- А что я, по-твоему, должна делать? Орать на весь свет, что мне это противно, что я хочу домой? Да меня просто забьют насмерть, и все… Ты что, не соображаешь, чем может закончиться любая наша выходка? А я жить хочу. Понимаешь? Жить!
- А я, думаешь, не хочу? Уж лучше вообще не жить, чем так, как живем в последнее время мы с тобой.
Ленка раскраснелась, как помидор, и принялась нажимать кнопки на телефоне.
- И куда ты собралась звонить?
- Владимиру.
- Зачем?
- Затем, чтобы сказать ему, что он конченый козел.
- И чего ты этим добьешься? Нам от этого станет не лучше, а ему не хуже! С такими, как твой Владимир, нужно разбираться на родине с глазу на глаз, а не за бугром по телефону. И не надейся, что ты обзовешь его козлом и ему станет стыдно. Думаешь, он после этого тут же решит нам помочь и вытащит нас отсюда домой? Раскатала губу! Закатай ее обратно…
- У него телефон отключен.
- Оно и понятно. А ты на что надеялась? На то, что его телефон включен двадцать четыре часа в сутки? На то, что он весь из себя порядочный, что из него порядочность так и прет? Просто неувязочка вышла… Он принесет нам свои извинения за то, что нас трахали турки, и мы, конечно же, их примем. Подумаешь, ерунда какая… Всего-то навсего неделю проститутками были…
- Прекрати!
- Прекращаю.
- Тогда я матери позвоню. Скажу, пусть она идет в полицию, обращается в Интерпол. Пусть нас ищут. Господи, а звонить-то как стыдно, ведь мы даже своих координат не знаем. Даже представления не имеем, где находимся. Прилетели мы в Анталью, это точно. Затем нас повезли в сторону Кемера. Это тоже точно. Ты это по тоннелю определила. Только, по всей вероятности, до Кемера нас так и не довезли. Затем повезли куда-то в горы… Послушай, а вдруг и у моей матери от моего рассказа плохо с сердцем станет? Тут никакое материнское сердце не выдержит.
- Тем более твоя мать может позвонить моей, чтобы та помогала ей в поисках. Тогда… Тогда моя точно не выдержит. Это добьет ее окончательно.
- Тогда давай сами позвоним в полицию, - воспрянула духом Ленка. - Давай, а?
- Давай.
Ленка набрала до боли знакомый номер и, немного запинаясь, сказала:
- Здравствуйте. С вами говорят две российские девушки. Мы звоним из Турции. Дело в том, что нас обманули. Мы приехали работать гидами, а нас превратили в проституток. Мы не можем обратиться за помощью в консульство, потому что не знаем не только где оно находится, но и где находимся мы сами. У нас нет связи. Мобильный телефон оказался в наших руках совершенно случайно. Найдите нас, пожалуйста, и верните домой. Мы вас всех очень любим. Очень, очень. Мы сожалеем о том, что всегда очень плохо относились к нашей полиции. Мы очень об этом сожалеем, потому что, как бы мы вас ни ругали, в глубине души мы надеялись на то, что вы нас всегда защитите…
Неожиданно Ленка опустила телефон и растерянно посмотрела на меня.
- Лен, ты чего?
- На том конце провода сказали: "Пить надо меньше!"
- Что, прямо так и сказали?
- Прямо так и сказали.
- А ну-ка, дай я позвоню.
Я выхватила у Ленки трубку. Когда послышалось знакомое и такое родное на чужбине слово "полиция", я набрала побольше воздуха и постаралась говорить как можно более убедительно.
- Здравствуйте. Мы вам только что звонили, но вы посоветовали нам меньше пить. Послушайте, мы совершенно трезвы. Умоляем вас о помощи, и вы обязаны не оставить наш звонок без внимания. Если вы его проигнорируете, то, когда мы доберемся до родины, у вас будут очень большие неприятности. Поймите вы наконец… Мы находимся в Турции, недалеко от города Кемера. У нас нет ни паспортов, ни денег, ни обратных билетов. Нас держат в закрытом доме и не выпускают на улицу, заставляют заниматься проституцией. Нам нужна помощь, потому что дальше так продолжаться не может…
Не успела я договорить, как послышались гудки отбоя.
- Свет, ну что?
Я стояла как вкопанная, не в силах вымолвить ни слова.
- Свет, ну что сказали-то? - затеребила меня Ленка.
- Сказали, что если я позвоню им еще раз, то они привлекут меня за телефонное хулиганство, - с трудом выдавила я.
- Вот это да! Что, прямо так и сказали?
- Прямо так и сказали.
- Вот и обращайся после этого в нашу полицию. Может, еще раз позвонить?
- Мне кажется, что нет смысла.
- А мне кажется, что есть, - стала настаивать Ленка. - Не хотят они разбираться с этой проблемой - не надо. Просто пусть они нам дадут номер телефона Интерпола, и все. Может, хоть там нас воспримут всерьез.
Ленка не стала дожидаться моей реакции и вновь набрала номер полиции.
- Здравствуйте еще раз. Не надо отключаться, вы прекрасно понимаете, что это международный звонок. Мы отметили время нашего звонка и обязательно выясним, кто дежурил и принимал звонок. Поверьте, вы получите по заслугам. А сейчас подскажите нам, пожалуйста, номер телефона Интерпола или российского консульства в Турции. Мы попробуем связаться с ними и решить свою проблему через них.
В тот момент, когда Ленка в очередной раз убрала трубку от уха, я поняла, что ей вновь ответили отказом.
- Ну что, опять облом?
- Опять облом.
- Что сказали?
- Сказали, что они уже высылают оперативную группу для задержания телефонного хулигана.
- А куда они ее высылают?
- Хрен ее знает. Может, в Турцию…
- Это было бы неплохо, - улыбнулась я. - Нет, ты только подумай, как трогательно о нас заботится наша полиция. От такой заботы прямо тошно становится. Помнишь, когда "Норд-Ост" захватили террористы, то кто-то из заложников позвонил в милицию еще в самые первые секунды захвата.
- И что?
- Да ничего. Когда стали говорить, что в зал ворвались вооруженные люди и захватили восемьсот человек, на том конце провода тоже посоветовали меньше пить и проспаться. А ведь если бы наша милиция отреагировала как можно раньше, все могло пойти по-другому…
- Тогда чему же они верят?
- Понятия не имею. Наверное, звонкам о каких-нибудь пьяных драках.
- Тогда я матери позвоню. Она завтра же поедет в отделение, дойдет до Интерпола. На месте это делать намного легче. Ты же знаешь мою мать…
- Знаю. Она у тебя очень даже современная мадам и с характером.
- Вот-вот. Она ни перед чем не остановится.
- Только ты ей скажи, пусть она моей маме ничего не говорит, а то у нее сердце больное. Она в последнее время себя очень плохо чувствует. Постоянно на таблетках. Если твоя проговорится, то это мою добьет окончательно, а у меня все-таки дети. У них и так никого нет, - слезно попросила я подругу.
- Хорошо. Скажу.
Ленка стала набирать свой домашний номер и при этом нарезать круги по комнате. Я стояла у окна, безмолвно наблюдая за ее действиями.
- О, черт, трубку никто не берет.
- Почему? Может, мама заснула и не слышит звонка? Ночь ведь все-таки.
- Да нет. Она спит очень чутко.
- Может, ночует у своего друга?
- Может быть. Сейчас позвоню ей на мобильник.
- Послушай, а почему она не выходит замуж за своего друга?
- Дорожит своей свободой.
- Разве в таком возрасте свобода нужна?
- Конечно. У меня мама необычная женщина. Я всегда старалась быть на нее похожей… Послушай, да что такое? У нее мобильник недоступен…
- Тогда звони на мобильник ее другу. И все же это ерунда.
- Ты про что?
- Про то, что твоя мать дорожит свободой. Если она не выходит замуж, значит, ее в нем что-то не устраивает. Любая женщина стремится к браку. Это заложено природой, а от природы, как известно, никуда не денешься.
- Может быть, но мама никогда не стремилась надеть на шею хомут. Она совершенно безболезненно рассталась с моим отцом и с другими мужчинами тоже расставалась легко.
- Как же у нее так получалось?
- У нее так получалось потому, что она всегда была самостоятельной женщиной, не то что мы с тобой. Этому она учила меня с детства, да, видимо, так и не научила. Она всегда говорила мне, что самое главное для женщины - это ее финансовая независимость. Если женщина финансово независима, то может сама выбирать себе мужчин и искать среди них достойного. Самостоятельная женщина никогда не страдает от мыслей, что, теряя мужчину, теряет деньги. Ну, хоть у ее друга телефон не отключен.
Ленка немного взбодрилась и раскраснелась еще больше.
- Павел, здравствуй. Это Лена. Я звоню из Турции. Мама у тебя? Домашний телефон не отвечает, мобильник отключен. Что? Что ты сказал?!
Ленка что-то неразборчиво затараторила, перемешивая дикий крик с громкими, душераздирающими рыданиями, а затем опустилась на пол и швырнула мобильник об стену. Трубка раскололась.
- Лен, ты чего творишь? Это же телефон Экрама. Он нас убьет… И не кричи ты так. Сейчас ты его точно разбудишь. Хорошо если он один дома, а если нет… Что случилось-то?!
- Мама разбилась…
- Как разбилась? - опешила я.
- Ты же знаешь, что она всегда гоняла на бешеной скорости на своей машине.
- Господи… Кошмар-то какой… Но ведь она так хорошо водила.