Грегори не винил ее за подозрительность. Но как же отвратительна была ему эта глупая, никчемная игра. На миг его едва не одолело искушение открыться Лив, рассказать все начистоту. Но в таком случае она непременно задастся вопросом: а чего ради он согласился на сделку, если ему не нужны деньги? И разумеется, быстро найдет правильный ответ. А тогда только ее и видели. Потому что пока - пока! - Лив еще не хотела того же, чего хотел он: настоящего брака по любви.
Но это вопрос времени. А когда настанет подходящий момент, Грегори откроет ей свою тайну и она простит ему обман, потому что поймет: иначе поступить он не мог.
- Ну что, поедим? - предложил он, однако ничуть не удивился, когда Лив, едва усевшись за стол, тотчас попросила:
- Расскажи мне о нем.
- А что именно тебя интересует? - Грегори отпил из бокала.
Ну, теперь держись! Любопытство присуще всем женщинам без исключения. Лив наверняка захочет узнать всю подноготную мифического Джилла-Джима. Что ж, придется придерживаться как можно ближе к истине и рассказывать о себе. Так хотя бы не запутаешься. Хватит выдумывать, а то снова не вспомнишь, что наплел накануне.
- Все, - ответила Лив.
Она решила, что эта тема как нельзя лучше поможет скоротать время. А то им просто не о чем беседовать. Слушать о человеке, которого никогда не встречала и, скорее всего, никогда не встретишь, куда предпочтительнее, чем сидеть в тягостном молчании или ввязываться в чреватый самыми неожиданными последствиями разговор на личные темы.
- Ну ладно, - легко согласился Грегори. Именно этого он и ожидал. Тем лучше - не потребуется слишком долго объяснять потом, когда он наконец решит ей признаться. Потому что, когда сей желанный миг настанет, это будет означать, что Лив любит его так же сильно, как и он ее. А тогда им будет уже не до разговоров. Тогда…
Он торопливо допил вино и оторвал жадный взгляд от розового язычка, которым Лив как раз слизывала ароматный соус с губ. Грегори и сам приступил к еде, попутно излагая сжатую автобиографию.
- Мы с ним ровесники. Учились в одной школе, потом на экономическом факультете в Лондоне…
Так вот почему у Грегори такая правильная речь, столь непохожая на обычный говор городских низов, подумала Лив, пробуя вино. Выходит, он получил хорошее образование. Отчего же теперь, в тридцать четыре года, ему приходится зарабатывать на жизнь малярными работами? Пожалуй, надо будет спросить его. Но не теперь, когда-нибудь потом, перед разводом. Стоп! Надо сосредоточиться. Она ведь собиралась слушать про друга Грегори, а не гадать о нем самом!
- Еще студентом он начал потихоньку играть на бирже, и весьма успешно. Со временем у него образовался не слишком большой, но все же довольно приличный капитал - где-то с миллион. Тогда он начал скупать разорившиеся предприятия, снова ставить их на ноги и продавать. А на сегодня он один из самых богатых людей в стране.
- Ну и на здоровье. - Похоже, это сообщение Лив не слишком заинтересовало. - А семья у него есть? Родители, жена, дети?
Грегори подлил им обоим вина. Да, колоссальные богатства Лив не прельщают. А ведь у большинства женщин глазки бы так и разгорелись. Но Лив, его Лив, куда сильнее интересовали чисто человеческие стороны жизни его мифического друга. Нет, определенно второй такой не найти. Такая подруга жизни ему и нужна!
Именно эти соображения побудили его поделиться с Лив сведениями о том периоде своей жизни, о котором он до сих пор никогда и никому не рассказывал. Она, разумеется, не осознавала, какое доверие ей оказано, думала, что речь идет о друге Грегори. Но все равно до чего же приятно было излить ей душу!
- Мои… - Тут Грегори вовремя спохватился. - Его родители не смогли создать то, что принято называть домашним очагом. Жили не по средствам, а сыну внимания почти не уделяли. Никогда и никуда его не водили, не играли с ним. Пока он не начал ходить в школу, единственным человеком, который с ним возился и любил его, была няня.
- Бедняжка! - тихонько воскликнула Лив; глаза ее затуманились. - Как же ему было грустно и одиноко!
Оказывается, за внешней холодностью этой девушки таилась не только страстная и чувственная натура, но и доброе, впечатлительное сердце. Каких трудов стоило Грегори усидеть в кресле, когда так и подмывало одним прыжком оказаться рядом с любимой. Обнять, прижать к груди, прильнуть губами к ее мягким губам и не отпускать до тех пор, пока обоих их не унесет волна взаимной страсти. Но надо было держать себя в руках, не поддаваться приливу чувств.
- Ничего подобного, - возразил Грегори сухо, хотя голос с трудом повиновался ему. И оттого слова его прозвучали чуть ли не язвительно. - Его няня, миссис Кроули, дала ему все, в чем он нуждался. Научила его ни от кого не зависеть, всегда оставаться самим собой и отличать хорошее от плохого. Она была строгой, но справедливой и стала ему куда лучшей матерью, чем та красавица, что произвела его на свет. Родная мать едва ли помнила о существовании мальчика. Вся ее жизнь была занята светскими развлечениями. Она постоянно искала - и находила - поклонников, а на сына у нее времени не оставалось.
- Ты ее знаешь, да? - задумчиво спросила Лив. - Такое впечатление, будто ты очень хорошо с ней знаком.
- Видел пару раз, - лаконично отозвался Грегори.
Черт возьми, это была почти чистая правда! В памяти его сохранились лишь редкие, разрозненные воспоминания о красивом, скучающем личике, роскошных нарядах, аромате дорогих духов, звенящем смехе. Но не о любви.
Чтобы предотвратить дальнейшие нежелательные расспросы, Грегори поспешил продолжить:
- Когда Джиллу было двенадцать и он почти все время проводил в закрытой школе, родилась его сестренка, Кэтлин. А еще через пару месяцев мать сбежала с каким-то греческим судовладельцем. Как потом выяснилось, роман этот тянулся уже давно, так что Кэтлин приходилась ему сестрой лишь по матери. Последовал развод, после которого его отец, человек весьма сдержанный и замкнутый, окончательно погрузился в себя. Приезжая домой на каникулы, Джилл замечал, что тот не обращает на Кэтлин никакого внимания. Что было, в общем-то, неудивительно, учитывая обстоятельства рождения девочки.
- Но малышка была ни в чем не виновата! - с жаром возразила Лив.
Ей всегда было жалко несчастных детей. Какой ужас, когда тебя не любят родители. До чего же повезло ей: второй такой нежной и заботливой мамы, как у нее, днем с огнем не найдешь!
- Конечно, Кэтлин тут была ни при чем, - согласился Грегори, невольно улыбаясь пылкости Лив. - Надо отдать должное и отцу Джилла: он оставил для Кэтлин няню Кроули, хотя сам находился по уши в долгах. Только об этом никто не знал. Джилл охотно помог бы ему, когда начал зарабатывать, но он тоже ничего не знал. Правда всплыла лишь после смерти отца.
Усиленно стараясь, чтобы в голосе не звучало раскаяния и запоздалых сожалений, Грегори разлил остатки вина и продолжил рассказ:
- Фамильный дом продали, чтобы покрыть долги. Ни Джилл, ни Кэтлин не питали к нему никакой привязанности. Джилл отослал сестру, которой как раз исполнилось четырнадцать, в хорошую частную школу и купил этот коттедж, чтобы вместе проводить каникулы. Правда, последнюю пару лет Кэтлин предпочитает проводить свободное время в студенческой компании. Она уже почти окончила курсы дизайнеров по интерьеру и, кажется, на хорошем счету у профессионалов. А вот сразу после школы у нее был переходный период и она как с цепи сорвалась - тогда Джиллу тяжеловато пришлось. Кошмар, да и только… - И это тоже была чистейшая правда; он чуть не поседел в те полгода.
- Так это в ее комнате я сейчас живу, - пробормотала Лив, постукивая пальцем по бокалу. - Надеюсь, она не стала бы возражать. Все-таки спальня - это так лично. А сейчас с ней все в порядке?
Странно, но история этих незнакомых людей тронула ее до глубины души. Лив казалось, будто ее связывают с отсутствующими хозяевами дома незримые нити сочувствия и симпатии. Вздор какой-то! Она помотала головой, чтобы избавиться от нелепого ощущения.
Грегори наблюдал за ней с ласковой улыбкой.
- Да, теперь все хорошо. На счастье, Джиллу удалось образумить сестру прежде, чем дело зашло слишком далеко. Сейчас она вовсю работает и вовсю развлекается, и при этом умудряется жить на содержание, что он ей выплачивает. Он, конечно, мог бы щедро обеспечивать ее хоть до ста лет, но хочет, чтобы она сама строила свою жизнь. Понимаешь… - Грегори поднялся и начал собирать тарелки, - понимаешь, если Кэтлин все-таки не укладывается в положенную сумму, хотя такое случается редко, то всегда получает от него еще. Она им вертит, как хочет! Запросто обводит его вокруг пальца - хорошенького такого пальчика. А что до второго твоего вопроса - она ничуть не стала бы возражать против того, чтобы ты жила в ее комнате. Я не знаю второй такой доброй и щедрой души, как у Кэтлин!
Он отнес грязную посуду к раковине. Боже мой, с внутренним содроганием подумала Лив. Боже мой, да он ведь любит сестру своего друга! Когда он говорил о ней, в голосе его звучало неподдельное чувство. Он даже и не пытался скрыть этого. А суровое, хотя и красивое лицо Грегори трогательно смягчалось, стоило ему лишь упомянуть имя Кэтлин.
Сердце Лив переполнилось каким-то жарким непонятным чувством, и она со стыдом опознала в нем ревность. Да что это с ней творится! Они с Грегори заключили просто-напросто деловое соглашение, а его личная жизнь ее не касается!
Лив искоса взглянула на него, и взор ее снова невольно затуманился. Ах, эти широкие плечи, мускулистый торс, длинные ноги… Так и хочется…
Что еще хочется? Лив не собиралась отвечать на этот вопрос даже самой себе.
- Кофе будешь?