Сильным мира сего не дано любить так, как любят простые смертные. Борьба за власть, войны, смерть - вечные их спутники. История Антония и Клеопатры - одна из величайших историй любви: любви возвышенной, прекрасной и трагичной.
Книга эта - плод чистого вымысла. Если здесь и отражены истинные события; описаны имевшие когда-то место установления; упомянуты личности, которые на самом деле существовали; названы какие-то земные точки и пространства, - то лишь с одной целью: сообщить черты подлинности созданному воображением.
Некоторые лица из великих или просто персонажи, равно как и факты общественной или личной жизни, нафантазированы автором. Впрочем, иной раз на страницах романа вы найдете и такое: реально жившие люди действуют как участники явлений значительных, но выдуманных - никогда этого не происходило, и уж тем более подобное не совершится в будущем.
Содержание:
Действие первое - АЛЕКСАНДРИЯ И ТАРС - 41-40 до н. э 1
Действие второе - АЛЕКСАНДРИЯ И АНТИОХИЯ - 41–37 до н. э 15
Действие третье - ЕГИПЕТ И ВОСТОК - 36-34 до н. э 36
Действие четвертое - АЛЕКСАНДРИЯ И АФИНЫ - 34–32 до н. э 50
Примечания 89
Джудит Тарр
Трон Исиды
Брюсу и Трэси
за все:
помощь, моральную поддержку, советы особенно за консультации по вопросам дел военных.
К пирующим
Теперь пируем! Вольной ногой теперь
Ударим оземь! Время пришло, друзья,
Салийским щедро угощеньем
Ложа кумиров почтить во храме!Нам в погребах нельзя было дедовских
Цедить вино, доколь, Капитолию
Разгром готовя, государству
Смела в безумье грозить царицаС порочной сворой хворых любимчиков,
Мечтам не зная дерзостным удержу,
Сама от сладостной удачи
Пьяная. Но поубавил буйство,Когда один лишь спасся от пламени
Корабль, и душу, разгоряченную
Вином Египта, в должный трепет
Цезарь поверг, на упругих веслахГоня беглянку прочь от Италии,
Как гонит ястреб робкого голубя
Иль в снежном поле фессалийском
Зайца - охотник. Готовил цепиОн роковому диву. Но доблестней
Себе искала женщина гибели:
Не закололась малодушно,
К дальним краям не помчалась морем.Взглянуть смогла на пепел палат своих
Спокойным взором и, разъяренных змей
Бесстрашно в руки взяв, смертельным
Тело свое напитала ядом,Вдвойне отважна: так, умереть решив,
Не допустила, чтобы ладья врагов
Венца лишенную царицу
Мчала рабой на триумф их гордый.
Квинт Гораций Флакк (перевод С. Шервинского)
Действие первое
АЛЕКСАНДРИЯ И ТАРС
41-40 до н. э
1
Некогда зал этот был весь из золота. Теперь он из золота и хрусталя, а в центре него мумия - безжизненный образ царя.
Египетские бальзамы выполнили свое назначение: тело умершего великолепно сохранилось в жарком вавилонском климате. Оно не было завернуто в материю, как того требовал обычай, точнее ее сняли уже давно, еще до того, как его преемник, новый царь, расплатился с долгами золотым саркофагом. Отблески светильников скользили по оружию; то высвечивалось, то тонуло в тени лицо, словно оживая. Мощный торс, крепкие кости, крутой лоб, правильной формы нос с горбинкой, властный, волевой подбородок. Светлые волосы сохранили цвет - подстриженные и уложенные наподобие львиной гривы, они отливали золотом.
Диона обвела взглядом выгравированные заглавные буквы имени: "ALEXANDROS" . Далее следовали титулы, слова молитв, символы царского величия, значившие теперь так же мало, как и сама смерть, сделавшая его вечным.
Она взглянула на него: мертвое лицо ничем не отличалось от лица живого человека. Этот мужчина был очень красив, а в его характере было слишком мало сходства с характером женщины, вошедшей в просторный сияющий зал. Но Диона считала ее равной великому Александру.
- Боги, как мне его не хватает! - произнесла Клеопатра .
Она не имела в виду Александра - он покинул сей мир уже более трех веков назад. Диона приподняла бровь.
- До сих пор? - вырвалось у нее.
Царица остановилась и повернулась к Дионе. Клеопатра в совершенстве владела жеманной походкой придворной дамы, однако обычно ее поступь была легка и свободна, и, несмотря на размашистые шаги, никто не усмотрел бы в ней ни на йоту мужского.
- До сих пор… Мало того, он постоянно является мне. Хорошо бы его бросили за это на растерзание собакам, а не сжигали на костре в Риме.
Рука Дионы вскинулась в предупреждающем жесте.
- Да минует нас чаша сия!
- Милая, добрая маленькая жрица, - не слишком доброжелательно вымолвила царица, склоняясь над погребенным в хрустале. - Если бы он появился здесь, сейчас, я была бы рада. Я смогла бы расправиться с призраком кумира, мертвого уже три сотни лет. Человек, умерший три…
- Кумир? - перебила ее Диона. - Неужели ты веришь всем этим россказням, пришедшим из Рима?
Клеопатра надула губы; нос ее как будто еще удлинился, подбородок выдвинулся вперед; весь ее облик выражал презрение.
- Кумиром был Гай Юлий Цезарь - удивительный человек, блестящий полководец и - негодяй отъявленный. Лишь Меркурий, возлюбивший воров, мог покровительствовать ему.
Царица имела право так говорить. Здесь, на этой земле, ее называли Исидой , здесь она мать и богиня. Сам Цезарь приносил ей дары, а ему, как никому другому, чужда была бескорыстность.
Для Дионы всегда было загадкой, любил ли Цезарь свою египетскую царицу. При его жизни она не позволяла себе разгадать эту загадку. А в том, что царица любила своего хитроумного и остроумного, циничного и бессовестного римлянина, она не сомневалась.
- Я хотела соблазнить его, - заговорила Клеопатра, - очаровать, увлечь; мне ли не знать, как это делается. И подчинить… И завоевать Египет для себя, а Рим для него и править миром. И что же? Чей теперь Рим! Он должен был вернуться и добиваться смерти так же яростно, как добивался меня некогда.
Диона молчала. Царица шагнула к саркофагу и заглянула в него.
- Он завидовал тебе, - произнесла она, словно обращаясь к живому, - жаждал всего, чем обладал ты: и твоей славы, и даже твоей смерти. А знаешь, сколько ударов ножа потребовалось, чтобы убить его? Двадцать три. Они посчитали раны. Римляне все считают. Только тогда они смогли схватить его, и легионеры растоптали его тело. - Необычно тихим и спокойным голосом, совсем не свойственным ее темпераменту, она добавила: - Египет завоюет Рим, несмотря на смерть Цезаря. Он должен был стать Осирисом для Исиды. Что ж, теперь он стал им - владыкой подземных легионов.
Диона тихонько вздохнула, едва слышно, однако Клеопатра обладала острым слухом.
- Что, мой друг? Я нагнала на тебя скуку?
- Нет, - попыталась солгать Диона.
- Мы ведь пришли сюда с определенной целью, а я трачу время на пустую болтовню. Я слишком много говорю. Тебе давно следовало бы остановить меня.
- Но слова не причиняют вреда, - ответила Диона, - именно слова изгоняют из него злых духов.
- И ты тоже? - бесстрастно поинтересовалась Клеопатра.
Диона пожала плечами. "Нет", - подумала она, но не произнесла этого вслух. Нет, Цезарь не стремился добиться ее, точнее, не так страстно, как царицы. Диона восхищалась Цезарем, его остроумием. Ей нравилось проводить время в его обществе, однако она находила его слишком холодным, впрочем, как и всех римлян, - их беспокоило лишь собственное благополучие, они во всем искали свою выгоду. Цезарь мог бы неоценимо много значить для Египта, но выбрал Рим - и Рим убил его.