- Аршез… - это было так неожиданно и так приятно. Нет, он вчера пообещал, конечно, что поменяет для нее мебель в комнате, но обещать умеют многие. - А как же все те вещи, что у тебя в кладовке хранились?
- Выкинул, - судя по голосу, сожаления он не испытывал. - Если за столько лет ничего из этого хлама не понадобилось, так чего ради хранить?
- Ну… там ковер был, можно было б здесь постелить, а то как-то пусто…
- Ой, Анют, там такой ковер, что лучше уж не стелить, - он невольно вспомнил о том, чем был нещадно залит коврик еще при прежнем владельце. И понял, что тоже хочет ковер в гостиную. Потому что на кровати она постесняется, а на ковре, да под видом дружеской борьбы он столь многое сможет себе позволить… - Купим ковер, Анют. Новый, а не вытертый до дыр, - пообещал. То ли ей, то ли себе.
- Как у тебя все просто, - она даже головой покачала. - Старое выкинем, новое купим, и все мгновенно, без раздумий… И как только ты так быстро мастеров нашел, чтоб ремонт делали?
- Беззастенчиво воспользовался служебным положением, - улыбнулся он. - Должна же мне быть хоть какая-то выгода от всеобщего обожания.
Она вспомнила вчерашний поход в ресторан. И взгляды абсолютно всех, и безграничное желание услужить, и как ей было неуютно это всеобщее внимание. А ведь он так живет. Каждый день. Неудивительно, что давно научился использовать это всеобщее обожание "в практических целях". Но все же причины столь горячей любви к его расе ей были непонятны. Впрочем, если они все такие, как Аршез…
- Вот только скажи мне, пожалуйста, что мне одеть? - вспомнила она о насущном. - Единственное платье жалко, а шорты, в которых ты вчера разрешил мне по дому ходить, я сегодня почему-то найти не могу. Ты их случайно вместе с ковром не выкинул?
- Так они в ванной, Анют, сушатся. Вместе с остальными твоими вещами. Я подумал, что после целого дня в дороге стирка им не помешает.
- Аршез… Ну зачем, я могла бы сама… - смутилась.
- И зачем сама, когда в доме стиральная машина есть? - он сделал вид, что не понял и вновь вернулся к книге, от которой его отвлекло ее появление. - А платью недолго осталось быть единственным, так что не жалей.
Завтракать она устроилась в гостиной. Он не возражал, хотя теперь сосредоточиться на чтении стало заметно сложнее.
- А откуда у нас блины? - поинтересовалась меж тем девочка.
- Соседка тебе испекла. Очень надеется, что ты оценишь.
- Спасибо ей. Только неудобно как-то…
- Ей было приятно. Тебе это блюдо знакомо, у вас такое готовят?
- Да, конечно, часто. Только это, похоже, из ржаной муки, у меня такие бабушка порой делает, а мы обычно готовим из пшеничной.
- И в чем разница?
- Немного другой цвет, немного другой вкус, а так все то же самое, - она легкомысленно пожала плечами.
- А по калорийности, по набору микроэлементов? - уточнил он вопрос. - Они что, по своим питательным свойствам больше подходят пожилым людям?
- Честно говоря, не в курсе, - она намазывала блин вареньем, ничуть не интересуясь энергетической ценностью ни того, ни другого.
- То есть сама ты их готовить не умеешь?
- Почему? Умею, конечно. И не только их, я вообще готовлю неплохо.
- И как же ты готовишь, если в теории не разбираешься? - не понял он. - Или это у вас возрастное разделение: те, кто старше и опытней составляют полноценное меню, а подросткам вроде тебя доверяется только приготовление указанных взрослыми блюд?
- Какое полноценное меню?
Он бросил быстрый взгляд в открытую книгу.
- Оптимальное сочетание белков, жиров и углеводов - как в отдельной порции еды, так и в суточном курсе, составление блюд исходя из калорийности их компонентов, да, и при этом обязательное наличие в ежедневном рационе молочной, мясной, овощной и зерновой пищи.
- Аршез… - она взглянула на него с подозрением. Не выдержала, подошла. Потянулась к книге. "Основы правильного питания". Несмотря на наличие незнакомых букв, название она поняла. - Ты ко всему подходишь столь основательно?
- Ну а как я смогу тебя нормально кормить, если даже основ процесса не понимаю?
Улыбнулась, глядя в невозможные его бирюзовые глаза. Серьезные такие, целеустремленные.
- Аршез… - просто произнести его имя было приятно. - А вот давай ты эту книжку закроешь и больше не будешь забивать свою прекрасную головку…
- Что??
- Ой… - не выдержала, прыснула. - Прости, пожалуйста. Но когда мужчина пытается заниматься женскими делами, это так смешно выходит…
- Не понял, почему эти дела женские, и что смешного в моем желании разобраться в процессе? Тем более что процесс, как выясняется, невероятно сложен даже в теоретической своей части.
- Теоретическую часть пропускаем. Нет, Ар, правда, - добавила, видя, что он собирается поспорить. А он… разбился об это ее короткое свойское "Ар", которого она даже не замечала, похоже, в своей речи, об эту ее неосознанную, но непоколебимую уверенность, что она знает лучше. Уверенность, которую в разговоре с Великим ни один человек этой страны не испытывает. Он был для них авторитетом - для всех и для каждого, даже в тех вопросах, в которых совсем не разбирался. Просто, по умолчанию. А для нее - не был. Но при этом она чувствовала к нему симпатию, она привязывалась к нему все глубже, сама, быть может, того не осознавая. - Послушай, все проще гораздо. Нужны продукты - ну, вернее, чтоб у меня была возможность их покупать. Ты выделяешь, сколько в месяц я могу потратить на покупку еды, рассказываешь, где здесь ее покупают - магазины, рынки, как у вас тут принято? Еще нужна плита для готовки, ну хотя бы плитка маленькая. И холодильник, чтоб продукты хранить. Ну и посуда. Все. И о моем кормлении можешь даже не волноваться.
- Правда? - того, что она просто стоит рядом, не выдержал, утянул на колени. Зарылся носом в ее волосы, не сомневаясь, что она опять дернется и возмутится. Но ведь хотелось. Так хотелось…
- Ар…
- Да? - полузакрыв глаза, он наслаждался ее запахом, ее симпатией к нему, нотками удовольствия от его близости. И легким смущением. И близость, и удовольствие она почем-то считала запретными, неправильными.
- Пусти, у меня руки жирные, испачкаю ж твою майку нарядную, жалко будет, - ну вот, нашла повод отстраниться. Отпустил.
- Плитку маленькую мы с утра в кладовке нашли, когда хлам выбрасывали. Взгляни, подходит она? - он кивнул на простенькую электрическую плитку, стоящую на полу у стены. Одноконфорочную, немного оттертую от пыли, но еще жаждущую отмыться от многочисленных пятен и потеков.
- Да, конечно, если она работает, - Аня с некоторым сомнением оглядела данное "чудо техники". Вспомнился светловолосый парень из их группы, верящий, что тут "механизмов таких примитивных не найдется". А тут вон - и допотопные в ходу.
- Работает - это просто нагревается до высокой температуры? Тогда да, мы проверили. Только я не понял, как простым нагреванием можно либо жарить, либо варить, либо… - задумался, но вспомнить не смог, глянул в раскрытую на столе книгу, - тушить.
- Я потом тебе покажу. На практике, ладно? Если тебе интересно.
- Мне интересно, Анют. Мне, видишь ли, крайне интересно, чтоб ты хорошо и полноценно питалась. Здесь это важно, ребенок, здесь от этого здоровье твое зависит.
- Оно везде от этого зависит, вот только не надо доходить до фанатизма.
- "Везде" и "у всех" на тебя больше не распространяется, ребенок. Ты, к сожалению, в группе риска, и потому просто не можешь себе позволить халатность в этом вопросе.
- Почему в группе риска?
- По многим факторам, - углубляться в тему не хотелось. - Другой климат, другой бактериологический фон, другой энергетический… Да, кстати, купил тебе витамины, - он дернул на себя средний ящик стола, достал оттуда две коробочки с лекарствами. Взглянув на этикетки, одну, чуть замявшись, все же убрал обратно, другую протянул ей. - После еды, согласно инструкции.
- Аршез, а ты не слишком серьезно к вопросу подходишь? - витамины она взяла, куда деваться. Покрутила в руках, раздумывая, где именно она их похоронит…
- Надеюсь, что достаточно серьезно. И я надеюсь так же, что ты уже достаточно взрослая, чтоб витамины действительно принимать, а не выплевывать втихаря в унитаз.
- Ну зачем же втихаря? - от того, что он угадал ее мысли, она неожиданно разозлилась. - Могу и громко вернуть дарителю! - коробочку хотелось швырнуть, но она просто положила ее прямо на его раскрытую книгу. - Выражение "удушающая забота" слышать не доводилось?! - почувствовала, что сейчас сорвется на бессмысленный крик. Попыталась успокоиться. Объяснить. - Я сама могу разобраться со своим питанием. Я сама могу постирать свои вещи. Я понимаю… я пытаюсь себя убеждать, что ты, наверное, как лучше хочешь. Но есть же какие-то границы. Какие-то вещи, которые я должна делать сама, потому что если ты их делаешь за меня, ты словно демонстрируешь мне, что я не состоятельна, что я не справилась, не смогла, не успела…