Маги только выругались, когда похитительницы и след простыл. Все пошло прахом, обряд был нарушен, довести дело до логического завершения они не успели. Теперь все предстояло начинать сначала, снова искать девчонку, которая еще неизвестно где и в каком состоянии. Да и непросто теперь будет подобраться к Юноне - завладевшая ее телом тварь слишком хитра и коварна, чтобы вновь попасться в ту же самую ловушку.
Возбужденно галдящие и делящиеся предположениями мужчины не сразу заметили, что в подвальной комнате присутствует кто-то посторонний.
Фассат выдохнул сквозь зубы и подобрался первый. Вслед за некромантом насторожились и остальные. И замерли не дыша.
Стоящий у разбитой двери единорог был грациозен и хрупок. От сородичей его отличало только одно - сквозь изящно сложенное тело можно было пересчитать камни в стене.
- Та, Что Хранит, - медленно, через силу проговорил Отец-Дракон.
- Неужели? - Голос Духа Рога дрожал. - А я уж сочла себя злобной неупокоенной тварью, только и мнящей утащить весь мир за собой в могилу! Такой ведь вы меня считаете!
- Мы глубоко чтим подвиг, совершенный Киэ'Ланарт, - осторожно подбирая слова, проговорил мастер-некромант. - Но после гибели та, что сохранила наши миры, не обрела покой. Разве не самое большое желание любого немертвого существа - вернуть себе хотя бы подобие жизни?
- Вы боитесь меня, - горько отозвался единорог. - Я добровольно приняла участь, куда худшую, чем смерть! Я спасла вас! За вашу победу я заплатила страшную цену, но только так можно было остановить врага. А теперь вы решили, что я готова перечеркнуть собственную жертву, переписать историю в попытке обмануть судьбу. Я ведь понимаю, к чему все эти разговоры. Вы боитесь меня - моей силы, моего проклятия - а ведь я жизнь отдала, за таких как вы!
- В нас говорит не страх, а осторожность, - отозвался Лиорэль. - Тот, кто тебя погубил, был страшным противником…
- Я не побоялась выступить против него, - гневно топнул ногой единорог. - Хотя знала, что меня ждет. Не наитие вело меня вперед - знание собственной участи. Вы же выбрали легкий путь! Не мне вызов бросили - невинной девочке, пожалевшей меня из-за своей доброты! Она разделила со мной проклятье, она поверила в меня и поддержала.
- Мы не сомневаемся в достоинствах Юноны, - скрипнул зубами Владыка. - Но она слишком слаба. Эта ноша тяжеловата для нее. Если эта девочка хоть каплю дорога тебе, отпусти ее. Мы не желали зла вам обеим.
- Но вы чуть ее не убили, - горько сообщила Киэ'Ланарт. - Рог спрятан в ее теле. Доверши вы обряд, наша связь была бы разрушена, и мой рог убил бы ее на месте.
Потрясенные маги быстро переглянулись, а единорог с презрением добавил.
- Трусы! Какие же вы трусы!
Очертания призрака расплылись; мгновение - и о явлении единорога больше ничего не напоминало.
Глава 18. Таинственная незнакомка
Костер, разведенный в лесном овражке, протестующе затрещал, рассыпая по сторонам жгучие искры; языки пламени вытянулись вверх и сплелись в огненный шар. Тот обрел плотность, выкатился на землю, разметав горящий хворост, и оказался туго сплетенным в кольца телом огромной змеи с пылающей чешуей. Над клубком поднялась голова с раздутым капюшоном и яростно зашипела, высунув раздвоенный язык.
Пляшущие по золотисто-сероватым чешуйкам язычки пламени погасли, и кобра разомкнула свои объятья, выпуская из хватки человеческое тело, завернутое в полуобгоревший плащ.
Юнона вывалилась на траву, оглушенная и судорожно хватающая ртом воздух. Она скорее догадалась, чем почувствовала, как поднимают ее надежные руки названного отца. Коленки подломились, отказываясь держать тело, и девушка устало опустилась на землю. Вервульф сел рядом, придерживая ее за плечи.
- Юни! Юни! - Горячая змеиная голова скользнула по обнаженной руке. - Юни, ответь! Как ты?!
Та не отреагировала. Глаза девушки были широко распахнуты, расширившиеся зрачки почти поглотили радужку, а взгляд застыл. Грудь Юноны быстро вздымалась, дыхание было коротким и судорожным, как будто воздуха не хватало.
- Латона! - Кобра боднула девушку лбом и отшатнулась, трансформируясь. Мгновением позже Фалитта уже в человеческом обличье упала на колени и крепко сжала ледяные ладони Юноны.
- Что там произошло? - Вервульф спросил дочь Богини, но ответила Юнона. Она судорожно вздохнула и, запинаясь, выдавила.
- Меня пытались убить.
- Ты уверена?!
- Кто?
Потрясенные вопросы оборотня и юной Кобры прозвучали в унисон. Юни запрокинула голову и расхохоталась. Вервульф и Фалитта обменялись короткими взглядами, воздух засеребрился, складываясь в силуэт задержавшегося Духа Рога, а Юнона, резко замолчав, спокойно повторила.
- Меня. Пытались. Убить. Ковен решил, что я вышла из-под контроля, и захотел разобраться с проблемой радикально.
- Это я во всем виновата, - прошептала Киэ'Ланарт. - Все из-за меня.
- Ты здесь ни при чем, - резко оборвала Юнона. - Ковен пытался избавиться от меня.
- Значит, Ковен, - задумчиво проворчал под нос Вервульф, но Юни услышала.
- Я запрещаю тебе с ними связываться! - Приказала девушка, требовательно оборачиваясь к другу.
Тот поднял брови, но помедлив, кивнул.
- А теперь, кто-нибудь, пожалуйста, объясните, что вообще там произошло, - язвительно попросила Фалитта.
- Магов обеспокоило путешествие Юноны в прошлое, - отозвалась Лана. - Они сочли спасение сына Вервульфа пробой сил в изменении истории.
- Я столько раз объясняла им, почему я так поступила, - потерянно пожаловалась Юни. - Неужели мои мысли и мотивы так сложно понять? Они ведь противостояли Венджеру, они тоже теряли родных и друзей. Что неясного в моих действиях, тем более все и так было предопределено!
- И, тем не менее, Ковен это напугало, - пробормотала под нос дочь Кобры и требовательно уставилась на Лану.
Та со вздохом пояснила.
- Маги вообразили, будто я управляю Юноной, диктуя ей свою волю. Что Юни моя марионетка, и с ее помощью я рассчитываю вернуться к жизни.
Взгляд Фалитты по-прежнему остался недоуменным. Вервульф нахмурился.
- Ковен решил, будто я собираюсь переписать результат Великой Войны, спасая саму себя, - со вздохом прямо сказала Киэ'Ланарт.
- Это же полный бред! - Воскликнула дочь богини.
- Им эта идея бредом не показалась, - грустно усмехнулся Дух Рога. - Напротив, ее сочли настолько реальной, что решились на ритуал разделения. Боюсь даже предположить, из каких источников его извлекли.
- Но почему этот ритуал должен был убить Латону? - Все никак не могла понять юная Кобра.
Юни резко ответила.
- Потому что Рог спрятан в моем сердце! Пока мы с Ланой едины, ее Рог фактически растворен в моем теле. Но если связь разрушить, он станет материален. Я оборотень, Фолл, но даже белая волчица не сможет выжить с пронзенным насквозь сердцем. Доверши маги задуманное, я умерла бы мгновенно, причем окончательно и бесповоротно. Ни некромант, ни сильнейший целитель Нарванны ничего не смогли бы сделать. А от пафосных и лживых речей на тему "ах, как нам жаль" над моим гробом мне не было бы уже ни тепло, ни холодно.
- Тьма, - потрясенно прошептала Фалитта. - Они не доберутся до тебя - клянусь!
- Ковен переступил грань допустимого, - веско заметил Вервульф. - Покушение на жизнь ширы затрагивает весь Свободный народ. При необходимости все стаи поднимутся на твою защиту. Я понимаю, что маги не догадывались о последствиях, но это не уменьшает их вины, и им еще придется ответить за свои действия.
- Я не собираюсь ни с кем спорить, сражаться или доказывать что-либо, - оборвала Юнона. - Тьма, я считала их… пусть не друзьями - нет, но тому же Старейшему я доверяла, да и Славроду, не говоря уже о том, что от Фассата с Нароном я удара в спину не ждала. А они решили, что без меня этот мир будет в разы лучше. Меньшее зло в их понимании.
- Твой наставник, - начала было Фалитта, но Юни вновь перебила.
- Хватит! Бывший наставник вычеркнут из моей жизни. Если он попытается снова стать у меня на пути, я приму бой, даже если он будет стоить мне жизни. Я не стану больше ни молчать, ни терпеть. Но до тех пор я - слышите! - не желаю слышать ни единого упоминания об этом эльфе!
Юни сверкнула глазами на друзей и сгорбилась, обхватив руками колени. Кружевная накидка совсем не давала тепла, гладкий шелк платья слабо защищал от ночной прохлады, а прикасаться к случайно прихваченному плащу с плеча Лиорэля девушка откровенно брезговала. Ей было холодно, но свежесть летней ночи не могла сравниться с льдом, поселившимся в душе девушки, с болью и обидой за предательство.
Воцарилось напряженное молчание. Фалитта кусала губы, думая о чем-то своем. Серебристый силуэт Ланы растаял. Вервульф, удостоверившись, что его подопечная может сидеть без поддержки, занялся потухшим костром: собрал разметавшийся хворост, добавил нового. Дочь Кобры мельком посмотрела в его сторону, и огонь тут же вспыхнул заново, осветив лица друзей и неглубокий овражек, в котором компания остановилась на ночь. В ночной тишине было отчетливо слышно журчание близкого ручейка, монотонное пение сверчков, да редкое всхрапывание бродивших со спутанными ногами лошадей.
Лунный свет обливал серебром темные склоны, поросшие густым кустарником. Черное причудливо мешалось с белым, искажая очертания и порождая фантастические тени. Края оврага нависали над костром, поднимаясь выше человеческого роста и надежно скрывая приютившихся в нем путников, но уже через пару десятков шагов пологая тропка выводила наверх между близко сошедшихся склонов.