Нет справедливости в творении Илуватара. Ему и не надо было справедливости. Он создал иерархию рас: высшая раса - могущественные и одаренные Валары, следующие - прекрасные, бессмертные эльфы, ну а потом уже - люди, которые наделены пылкими страстями, но, увы, подвержены болезням, старению и умиранию. Если бы Илуватар хотел истинного мира, то сотворил бы всех "свободных" с одинаковыми возможностями в этой жизни. А он создал господ и рабов. Эльфы были задуманы как рабы Валаров, а люди - как рабы эльфов. Не признавать эту схему? - значит противиться замыслу Илуватара. Весь мир построен на неравенстве. Не все народы, принцесса, верны Илуватару, многие на моей стороне. И я стараюсь как могу защитить их от ненасытных нуменорцев, которые облагают их данью. Этим людям нечего есть, как же они могут развиваться и совершенствоваться? Эльфы и преданные им люди боятся и ненавидят меня. Точно также как мои люди ненавидят и боятся эльфов и нуменорцев. Нет в этой ситуации правых и виноватых. Илуватару ничего не стоит положить конец распрям в этом мире, он обладает беспредельной силой. Что стоит ему, такому могущественному, уничтожить меня, примирить и накормить сотворенные им народы? Но он никогда не сделает этого. Похоже, что его интересует только придуманная им запутанная и завораживающая игра, а никак не состояние игроков, потому-то и отвернулись от него нуменорцы. Вот и приходится сражаться за место под солнцем, предавая друг друга. Я хорошо изучил человеческую сущность, принцесса, но ваш предательский удар меня почему-то оскорбил, видимо, иногда все-таки рассчитываешь на доверие. - Саурон натянуто улыбнулся. Кровь снова засочилась из раны. - Довольно, я сегодня слишком много говорю. Наверное, потому, что больше беседовать нам не придется, моя коварная гостья. Спокойной ночи.
Он ушел, оставив ее в темной комнате наедине с тяжелыми мыслями. Саурон не наказал ее, не уничтожил, не причинил боли, но его проникновенные речи растревожили принцессу. Казалось, он говорил от всего сердца, и все слова его были похожи на правду, следовало хорошенько подумать, чтобы возразить ему. Она чувствовала себя виноватой в том, что пыталась убить его, хотя еще совсем недавно считала такой поступок благодеянием.
"Он прав, я знаю о нем лишь по слухам, как же я могла вынести ему приговор? В нем не больше жестокости, чем в нуменорских солдатах. Он даже не отомстил мне", - мысли одна за другой приходили ей в голову и удручали ее так, что она не могла уснуть. Мир казался таким несправедливым, а будущее беспросветным.
На самом деле ее удар нанес Саурону больше вреда, чем она предполагала. Клинок-то был эльфийским, разъедающим плоть врага. Саурон знал, что ему придется в течение долгого времени лечить эту рану. "Я не убью ее сейчас, - думал он,? - она не отделается так легко. Найду ее мужа и у него на глазах отдам эту мстительную принцесску самому безобразному орку. Пусть узнает, что такое унижение и боль. А может, я буду тонко и многократно истязать красотку и ее любимых друзей, пока не почувствую, что кровь моя отомщена".
Глава 7 Побег
Было раннее утро, когда Мириэль ощутила всем своим существом, что надо немедленно бежать. Инстинкт самосохранения, никогда не подводивший ее, тревожно и настойчиво взывал к разуму, логические построения вчерашних раздумий рухнули как дом на песке. Босая, в смятой одежде, Мириэль бросилась к двери, выскользнула в коридор и осторожно двинулась вперед, выбирая направление наугад. Царила тишина, таящая неведомых и безжалостных врагов, казалось, что все предрешено. Страх крался за беглянкой, она ускорила шаг.
Принцесса не обманулась в своих предчувствиях, ибо Саурон, проснувшись с головной болью, вспомнил, что покушавшаяся на его бесценную жизнь особа все еще наслаждается роскошным ложем, и приказал слугам сбросить ее в подземелье, где ей надлежало ждать приговор. Сауроновы ищейки - отталкивающие представители человеческой расы с приплюснутыми лбами и торчащими ушами, ринулись выполнять его прихоть. Обыскав комнату и переворошив постель, они помчались вперед, низко пригнувшись к земле, словно вынюхивая ее след.
Мириэль бежала едва ступая, боясь вздохнуть. Волчонок, которого она держала на руках, изрядно потяжелел за эти дни, но она привязалась к нему и не могла бросить. Принцесса исцарапала ноги и больно ушибла локоть о стену. "Почему мне приходится убегать, бояться, прятаться, дрожать за свою жизнь?! Ненавижу все это, - думала она. - Хочу обладать силой, чтобы противостоять своим врагам, или быть могущественным магом". - Она мечтала стать невидимой или рассеять преследователей в пыль, но вместо этого оказалась в тупике, и ее охватила паника.
Волчонок остро чувствовал и настроение друга, и близость опасности, он четко знал, что медлить нельзя. Вырвавшись из рук принцессы, Олвик стремглав бросился в один из боковых проходов. Ей поневоле пришлось следовать за ним. В одной из комнат щенок остановился и радостно завилял хвостом. "Чему ты радуешься, дурачок, - разочарованно вздохнула Мириэль,? - отсюда тоже нет выхода!" Тогда волчонок потянул ее за край платья в тень, и там она разглядела люк. Девушка с усилием приподняла крышку. Перед ней зиял колодец неизведанной глубины. Окунувшись в сырую темноту и ничего не увидев, Мириэль посмотрела на щенка недружелюбно: "Олвик, ты хочешь, чтобы я туда прыгнула"? Судя по выражению преданной собачьей морды, именно этого он и хотел. "Ну, нет,? - рассердилась принцесса, - я не самоубийца, хочешь, сам прыгай". И тут она услышала шлепанье ног ищеек Саурона, дыхание перехватило от ужаса. "Но лучше уж к ним в лапы, чем в черную дыру", - взвесила она свои шансы. Олвик подталкивал ее носом к открытому люку. Она еще раз зло взглянула на него. Он держал в зубах конец веревки. Больше Мириэль не раздумывала. Обвязав веревку вокруг пояса и подхватив волчонка на руки, она глубоко вздохнула, съежилась и прыгнула вниз. "Только бы не сорваться", - промелькнуло в голове. О том, что ждет ее внизу, она подумать не успела.
Стремительный полет был кратким. Кто-то схватил ее крепко, и с этим невидимым кем-то в считанные мгновения она оказалась на земле. От ушиба у нее закружилась голова, неизвестный грубо заломил ей руки за спину и принялся душить. Она застонала тоненько, и слабый свет озарил ее лицо. "Это девушка"! - воскликнул душегуб пренебрежительно и оставил горло в покое.
- Кто ты такая? - спросил он, все еще сидя на ней верхом. Лицо его почему-то было ей знакомо. - Не время падать в обморок. Кто ты и почему так странно развлекаешься? - торопил ее незнакомец.
- Я Мириэль, - наконец-то собралась с духом принцесса,? - и бегу от Саурона.
- И Саурон сейчас прилетит за тобой? - поинтересовался юноша, насмешливо глядя на нее. - Я, между прочим, эльф Лотлуин.
И Мириэль вспомнила, как его раненого принесли ко двору Гил-Гэлада. Похоже, он успел забыть о своих ранах и даже умудряется заигрывать с ней в такой напряженной ситуации.
- Слезь с меня, - попросила она.
- Ну ладно, отдохни пока, - согласился Лотлуин.
- Лот, потуши-ка свет, ты всех выдашь, - услышала вдруг принцесса еще чей-то голос. Лот послушно затушил лучину. В колодец хлынула тьма.
- ГДЕ ОНА? - вдруг услышали они громоподобный голос. Вопрос звучал так настойчиво, что хотелось ответить. Мириэль отчетливо представила, как Саурон глядит в свое магическое зеркало и ищет ее в этом мраке.
- Я НЕ ЗНАЮ, ОНА ПРЫГНУЛА, - услышали они другой оглушительный голос и поняли, что это слуги Саурона разговаривают друг с другом, опустив головы в колодец, от чего их голоса звучат так пугающе. Лотлуин затрясся от смеха, зажимая себе рот, чтобы не было слышно. Принцесса почувствовала, что веревка напряглась, и поняла, что ее хотят вытащить наверх. Быстро сориентировавшись, Лотлуин обрезал веревку ножом. "Я сброшу вниз камень, а ты закричишь, как в последний раз", - шепнул он, коснувшись при этом губами ее щеки. Она сжала губы от досады, но последовала совету.
- ОНА РАЗБИЛАСЬ, - услышали они через мгновение после ее крика. - ХОЗЯИН БУДЕТ РАЗОЧАРОВАН, - донеслось до них последнее эхо, и все стихло. Лотлуин вдруг рассмеялся.
- Почему ты хохочешь? - толкнула его слегка Мириэль.
- Представляешь, когда мы болтали, нас, наверное, было слышно точно также, - зашептал Лот. Он снова зажег лучину, чтобы Мириэль осмотрелась. Вглубь стенки колодца уходил туннель, на площадке, куда она приземлилась, кроме нее и Лотлуина было еще трое: два тощих эльфа и бледный, немолодой уже мужчина с каштановой бородой.
- Познакомься с моими друзьями, - обратился Лотлуин к принцессе. - Джемин, Силиврен и уважаемый маг Чайлдин.
- Чайлдин! - воскликнула Мириэль. - Вы здесь?
- Да, мы пытаемся убежать из плена. Наш путь проходит через этот колодец, на противоположной стороне - продолжение туннеля.
- Я как раз пытался перекарабкаться туда, когда ты свалилась мне на голову, - заметил Лотлуин. - Я подумал, что враги уже проведали про наш план, вот как ты меня испугала. Слава Илуватару, мне удалось задержать твой полет, а то мы оба отправились бы вниз. А как тебя угораздило прыгнуть в колодец?
- У меня не было выхода, - усмехнулась Мириэль, - за мной гнались слуги Саурона, и я оказалась в тупике. Тогда Олвик мне показал…
- Кто такой Олвик? - перебил ее Лот.
- Мой щенок, - продолжала принцесса, указав в угол площадки, где Олвик сидел тихо и терпеливо, - он привел меня к этому колодцу и принес веревку. Было страшно прыгать: вдруг веревка не выдержала бы.
- Друзья, может, мы поспешим и расскажем обо всем друг другу, когда увидим солнце по ту сторону Мордора? - слабым голосом предложил Чайлдин.