, возразил Сильвано.
- Не надо цепляться за оправдания, - упрекнул его юноша и, прижимаясь к Санджи, добавил: - Я здесь, а остальное не имеет значения.
- Я дал слово.
Сильвано был из тех людей, что не любят нарушать данное слово.
- Моему отцу? - усмехнулся юноша.
Рауль был против решения отца, он лишь подчинился отцовской воле.
- Да, твоему отцу, - подтвердил Санджи.
У него перехватило дыхание, и он тщетно искал в себе силы, чтобы прогнать Рауля.
А юноша спокойно произнес:
- Риккардо Летициа внушает тебе страх. Ты его боишься…
Действительно, сын еще не встречал человека, который осмелился бы не подчиниться его отцу, Риккардо Летициа.
- Если я кого и боюсь, так это тебя, - произнес Сильвано с глубоким вздохом и поднялся с кресла.
- Ты говоришь правду? - прошептал Рауль, и горячая кровь запульсировала у него в висках.
- Да, я боюсь тебя, - повторил Санджи.
Присутствие Рауля сбивало его с толку, мешало рассуждать здраво. Он нервно зашагал к двери, словно собирался уходить, но вернулся и снова сел в кресло.
- И потом, я дал обещание, - напомнил Сильвано.
- У великого Риккардо Летициа хватает других забот, - прошептал Рауль.
Он соскользнул с ручки кресла, опустился на пол у ног Сильвано и положил голову на колени другу, ожидая, что тот погладит его по волосам. Когда Рауль был маленьким, мать часто ласкала так сына.
- Ты меня не спрашиваешь, где я все это время был, - произнес юноша, бросив жалобный взгляд на Санджи.
- Я знаю где, - ответил Сильвано. - Далеко от меня… И я так по тебе соскучился…
- И я тоже, - признался Рауль.
- Отец знает, что ты здесь?
- Рано или поздно кто-нибудь ему донесет… Тебя это огорчает?
Оба замолчали. В их душах воцарился мир и покой.
- Ты устал, - прошептал Рауль, вглядываясь в глаза друга.
- А ты похудел… и выглядишь нездоровым, - заботливо произнес Санджорджо.
Рауль не стал рассказывать Сильвано, что сбежал из психиатрической больницы в Лимбиате, куда его отправил отец с помощью одного из князей дель Форо, обратившись к не очень щепетильному судье и представив медицинское заключение врача, друга семьи Летициа. Согласно заключению Рауль представлял опасность для общества и для самого себя: порочные связи, злоупотребление алкоголем и наркотиками. Все это была ложь чистой воды. Мальчишкой Рауль пару раз курил с друзьями "травку", но очень быстро бросил, поскольку наркотики на него совершенно не действовали. Единственное порочащее репутацию семьи знакомство Рауля - это знакомство с Сильвано Санджорджо.
Санджи уступил юноше и лишь спросил:
- Почему ты вернулся?
- Потому что ты мне нужен, - ответил Рауль глухим голосом и подставил Сильвано губы для поцелуя.
Глава 10
Сильвано Санджорджо запер кабинет и поднялся на лифте в свою квартиру, на верхний этаж. Он прошел прямо в гардеробную, сел на мягкий пуфик и начал расстегивать пуговицы на рубашке. Он устал, и головная боль обручем сдавила лоб. Санджи уже принял две таблетки аспирина, но легче не стало. Сильвано попытался сделать массаж, которому его обучил специалист по шиацу. Он легко массировал пальцами виски, и ему вроде бы стало легче.
Санджи поднял взгляд к зеркалу и улыбнулся собственному отражению. Потом надул губы, поднял брови, оскалил зубы. Великий модельер строил гримасы тому идеальному образу, что создали из него журналисты, засыпав льстивыми эпитетами.
Сильвано был великолепно сложен. С его тонкого выразительного лица никогда не сходил загар, подчеркивавший небесно-голубой цвет глаз и слегка тронутые сединой волосы. Зеркало отражало красоту Санджи, но сам он улавливал в глубине своих глаз безумную жажду недостижимого. Черты его лица вдруг исказились: углубились глазные впадины, почерневшие от бессонницы, изменился разрез воспаленных глаз, исчез загар. Лицо Сильвано словно расслоилось, и ему предстала маска смерти, его собственной смерти. Санджи содрогнулся от ужаса, закрыл глаза и обхватил руками голову, подавляя желание завыть в полный голос.
Иногда, в минуты усталости, когда он терял веру в себя, его охватывал страх, страх превратиться в ничто. Только творчество давало ему утешение, смягчая приступы не поддающегося объяснению ужаса.
"Надо выпить", - решил Санджорджо.
Он прошел из гардеробной в гостиную, где строгую обстановку оживляли многочисленные декоративные растения.
Там его ждала Лилиан. Она протянула Сильвано бокал шампанского. Ее неожиданное присутствие помогло Санджи вновь обрести равновесие и справиться с ночными страхами. Сильвано с улыбкой поздоровался и взял бокал.
- В такой час обычно являются призраки, а не женщины, - пошутил он, не показывая своего удивления.
- Ты разочарован? - спросила Лилиан, пригубив шампанского.
Сильвано подумал, что и Рауль, должно быть, сейчас у него в доме.
- Разочарован? - ответил он. - Нет, скорее озабочен. Что-то очень много народу толкается в моей берлоге, многовато для бедного холостяка…
Он пересел на диван, поближе к Лилиан, и легонько чокнулся с ней бокалом.
На журнальном столике были разбросаны рисунки для новой коллекции, но сейчес Санджи не обратил на них никакого внимания. Его волновало, знает ли Лилиан о появлении Рауля.
- Если я мешаю, я сейчас же уйду, - заметила она.
Ключи от квартиры Сильвано у нее были всегда, с первой их встречи. Обычно, приезжая из Штатов, Лилиан останавливалась в отеле, но почти все время проводила в мастерской или в квартире Санджо.
- Галеаццо передал мне наброски, - продолжала она. - Я зашла, чтобы вернуть их.
Сильвано молчал, и Лилиан поспешила добавить:
- Вижу, я пришла не вовремя…
Да, она, конечно же, знала, что Рауль здесь. Теперь Сильвано не сомневался в этом.
- Хочешь устроить сцену ревности? - спросил Санджи.