IV
В шесть часов вечера пришел солдат и спросил девушек, не видели ли они Бахмана. Фрейлен Гесс с удовольствием сыграла свою роль, ответив:
- Нет, в последний раз я видела его в воскресенье. А ты, Эмили?
- Нет, не видела, - ответила та, краснея.
Ида Гесс продолжала разыгрывать невинность, задавая вопросы.
- Надеюсь, он не убил сержанта Губера, - воскликнула она с наигранным ужасом.
- Нет. Но он упал и сломал ногу. Сейчас он в госпитале. Бахману непоздоровится, - последовал ответ.
Эмили, против своей воли вовлеченная в историю, молча слушала. Она была полностью выбита из своей привычной жизненной колеи. Теперь не будет у нее покоя! Ведь Бахман находился в ее комнате. Она думала об этом с религиозным ужасом. То, что случилось, было для Эмили невыносимо. Внутренний огонь сжигал ее, затрудняя дыхание… Необходимо накормить и уложить детей, приготовить ужин для барона и баронессы, которые собирались ехать в гости. Эти мысли проносились в ее воспаленном мозгу, не давая покоя. Ее размеренная жизнь служанки была нарушена. Теперь ей придется жить, подчиняясь желаниям других людей, зависеть от их действий. Там, наверху, в ее комнате, спит человек, которого она полюбила всем сердцем. Но кто он для нее и что он хочет? Он единственный из всех столь презираемых мужчин проник в ее мир, завладел всем ее существом!
Когда барон и баронесса уехали и в доме наступила тишина, Эмили поднялась в свою комнату. Бахман проснулся и сидел на кровати. Через открытое окно до него доносились голоса солдат, его товарищей, поющих под мягкие звуки концертино сентиментальные песни о любви. Слова песен проникали в душу, щемили сердце. Он уже не принадлежал их миру, он выпал из него, и теперь для него наступила другая жизнь. "Как она сложится?" - думал он, опустив голову на грудь.
Когда Эмили вошла в комнату и увидела юношу, понуро сидящего на ее кровати, смертельный ужас вдруг охватил ее, но на смену ему внезапно пришло какое-то новое, доселе неизвестное чувство. У нее перехватило дыхание. Осторожно приблизившись к юноше, Эмили тихо спросила:
- Вы хотите есть?
- Да, - ответил он, чувствуя, как сильно бьется его сердце. Эмили стояла почти вплотную, его лицо было на уровне ее груди.
Как зачарованная, Эмили неподвижно стояла около кровати, на которой сидел юноша. Казалось, она чего-то ждала. Внезапное желание охватило его, сердце забилось сильнее. Девушка подошла еще ближе, и, повинуясь разгоравшейся в нем страсти, юноша обнял ее за талию и уткнулся лицом в ее фартук, за которым чувствовалась живая, теплая плоть. Желание охватило его с новой, неведомой ранее силой. Оно заглушило все муки его сердца, заставив забыть его и о позоре, и о том, в какую историю он попал.
Руки девушки легли ему на голову, притягивая ее все ближе и ближе к своему телу. Охваченный страстью, юноша гладил ее спину, бедра, прижимая лицо к ее теплому животу. Дрожь пробежала по ее телу. Еще немного, и она потеряет сознание…
Ослабшая и умиротворенная, Эмили лежала в объятиях Бахмана. Она никогда и не подозревала, что на свете существует такое чудо. Все ее существо было наполнено благодарностью. Он был здесь, рядом с ней, его руки обнимали ее, и она еще теснее прижалась к его обнаженному телу.
Держа девушку в своих объятиях, Бахман испытывал чувство гордости. Он пробудил в ней ответную страсть, и она отдалась ему. Они любили друг друга, они были одним целым.
Разжав наконец объятия, они встали. Их лица светились счастьем, сердца учащенно бились в унисон.
- Я принесу тебе поесть, - прошептала девушка, с радостью возвращаясь к своим привычным обязанностям, и вышла из комнаты.
Опустошенный и вместе с тем счастливый, юноша сидел на кровати, ожидая ее возвращения.
V
Вскоре сопровождаемая фрейлен Гесс Эмили вернулась в комнату с подносом, полным еды. Со смешанным чувством гордости и удивления девушки смотрели на белокурого юношу, который полностью зависел от них. Ида, правда, уже отошла на второй план. Главной теперь здесь была Эмили, и счастье ее было тем полнее.
- Что же вы теперь собираетесь делать? - сказала фрейлен Гесс, явно завидуя подруге.
- Я должен уехать, - ответил юноша, машинально. Ощущение свободы и удовлетворенности не покидало его.
- Но вы хотели найти велосипед, - сказала Ида.
- Да, - ответил он.
Эмили сидела молча, отстраненно наблюдая за ними и в то же время чувствуя, как невидимые нити соединяют ее с юношей. У них теперь есть нечто общее, и это общее - страсть. Ида продолжала разрабатывать план побега, хотя чувствовала, что эти двое мечтают побыть вдвоем. Она оставалась не у дел, и это ее не устраивало.
Наконец было решено, что Франц, возлюбленный Иды, одолжит Бахману свой велосипед, который спрячет в лесной сторожке. Бахман ночью заберет его и уедет во Францию. Затем Бахман переберется в Америку, где Эмили присоединится к нему. Там они будут счастливы. Все трое верили в эту прекрасную сказку.
Эмили и Ида отправились к Францу Бранду. Юноша остался один. Он сидел в темноте, прислушиваясь к звукам ночи. Внезапно он вспомнил об открытке, которую собирался отправить матери. Догнав Эмили, он поручил ей опустить открытку в почтовый ящик и быстро вернулся в комнату.
В задумчивости юноша сидел на кровати. События минувшего дня проплывали у него перед глазами. Вспомнив, как, дрожа от страха, он пытался забраться на укрепление, юноша почувствовал, как стыд с новой силой охватывает его. Пытаясь успокоиться, он повторял снова и снова: "Тут уж ничего не поделаешь, тут уж ничего не поделаешь. Я вовсе не трус, - продолжал он убеждать себя, - я не боюсь опасности. Это не моя вина, что высота так действует на меня, это от меня не зависит. Это был не я". Его мысли вернулись к Эмили, и он почувствовал удовлетворение: "Вот это был я, именно я, и этим все сказано".
Придя к такому заключению, Бахман успокоился и стал ждать Эмили, которая вскоре вернулась и сообщила, что велосипед сломан, Франц будет его чинить, и Бахману придется остаться еще на одну ночь.
Оба были счастливы. Эмили снова приблизилась к нему и остановилась в нерешительности. Но он притянул ее к себе, раздел и овладел с такой сумасшедшей радостью, которая невольно передалась и ей. С полными слез глазами она прижимала его к своей груди, стараясь раствориться в нем. Крепко обнявшись, они мирно уснули.
VI
Наступило утро. Они проснулись под звуки горна, доносившиеся из казарм, и подбежали к окну. Занималось прохладное летнее утро. До самого горизонта тянулись зеленые сады и поля. Они были счастливы. Они любили друг друга. Ей нравилось его тело, такое белое и гибкое, ему - ее, крепкое и здоровое. И эти два тела тянулись друг к другу. Но наступал день с его заботами и тревогами. Ей нужно было приступать к своим обязанностям. Эмили чувствовала, как все изменилось в ней. Она была совсем новым существом, полным надежд и желаний. Перед ней открылся новый мир. Такого огромного счастья она никогда не испытывала. Его можно было сравнить только с солнечным светом, с сиянием летнего дня. Все спорилось в ее руках в это ясное утро.
Оставшись один, Бахман обдумывал план дальнейших действий. Надо написать матери и попросить ее выслать в Париж деньги. Затем он поедет в Америку. Итак, все решено. Самое главное - добраться до Франции. Необходимо раздобыть расписание поездов. Всего один день - и настанет долгожданная свобода. Он опять будет самим собой, и рядом с ним будет Эмили, и они будут принадлежать друг другу. Скорее бы наступила эта столь желанная пора!
Звук голосов и топот ног вернули его к реальности. Сердце его сжалось, к горлу подступил комок. Он сразу все понял. Готовый ко всему, он стоял и ждал.
Счастливая Эмили порхала на кухне, готовя завтрак детям. Она тоже услышала топот ног и голос барона. И вот он уже входит в дом. Его правая рука, простреленная во время франко-прусской войны, крепко прижата к бедру. Чувствуется, что она сильно болит. За бароном следуют обер-лейтенант и два солдата.
Эмили, побледнев, смотрит на них расширенными от ужаса глазами.
- Если вы так уверены, мы можем поискать, - говорит барон, обращаясь к обер-лейтенанту. - Эмили, ты опускала вчера в почтовый ящик открытку для матери Бахмана? Эмили молчит, лишившись дара речи.
- Да или нет? - настаивает барон.
- Да, герр барон, - едва слышно подтверждает девушка.
- Значит, тебе известно, где находится этот парень? - спрашивает барон, глядя ей в глаза.
Девушка молчит, но ее глаза выдают ее. По этим глазам барон читает всю правду. Лицо его искажается гневом.
- Поднимайтесь наверх! - командует он офицеру.
Повинуясь приказу, лейтенант и солдаты медленно поднимаются по лестнице, следуя за бароном. Эмили молча наблюдает за ними.
Барон рывком открывает дверь комнаты Эмили и видит Бахмана, неподвижно стоящего у постели девушки. Их взгляды встречаются. В глазах юноши отражается вся его душа, душа измученного человека.
- Да! - вздыхает барон, поворачиваясь к лейтенанту.
Быстро окинув взглядом фигуру юноши, лейтенант приказывает ему одеться.
Бахман начинает медленно одеваться. Он совершенно спокоен. Присутствие четырех человек не смущает его, он их просто на замечает.
Одевшись, юноша отрешенно ждет дальнейшей команды, и она следует:
- Шагом марш!
Маленькая процессия спускается вниз по лестнице, минует холл и входит на кухню. Эмили молча смотрит на них. Бахман избегает ее взгляда, но они без слов понимают друг друга. Бахман, сопровождаемый лейтенантом и солдатами, покидает дом. Барон, стоя на пороге, долго смотрит им вслед, затем возвращается на кухню, где Эмили спокойно нарезает хлеб.
- Итак, он провел ночь здесь? - спрашивает ее барон.