– Мне срочно надо поговорить с Львом Иосифовичем. Скажите, что пришли от Василия Романова.
Санитарка, гордо подняв голову, скрылась за застекленными дверями. Вернулась она минут через десять.
– Проходите, он вас ждет. Только разуться бы надо…
Наталия разулась, сунула ботинки под стул, на котором сидела санитарка, и быстро пошла в указанном ею направлении. Остановившись перед дверью с красивой и совсем еще новой, желтого металла, табличкой "Францев Лев Иосифович", постучала.
Носатый, с впалыми щеками, темными навыкате глазами, полными красными губами и серебристо-черным ("соль с перцем") ежиком волос на голове, закусив ручку, Францев восседал в удобном кожаном кресле, но, увидев вошедшую Наталию, словно очнулся.
– Присаживайтесь… Наталия Валерьевна, если не ошибаюсь?
– Да что вы, можно просто Наташа…
– Хорошо. Так что вас конкретно интересует, Наташа?
– Я не знаю, что вам рассказал обо мне Василий…
– Ровным счетом ничего лишнего. Он просто попросил меня об одном одолжении… Кажется, вы хотите выйти замуж, и вопрос чести для вас является более чем существенным. Вас интересует операция по восстановлению девственности?
– Крайне интересует. – Она едва сдержалась, чтобы не выскочить из кабинета и, ворвавшись в морг, увеличить количество имеющихся там трупов ровно на одного негодяя, в данном случае – Василия Романова. "Что он себе позволяет? Ничего себе, помог называется…" – Да, я бы хотела как можно скорее восстановить девственность и выйти замуж. Иначе вся моя жизнь пойдет прахом… Я просто не представляю, что будет, если он узнает, что я уже давным-давно живу половой жизнью… Скажите, а можно эту операцию сделать нелегально? Понимаете, это для меня принципиально. Я не хочу, чтобы моя фамилия где-нибудь фигурировала. Давайте так: я плачу вам деньги, а вы зашиваете меня как порванную куклу, идет?
– Какая вы интересная, Наташа…
– Это все из-за Романова…
– Что – из-за Романова?
– Все. Это я за него собираюсь выходить замуж.
– Но ведь он, кажется, женат. Правда, насколько мне известно, неудачно…
– Правильно. Но брак со мной будет удачным. Уж я об этом позабочусь…
– Вот бы никогда не подумал про Василия, что он столь щепетилен в таком вопросе… – И вдруг до него дошло: – Постойте, что-то я не понимаю… Ведь он сам говорил про вас… Уж не хотите ли вы сказать, что он сам посоветовал вам прийти ко мне на операцию, чтобы вы же потом и вышли за него замуж? Да вы в своем уме?
– Извините. Это была шутка. Василий обещал мне назвать имя человека, который лучше всех в городе делает эти операции. Но думаю, что пришла сюда напрасно… Существует же врачебная этика, и вы не имеете права разглашать чужие тайны… Хотя… может, вы сделаете исключение, если ваша пациентка мертва?
– Мертва?!
– Да. Вчера, вернее, позавчера погибла ваша бывшая пациентка… И мне бы хотелось на правах общественного помощника следователя задать вам пару вопросов.
Францев откинулся на спинку кресла и усмехнулся:
– Вы совсем заморочили мне голову… Оком идет речь?
– О Светлане Бартоломей.
Она заметила, как скулы доктора порозовели.
– Но я не оперировал ее.
– Тогда извиняюсь. До свидания.
Она быстро поднялась и вышла из кабинета.
Чувство досады на себя, такую самонадеянную и истеричную, на Романова, такого бестолкового и еще более самонадеянного, не покидало ее всю дорогу от больницы до машины.
– Олег… Предупреждаю сразу: когда я не в духе, ко мне лучше не подходить и со мной лучше не связываться… Кстати, ты что-нибудь решил?
– Да, я согласен.
Она представила, с каким чувством он разглядывал машину, в душе надеясь, что ему удастся поездить на ней. "Пусть себе…"
– Вот и хорошо. Сейчас поедем туда, где мы с тобой вчера пили чай, я покажу тебе, как пользоваться электроприборами, потому что там есть один шведский обогреватель…
По дороге заехали в магазин и купили полуфабрикатов, овощей и хлеба.
Два больших пакета Олег легко поднял и принес в квартиру.
– Мужчина, с которым я живу, рано или поздно узнает о твоем существовании. Скажешь ему, если вдруг он станет интересоваться, что я наняла тебя в качестве телохранителя.
– А почему бы вам самой не поговорить с ним на эту тему?
– Не хочу. И не надо задавать мне лишних вопросов. И еще, почему ты снова перешел на "вы"?
– После того как вы наняли меня на работу, я просто не имею права называть вас на "ты".
– Как хочешь… Это не существенно. Скажи, который сейчас час?
– Пять минут пятого.
– Отлично. У меня есть еще время. Сейчас я засуну в микроволновку мясо, а ты мне в это время сделаешь массаж. – Она повернулась, чтобы насладиться тем выражением лица, которое появилось у Олега. – Ну что ты так на меня смотришь? Я же не требую от тебя какого-нибудь профессионального массажа. Так, помассируешь слегка спинку… – и, сказав это, Наталия скрылась на кухне.
Вернувшись, она сняла свитер, легла на диван спиной вверх и замерла.
– Можешь приступать, сейчас я только расстегну кое-что…
Он прикоснулся к ней прохладными ладонями, и она про себя засмеялась. Но потом, убаюкиваемая нежными и в то же время монотонными движениями, стала засыпать. "Видел бы меня сейчас Логинов…"
Приблизительно через полчаса Наталия проснулась – вспомнила про мясо.
– Олег, ты умеешь обращаться с микроволновкой?
– Я уже все выключил.
– Как хорошо… – и снова начала погружаться в дрему.
В половине шестого они сели за стол.
– Знаешь, я словно пьяная. Ну и ублажил ты меня… Никто из мужчин не доставлял мне столько удовольствия. Кстати о Лине… Встречайтесь с ней где угодно, но только не здесь. Кажется, я тебе об этом уже говорила.
– Хорошо. Но я могу хотя бы сказать ей, что работаю у вас?
– Да, конечно. И завтра же увольняйся со своего дурацкого ксерокса.
Молодой человек пожал плечами. Она заметила, что он даже стесняется при ней есть.
– Знаешь, мне пора… Ты доешь без меня и убери посуду…
Уже в машине Наталия себя спросила: "Что я наделала? Зачем мне все это надо?" Она имела в виду Олега, его работу в качестве телохранителя. "Если я буду так швыряться деньгами, то все потеряю…"
Глава 7
ПУГОВИЦА ОТ ФРАНЦУЗСКОГО ПАЛЬТО
Ровно в шесть она была дома, а еще через пару минут раздался звонок в дверь: явился Бартоломей.
– Я пришел, как обещал.
– Отлично. Едем.
Соня, которая наблюдала их встречу, покачала головой.
– Может, ты все-таки поешь? – спросила она с заботой в голосе.
– Нет, не могу… У меня слишком много дел.
Бартоломей ездил на черном "Мерседесе".
– Был сегодня в библиотеке – привезли, заставили выслушивать этих баб… – Он нервно курил, свободной рукой управляя машиной. – Они никак не могут найти их одежду. Не понимаю, как это можно потерять два пальто.
– Вы хотя бы раз видели гардеробщицу в библиотеке?
– Нет, конечно… Я и в библиотеке-то последний раз был еще школьником. "Капитанскую дочку" искал для доклада… Маразм. Прочитал две главы и уснул. Проспал два с половиной часа. С тех пор в библиотеку не ходил. И удивлялся, когда видел, как Анжелика со Светланой туда собираются…
– Скажите, у Светланы были какие-нибудь проблемы со здоровьем? В частности, меня интересует, посещала ли она в последнее время гинеколога?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю…
Спустя некоторое время они уже входили в просторную квартиру. Илья Владимирович открыл дверь, ведущую в комнату, и сказал:
– Это спальня Анжелики. Думаю, что вам хотелось бы остаться одной, чтобы без смущения все рассмотреть. Тем более что сегодня здесь уже был один следователь.
– Был? – Ей стало не по себе. – И кто же?
– Сапрыкин.
– Понятно. – "Надо было его предупредить, чтобы взял меня с собой… А вдруг он нашел что-то…"
Спальня Анжелики представляла собой уютное бело-розовое гнездышко. Все, начиная от портьер и кончая покрывалом на кровати, дорогое, но безвкусное. Письменного стола у нее, конечно, не было. Зато был трельяж, забитый до отказа косметикой и духами. Большой светлого дерева шкаф ломился от нарядов. "Почти как у меня. С той лишь разницей, что она все это носила, а я хожу в джинсах…" У этой женщины не было даже записной книжки ("Если, конечно, ее не взял Сапрыкин"). Зато в парчовой косметичке Наталия обнаружила крохотную записку, при виде которой пришла в полный восторг: "Женя Ал. 25-58-48". Коротко и ясно. Это же был телефон ее будущего зятя, Жени Альбаца. Наталия достала блокнот, чтобы сверить с теми данными о Жене, которые дал ей Илья Владимирович. Телефон, как это ни странно, совпадал. А она почему-то думала, что… "А почему бы не позвонить ему?" И Наталия, примостившись на краешке роскошной кровати, покрытой малиновым шелком, взяла к себе на колени телефон и набрала номер. Но ей никто не ответил. Она снова заглянула в блокнот: Дом артистов, кв.14. "Надо бы его навестить, справиться, как здоровье после потрясения, вызванного смертью любимой невесты…"
Не найдя больше ничего интересного, она вышла в прихожую и спросила у Ильи Владимировича, которого нашла причесывающимся перед зеркалом, имеется ли у них в доме телефонный справочник. Он протянул ей старую, с пожелтевшими страницами увесистую книгу, очевидно, заново переплетенную.