Разумеется, помнит! Ничего не забыла. Они провели тогда три недели на крошечном остове в Карибском море, имея в своем распоряжении весь пляж. Новобрачные ходили в основном в купальниках. Счастливые дни, божественные ночи. Селма тогда так любила этого красивого, сильного, неразговорчивого мужчину, который показывал ей чудеса плотской любви. Тот же самый молчаливый мужчина стоял сейчас перед ней - тот же голос, те же руки, та же неотразимая притягательность стройного, сильного тела. Разве можно забыть их фантастические, волшебные ночи? И эта последняя странная ночь, когда она спала в одной постели с этим человеком, тесно прижавшись к нему во сне. Теперь и это уходит в область воспоминаний. Ей так хотелось снова соединиться с ним, почувствовать прикосновения его рук, которые приводили ее тело в божественное состояние экстаза.
Откуда взять сил, чтобы выдержать эти несколько дней наедине с Симмонсом? Неужели она сможет разговаривать с ним, как ни в чем не бывало, смотреть на него, наблюдать за его движениями, сохраняя при этом спокойствие? Господи, да что же такое с ней творится? Где ее благоразумие, элементарный здравый смысл?
Нет, я не смогу выдержать эту пытку близостью! Не смогу!
4
Селма чувствовала, что Адам наблюдает за ней. Возможно, и на этот раз ему удается читать ее мысли. Она сосредоточила все свое внимание на ярлыке футболки, внимательно изучая состав ткани, инструкцию - как стирать, как гладить. Но себя обмануть труднее, чем этого специалиста по чтению чужих мыслей. Пока он рядом, ни сосредоточиться, ни успокоиться она не может. Значит, выход один - в очередной раз покинуть любимого мужчину, с которым теперь ее связывает разве что общность воспоминаний.
- Я хочу позвонить отцу и попросить его найти возможность передать мне сюда мою одежду и паспорт, - сказала она, пытаясь скрыть непрошеную дрожь в голосе. - Я не хочу оставаться в этом доме больше, чем это необходимо. Не хочу мешать тебе.
- Мы говорили, кажется, о нашем медовом месяце. - Адам отошел от двери и приблизился к смущенной его словами женщине.
- А я говорю о том, что хочу побыстрее выбраться отсюда!
- Неужели эти воспоминания так неприятны тебе?
- Это все было очень давно. - Так хотелось произнести эти слова небрежным тоном, но попытку придется счесть неудачной - в дрожащем голосе скорее угадывалась горечь, нежели наплевательское отношение к предмету разговора.
- Но не настолько давно, чтобы совсем забыть, не так ли? - спросил Адам, не отводя от нее взгляда.
И вдруг Селма увидела в его глазах отражение собственной боли, тоски, горечи, страдания. Она сжала пальцы, удерживая их от дрожи.
- Что ты хочешь сказать этим? Чего ты добиваешься от меня?
- Не знаю. Мне бы, наверное, хотелось услышать, что наш брак был для тебя настоящим вне зависимости от того, что он распался.
У молодой женщины перехватило дыхание. Она находилась в состоянии, близком к шоку.
- Настоящим, а не каким?
- А не видимостью брака или, если угодно, не игрой в супружество, - с чувством произнес Адам.
Глаза Селмы наполнились слезами.
- Как у тебя язык повернулся сказать такое! Как ты смел даже предположить подобное! - Она задыхалась от возмущения.
Адам покачал головой.
- Да не волнуйся, я и не смел ничего предполагать. Мне просто хотелось услышать твое мнение и… - Махнув рукой и не докончив фразы, он зашагал к двери. На пороге обернулся и бросил через плечо: - Я, собственно, приходил, чтобы сказать: если захочешь пить, то Роза приготовила нам напитки на веранде.
Ушел. А Селма, чтобы успокоиться, стала разбирать одежду. Просто безумие позволять себе так распускаться! Нет, надо постараться держать себя в руках и запретить даже думать о том, что когда-то было между ними. Успокойся, контролируй свое поведение, начала уговаривать себя женщина и тут же поморщилась: слова не из ее лексикона, разве подействуют они, разве помогут справиться с самой собой?
Покончив с одеждой, она сделала глубокий вдох, готовясь к встрече с Адамом, и вышла на веранду. Симмонс сидел в плетеном кресле, пил что-то из высокого стакана и читал книгу. Явно не роман, видимо, нечто из области глобальной рыночной стратегии.
Широкая веранда напоминала комнату. Здесь стояла удобная мебель, настольные лампы для чтения и горшки с цветущими растениями. Селма налила себе из кувшина сок и сделала небольшой глоток. Напиток был необычайно вкусным.
- Очень красиво, - сказала она, показывая рукой, держащей стакан, на горы и голубое небо.
- Да, - коротко ответил мужчина, не отрываясь от книги.
Селма продолжала смотреть на покрытые лесом холмы.
- А там что, тоже живут люди?
- Да. Захаживают и сюда.
Женщина облокотилась на перила, разглядывая сад. К своей радости, увидела небольшой, аккуратно возделанный огородик.
- У них здесь растут овощи! - воскликнула она. - Пойду посмотрю, что там такое.
- Можешь пройти в сад вон там. - Адам показал на дальний конец веранды.
Селма спустилась по скрипящим ступенькам и прошла по тропинке к огороду. Вокруг участка стоял забор из тростника, который, очевидно, защищал посадки от лесных пришельцев. Она ходила между рядами салата, горького перца, вьющегося цикория, зеленых бобов, помидоров. Тут же была большая грядка с клубникой. Поразительно!
Через несколько минут, к ее немалому удивлению, к ней присоединился Адам.
- Выглядит неплохо, - прокомментировал он, глядя на ровные, ухоженные грядки.
- О, я бы многое отдала за такой сад у себя дома. Представляешь, иметь под рукой всю эту свежую зелень! - Она провела ладонью по стеблям базилика. - Какой запах!
Адам окинул ее странным взглядом.
- Что такое? - нахмурилась женщина. - Я что-то не то сказала?
- Нет, все в порядке.
- Посмотри, Симмонс, здесь полно спелых ягод. Какая красота! Этот кустик - прямо произведение искусства. Давай соберем немного на десерт.
- Оставь клубнику в покое, - резко произнес Адам.
Селма выпрямилась и удивленно посмотрела на него. Серо-стальные глаза ничего не выражали.
- Почему мы не можем взять несколько ягод?
- Садовнику не нравится, когда люди рвут что-то без его ведома.
- Это просто смешно!
Адам пожал плечами.
- Делай что хочешь, - сказал он и с каменным лицом вернулся на веранду.
Да что это с ним случилось? Что из сказанного ею так разозлило человека? Ягоды и садовник здесь явно ни при чем. Утром на базаре тоже вдруг ни с того ни с сего взорвался. Этот новый, угрюмый, вспыльчивый человек совершенно не похож на того, из их общего прошлого.
А ягоды красивые и вкусные. Жаль, не во что собрать. Значит, стоит съесть их здесь, прямо с грядки. А заодно дать время Адаму успокоиться.
Когда Селма вернулась на веранду, тот сидел в кресле и читал книгу, положив босые ноги на стул. На коже ступни виднелся небольшой белый шрам - результат травмы, полученной в детстве. Мать Адама когда-то рассказывала, что ее сын пытался спасти лягушку, попавшую в руки жестокого соседского парня, но, побежав, порезался о разбитое стекло. Из раны вытекло столько крови, что парень убежал от страха, бросив злосчастную лягушку. Такая вот трогательная история о сердобольном ребенке, спасающем лягушку…
Но если вернуться в сегодняшний день, то надо иметь в виду, что самый лучший способ избежать волнений - не находиться с бывшим мужем в одной комнате. Селма поставила стакан на стол.
- Хочу позвонить отцу… Господи, да здесь, наверное, и нет телефона?
Адам отложил книгу в сторону.
- Есть, радиоволновый. - Он поднялся. - Пойдем, я покажу тебе, как он работает.
Огромная комната, куда они вошли, оказалась кабинетом хозяина, где на стенах висели карты и фотографии растений, полки с книгами, журналами, рабочими папками.
Неожиданно Адам приглушенно выругался.
- Что случилось? - спросила Селма.
- Аппарат исчез. Пойду узнаю у Розы, куда он делся.
Селма успела рассмотреть достопримечательности кабинета. Особенно понравились фотографии, сделанные мастерски.
Вскоре вернулся Адам, держа в руках то, что недавно было радиотелефоном.
- Вот и разрешилась загадка нервного поведения Розы. Ее семилетний сынишка захотел, понимаешь ли, посмотреть, что находится внутри коробочки и откуда там берутся голоса.
Селма застонала.
- О нет… И что ты ей сказал?
- Что мальчишка не нарочно испортил нужную ведь и что из-за этого никто не собирается ее увольнять. Сказал, что Тейлоры закажут другой аппарат. Но все-таки странно, что она так испугана. Понимаешь, Роза служит у Тейлоров уже двенадцать лет. Благодаря ей этот дом содержится в идеальном порядке. Роза стоит золота, равного ее весу. Тейлоры пропали бы без нее. - Адам сердито вздохнул. - А она умирает от страха, потому что думает, что ее уволят из-за этого дурацкого ящика!
- Мне жаль ее, - промолвила Селма. - Но почему такой страх? Она что, не знает себе цену?
- Наверное. Может быть, никто не говорил ей, что она стоит золота…
Адам со злостью запихнул сломанный аппарат под стол.
- Короче говоря, телефона у нас нет, - констатировала Селма.
- Это точно. Мы отрезаны от цивилизованного мира. Я-то перебьюсь, мне даже на пользу хоть недолго побыть в тишине и покое.
- Прекрасно! Ему на пользу! - вспылила Селма. - Но я не могу торчать здесь, не зная, что происходит с отцом.
Во взгляде огорченного собеседника читалось сочувствие.
- Не волнуйся о нем. Твой отец - умный человек и знает, как вести себя, чтобы избежать неприятностей.