- Полковник Диаб хочет видеть тебя, - произнесла Катуса непривычно длинную для нее фразу. Обычно она ограничивалась лаконичным: "Идем".
Я отряхнула с себя пыль, утерла рукавом пот, заливавший глаза, поправила неровно остриженные волосы. Вряд ли я от этого стала выглядеть лучше, но сила привычки…
Полковник Диаб был необычайно приветлив, он поздоровался, усадил меня напротив, велел принести мятного чаю. Его форма была отглажена, и мне даже показалось, что я почувствовала легкий запах туалетной воды. Несомненно, светские манеры были ему не чужды.
- Минутку, - сказал он мне и повернулся к Катусе, - готовь девушку на послезавтра. Оставаться здесь она больше не может, надо принимать какое-то решение. А наши палестинские друзья готовят акцию, она может им пригодиться.
Катуса молча кивнула и вышла.
Я вздрогнула. Нет сомнений, речь шла о Ясмине. Я вспомнила ее слова о том, что ее либо убьют, либо отправят на задание с заведомо смертельным исходом. Значит, ей приготовили роль камикадзе! Я вспомнила репортажи о террористах-самоубийцах, обвешанных взрывчаткой, которые погибают в людных местах, унося с собою другие человеческие жизни. Представила юную красавицу Ясмину, разорванную в клочья ради призрачной идеи…
Заметив мой испуг, полковник похлопал меня по руке, успокаивая:
- Вас это не касается, Лейла. Вы поедете в Лондон через день. Через Тунис с паспортом тунисской гражданки. Вас будет сопровождать наш человек. Но я уверен, вы будете благоразумны, ведь вы дорожите вашей подругой? Как только выполните задание, вашу подругу отправят в Лондон или Москву.
- Как я могу быть в этом уверена?
- Мы держим свое слово… Кроме того, милая, у вас нет выбора…
- Случилось что-то плохое? - спросила Ясмина, глядя на меня. Я никогда не умела скрывать свои чувства.
- Ясмина, послезавтра тебя отправляют для выполнения какой-то акции! - выпалила я.
- Ну… Я знала, что так или иначе смерть… - равнодушно сказала Ясмина. - Жаль только, Ваню больше не увижу.
На глазах ее появились слезы, и от напускного равнодушия не осталось и следа.
- И еще, - продолжила я, полная решимости сказать все сразу. - Послезавтра меня отправляют в Лондон, - произнесла я как можно спокойнее. Но как мне давалось это спокойствие!
- Уже! - выдохнула Ясмина.
Я видела, что ее съедает беспокойство, как будто она хочет что-то мне сказать. Девушка подсела ко мне поближе и обняла, уткнувшись лицом в ямку над ключицей. Я почувствовала на коже теплую влагу.
- Ты что? - отстранила я ее. - Ты плачешь?
- Лейла, я не хотела тебе говорить… - сказала Ясмина, по-детски размазывая слезы по смуглому личику, - но они ни за что не оставят в живых ни тебя, ни твою подругу! Я знаю!
- Эх ты, Пантера, - тыльной поверхностью ладони я осторожно вытерла ее слезы. - Полковник Диаб обещал мне, что, как только я выполню задание, я сразу же стану свободной, и он отправит Киру куда угодно, хоть и в Москву. Я решила: ну что мне жизнь какого-то неизвестного человека, почему я должна об этом заботиться!
- О Аллах, вразуми ее! - застонала Ясмина. - Да неужели ты думаешь, что после всего, что вы видели, вас оставят в живых?!
- А что же делать? - растерялась я. - Выходит, в любом случае - мы покойники?
- Нет.
Ясмина очень тихо встала и подошла к выходу. Через щелку был виден охраняющий их боевик.
- Так что же? - в нетерпении повторила я.
- Побег.
ГЛАВА 19
Все утро я была сонная, несосредоточенная, любое задание удавалось из рук вон плохо. Катуса покрикивала на меня, ее раздражали мои расхлябанность и невнимательность. Но после бессонной ночи, проведенной в разговорах с Ясминой, я не могла работать лучше. Наконец она объявила перерыв на обед и велела меня накормить.
- Надеюсь, после обеда ты будешь справляться лучше, - недовольно сказала она.
Молодая женщина, одетая, как все, в форму, поставила передо мной металлическую миску с мясом и овощами, отрезала толстый ломоть серого хлеба. Я принялась есть, несмотря на отсутствие аппетита. Но нужны были силы, и я механически пережевывала острую еду. Во рту жгло, и я отправилась поискать воды. Мне было запрещено перемещаться по лагерю, но жажда пересиливала страх наказания. Люди словно вымерли, прячась от полуденного зноя, но я знала, что это впечатление ошибочно. Стоило мне сделать хотя бы шаг за пределы лагеря, я тут же была бы поймана.
Наконец я увидела что-то похожее на колодец и направилась туда. Наперерез мне откуда-то выскочил боевик в выгоревшем камуфляже и угрожающе крикнул:
- Назад!
Я послушно остановилась и сказала:
- Я только ищу воду, очень пить хочется.
- Здесь воды нет. Иди на кухню, - сказал он с резким акцентом. Он снял головной убор и вытер пот со лба. На солнце светлым золотом вспыхнули его волосы, резко контрастируя с дочерна загорелым лицом.
- Иван? - догадалась я.
Соотечественник ошеломленно употребил уже знакомое мне от Ясмины выражение.
Я ответила ему в тон. Не надо думать, что я знаю только древнеегипетские ругательства.
Парень кинулся ко мне:
- Да ты никак русская! Ни за что бы не сказал! Откуда ты здесь? - Он явно готовился засыпать меня вопросами.
- Подожди, Ваня, послушай, - пыталась я перебить его.
- Да какой я Ваня! Я Денис Воробьев. Просто для них любой русский - Иван. Привык уже.
- Неважно, Иван, Денис… Ты можешь нам помочь?
- Кому нам и что надо делать? - деловито спросил Иван-Денис.
- Мне, Ясмине и моей подруге, которая сидит в яме из-за меня.
- Ясмина?! - парень схватил меня за руки и сжал их так, что я вскрикнула. - Ты знаешь, где Ясмина?
- Мы с ней сидим в местной тюрьме.
- По-моему, ты не сидишь, а разгуливаешь по лагерю, - недоверчиво заметил он.
- Не разгуливаю. Неважно, я потом объясню.
- Но они сказали, что перевели Ясмину на другую базу.
- Соврали, - резко бросила я. - Завтра они собираются переправить ее к палестинцам и сделать из нее камикадзе. Разве ты не знал, что за отношения с мужчинами Пантерам полагается смерть?
Иван закрыл лицо руками.
- Так ты поможешь? - повторила я вопрос.
- Что надо сделать? - коротко спросил он.
- Вытащить мою подругу из ямы, добыть оружие, прикрыть наш побег. Как - решай сам. Кстати, где она, эта яма?
- Прямо перед тобой, - он указал на сооружение, которое я приняла за колодец. - Но чтобы открыть крышку, нужен ключ. Ладно, что-нибудь придумаю… Здесь, у ямы, в три часа. За час до обхода. Должны успеть.
- А что тебе будет за это? - запоздало поинтересовалась я.
- Ничего, я пойду с вами. С Ясминой…
Мое нетерпение и напряжение, наверное, было заметно. Катуса задумчиво на меня поглядывала. Однако списала мое волнение на мандраж перед предстоящим заданием.
- В молодости я тоже так нервничала, - сказала она. - Не волнуйся. Мы все обсудим, все распишем по минутам, выберем место, время, способ. Тебе не о чем беспокоиться, ведь с тобой буду я.
Так вот кто должен сопровождать меня в Лондон!
Я согласилась, что, наверное, это нервы.
- Если ты будешь демонстрировать свою тревогу, тебя быстро вычислят, - заметила Катуса.
- О боже, - не сдержалась я, - но меня же учили не на террориста, а истории и языкам!
- Ничего, теперь придется научиться и этому. Мало ли что в жизни пригодится!
Но я знала, что после этого задания мне уже ничего не могло пригодиться. И Катуса это знала, потому что наверняка именно она должна будет меня убрать.
- Смотри, - Катуса вытащила паспорта, - Абир и Лейла Бурауи, мать и дочь, из пригорода Туниса Гаммарта.
Я посмотрела. Для моего паспорта они использовали фотографию с документов Мишель Амир.
- Тебе будет легче со своим собственным именем, по себе знаю, - сказала Катуса.
- А твое настоящее имя Абир? - изумилась я. Более неподходящего для Катусы имени трудно было себе представить, ведь Абир означало "звезда"!
Катуса только сверкнула глазами.
- Можешь взять паспорт с собой, привыкай к новому имени.
- А я могу увидеться с Кирой? - с надеждой спросила я, рассчитывая предупредить подругу.
- Нет, - отрезала Катуса. - Выполнишь задание, тогда и увидишься. Больше занятий не будет. Отдыхай до завтра.
В палатке, когда бородатый охранник задернул полог, я с порога бросила Ясмине свой паспорт. Она внимательно его изучила:
- Неплохо сработано!
- А ты разбираешься в этом? - изумилась я.
- Конечно, - снисходительно сказала Пантера.
- Я видела Ваню.
Ясмина стиснула руки, ее и без того огромные глаза сделались еще больше.
- Он любит тебя. Он поможет и пойдет с нами. Вернее, с тобой.
Девушка закусила руку, чтобы не закричать. Наверное, боли она не чувствовала.
Запретная любовь, любовь, расплата за которую - смерть, любовь без надежды, без будущего, всего лишь короткая ослепляющая вспышка. Можем ли мы в нашем мире, где все доступно, все позволено, так ценить это короткое мгновение? Способны ли мы на такие жертвы?
- Мы будем вместе. Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо, я теперь уверена, - горячо зашептала Ясмина, словно в молитве.
О Ра, сияющее божество, как бы я хотела в это верить!
Ясмина разодрала старенькое одеяло, под которым мы спали, и сплела из него две прочные веревки.
Мы сидели молча, в напряженных неподвижных позах, ожидая ночи. Постепенно жара спала, ночь наступила, как всегда на юге, неожиданно. Но еще было не время. Надо ждать, ждать…