- Понял. - Он со стоном перекатился на спину и сел. Спавшая рядом с ним девушка уже встала и одевалась, собирая разбросанную по комнате одежду. - Что он натворил?
- Это важно? - сказала Диди. - Пока он хочет с нами сотрудничать. Встретимся на месте.
Прежде чем он успел открыть рот, она уже повесила трубку. Он положил телефон обратно на ночной столик и свесил ноги с кровати.
- Прости, мне надо бежать. Работа.
- Все нормально, - сказала девушка, натягивая через голову кофточку. - Мне тоже пора уходить.
Они познакомились вчера ночью в одном из оживленных местечек на Маркет-сквер. Маленькая симпатичная брюнетка. Больше он ничего про нее не знал. Она о чем-то ему рассказывала, но музыка была слишком громкой, он крепко выпил и не вслушивался, потому что ее болтовня все равно его не интересовала.
Ни разговора, ни ее имени он не запомнил. Как и приглашения провести с ним ночь у него дома. Наверно, он ее все-таки пригласил. Что касается самого секса, одно он помнил точно: презерватив он надел. Стоило ему кончить, и он мгновенно заснул.
Вообще приводить домой незнакомок было не в его правилах. Но он подумал, что секс, пусть даже бездумный, бессмысленный секс, поможет ему отвлечься от мыслей об Элизе Лэрд.
Не тут-то было.
Мыслями он был далеко, и это наверняка чувствовалось, а допускать подобную несправедливость по отношению к женщине нельзя. Чувствуя себя виноватым, он сказал:
- Слушай, ты вовсе не должна уходить отсюда, потому что мне пора. Оставайся. Поспи. Чувствуй себя, как дома. Если дело пустяковое, мы сможем потом вместе съездить куда-нибудь позавтракать.
- Нет, спасибо.
- Тогда оставь свой телефон. - Он попытался придать голосу хоть немного энтузиазма, но голос не слушался. - Хочу снова с тобой встретиться.
- Не станешь ты со мной встречаться, но все равно спасибо. - У самой двери она обернулась: - Ты отлично трахаешься. Савич мне так и говорил.
Гордон Балью был одним из тех парней, что обречены идти по кривой дорожке еще до рождения. Мать не знала точно, кто его отец, и не слишком беспокоилась по этому поводу - ребенка она бросила.
Ни одна пара, даже бездетная, не захотела усыновить ребенка с "волчьей пастью", поэтому, начиная с роддома, заботу о Горди взяло на себя государство. Так он кочевал из одного детского приюта в другой, пока не повзрослел и не сбежал от этой системы, чтобы попытаться прожить своими силами.
Из-за крошечного роста, уродливого рта и дефектов произношения всю свою жизнь он терпел бесконечные насмешки и издевательства. Сейчас, в тридцать три года, он весил от силы 120 фунтов - это со всей одеждой.
Дункану, пожалуй, было бы жаль Горди Балью, если бы он хоть раз попытался изменить свое положение, остановить скольжение по наклонной плоскости, начавшееся для него в тот момент, когда он выбрался из родового канала.
Сбежав из последнего приюта, Горди столько раз сидел в тюрьме, что, наверное, считал ее своим домом. Так, по крайней мере, казалось Дункану.
Он задумчиво смотрел в монитор, установленный в соседнем помещении с комнатой для допросов. Полицейский из отдела по борьбе с наркотиками вот уже несколько часов безуспешно пытался выжать из Горди хоть что-то.
- В Управление по борьбе с наркотиками сообщили? Еще один полицейский из того же отдела пренебрежительно хмыкнул:
- Эти ублюдки говорили, что Фредди Морриса шлепнули из-за нас. Думаю, мы с ними в расчете.
- А Фредди Морриса шлепнули из-за нас?
- Черт, конечно, нет, - тихо, но напористо сказал полицейский.
- Савич достал его из-под вашей охраны. Вашей.
- Ума не приложу, как это у него вышло, - примирительно проворчал тот, не обращая внимания на обвинение.
- У него бы и не вышло, - сказал Дункан, - если бы ему не помогли.
Офицер бросил на него острый взгляд.
- Изнутри? Хочешь сказать, кто-то из нашей команды нас выдал?
Это был скользкий вопрос; его обсуждение вызвало бурное негодование и протесты обоих отделов. Дункан все время держал в голове эту версию, но сейчас ее оставил.
- Где адвокат Балью?
- Он от него отказался, - ответил полицейский. - Сказал, что готов хоть сейчас подписать показания и сесть в тюрьму безо всякого суда.
Диди почти приплясывала на месте от нетерпения.
- Так нас к нему пустят или что?
- Милости прошу, - сказал полицейский.
У двери в комнату, где сидел Горди, Диди спросила Дункана:
- Ты кем был, когда мы допрашивали его в прошлый раз, - злым детективом или добрым?
- Злым. Пусть так и остается.
- Ладно.
Полицейский открыл дверь в маленькую невзрачную комнату и позвал ведущего допрос офицера к телефону:
- К тому же отделу убийств не терпится как следует отыметь нашего парня.
- Отдел убийств? - проскрипел Горди.
Офицер из отдела по борьбе с наркотиками отошел в сторону, пропуская в комнату Диди и Дункана.
- Он ваш. Развлекайтесь. - Он вышел, и за ним с грохотом захлопнулась дверь.
- Привет, Горди. - Диди села за низенький стол напротив. - Как дела?
- А как со стороны кажется? - проворчал он.
Не обращая внимания на прозвучавшую в его голосе иронию, она представилась:
- Помнишь нас? Это мой коллега Дункан Хэтчер.
- Я знаю, кто вы такие. - Горди настороженно взглянул на стоявшего возле стены Дункана: нога за ногу, руки скрещены на груди.
- Разве офицер не принес тебе попить? Что ты хочешь? - Она чуть привстала.
- Сядь, Диди, - вмешался Дункан. - И без этого обойдется.
Диди нахмурилась, изображая неодобрение, и села обратно на стул.
- Да, Горди, ты попался в неудачное время. У Дункана были на сегодня планы, а теперь ему приходится торчать здесь с тобой.
- А я вас не держу, детектив.
Но дерзости его хватило ненадолго. Он съежился под тяжелым взглядом Дункана.
- Нечего ходить вокруг да около, - сказал он Диди. - Предъявляй ему тяжкое убийство второй степени, и я поеду.
- Парень умер? - запищал Горди. - Да ведь на нем и крови почти не было. Богом клянусь, это вышло по ошибке. Я не хотел так сильно его отделать. Он что-то сказал про мою губу. Я был под кайфом. Все случилось прежде, чем я успел подумать. О господи. Второй степени. Я готов признаться в нападении, но… О господи.
- Расслабься, Горди, - хмуро сказал Дункан. Он оторвался от стены и направился к столу. Его зловещая, неторопливая походка совсем не располагала к расслабленности.
Горди Балью заплакал, его узловатые плечи затряслись.
- Дункан, ему нужен носовой платок, - мягко сказала Диди.
- Обойдется. - Дункан сел на край стола.
Горди утер нос рукавом и с неподдельным страхом посмотрел на него:
- Он умер?Я едва задел его разбитой бутылкой.
- Парня, на которого ты набросился, вчера перебинтовали и отпустили.
Горди звучно шмыгнул носом. Открыв рот, посмотрел на Дункана, потом перевел взгляд на Диди. Та ободряюще кивнула.
- А че вы мне тогда шьете убийство второй степени?
- Это по другому делу, Горди. Фредди Моррис.
Красное от волнения лицо Горди мгновенно побледнело. Он провел языком по бесформенной верхней губе, слизнув размазанные по ней сопли. Полный страха взгляд заметался с Диди на Дункана и обратно.
- С ума сошел, Хэтчер? Я к Фредди Моррису никакого отношения не имею. Я? Шутишь, что ли?
- Нет. Не шучу. Может, передумаешь насчет адвоката? Но Горди так сильно расстроился, что даже не расслышал этой фразы.
- Я… я ни разу еще никого не застрелил. Я боюсь оружия. Как увижу, начинаю психовать.
- Поэтому мы и не предъявляем тебе первую степень. Не верим, что ты заставил Фредди забраться в это болото, отрезал ему язык, а потом разнес затылок из сорок пятого калибра. - Он наставил на него палец, как дуло пистолета, и сымитировал громкий выстрел.
Горди дернулся:
- Мне надо в уборную.
- Потерпишь.
- Дункан, - сказала Диди.
- Я сказал, он потерпит.
Она с сочувствием взглянула на Горди и беспомощно пожала плечами.
- Слушай, Горди, - продолжал Дункан. - Мы знаем, и те полицейские из отдела по борьбе с наркотиками знают, и федералы знают, все знают, что ты выдал Морриса Савичу.
- Вы че, сдурели? Савичу? Да я его боюсь еще больше, чем оружия. Если бы у Фредди было мозгов побольше, он бы тоже его боялся и пасть свою держал на замке.
Дункан довольно улыбнулся Диди, словно ожидая от нее награды за меткое попадание. Горди понял, что проболтался, но было уже поздно. Он мгновенно попытался исправить положение.
- В смысле шли такие слухи. Мне говорили, Фредди Моррис был… э-э-э… с вами в сговоре. Лично я с ним никогда об этом не говорил.
- А я думаю, говорил, Горди, - нежно возразил Дункан.
- Нет. - Он энергично затряс головой. - Только не я. Не-не-не.
Он ерзал на стуле. Тер потные ладони о грязные голубые джинсы. Мигал изо всех сил, как будто мог от этого лучше видеть.
С минуту Дункан ждал, пока он дойдет до нужной кондиции, потом сказал:
- Расскажи мне про Савича.
- Жестко ведет дела. Мне так говорили. Я его знаю только понаслышке.
- Ты на него работаешь. Изготавливаешь и продаешь метамфетамин.
- Ну да, бывает, толкнешь кой-какой товар. А почем мне знать, кто его поставляет?
- Его поставляет Савич.
- Да брось, он же этот, как его - механик. Станки там какие-то делает.
- Горди, ты меня за дурака принимаешь? - рявкнул Дункан.
- А? Нет!
- Думаешь, я дурак?
- Нет, я…