- Извините, - в дверь просунулась голова лошади, - ваш помощник неправильно информировал. Мне, дорогой товарищ, нужны не вы, а Блуждающий Неф.
- Он только что выпрыгнул в окно, - сообщил король.
- Вот как, - сказала лошадь, обводя всех взглядом из-под больших пышных ресниц. Она подошла к окну, открыла его и выпрыгнула, чуть не сбив недоумевающего короля. Ладэоэрд повернулся к замершей супруге и с сарказмом спросил: - Может, и вы сиганёте за ней?
- Только после вас, - нашлась королева. Ворон на улице неодобрительно каркнул.
- Не каркай, - отозвался король и добавил, не обращаясь ни к кому: - Мне уже накаркали… накуковали… птички певчие…
А в это время утренние посетители королевского сада с удивлением рассматривали стоящий на главной аллее парусник с надписью на борту "Зверобой". Уставший молодой капитан, прислонившись к штурвалу, так и заснул, раскинув руки по сторонам. Король, увидев парусник из окна, подумал, что это уже чересчур, и промолвил:
- Пойду-ка я спать, - он уже открыл дверь, направляясь в свои апартаменты, как, что-то вспомнив, добавил: - Манриона, если будешь душить меня подушкой, помни, я буду сопротивляться.
Королева фыркнула и отвернулась. Супруги Гартор, не глядя друг на друга, вышли из комнаты королевы и направились в разные стороны.
***
Наступило утро после короткой ночи и Лотт, поднимавшийся раньше всех, уже успел вместе с Ветой накормить и подоить коров, когда, дотронувшись рукой плеча Маргины, он шёпотом сказал: "Столица". Маргина прямо из бочки возле колодца плесканула себе в лицо водой и босиком по росе побрела к дубу Балумута. Прямо под ними в голубой дымке плыли зелёные поля, сады, маленькие домики, стога сена и игрушечный скот, рассыпанный детской рукой.
А впереди и справа дугой изгибалась река, вгрызаясь в скалистый берег, как будто пытаясь похитить огромный замок, находящийся на излучине. Появившееся солнце рисовало в городе длинные тени, переплетающиеся замысловатым узором. Город уже встал и трудился, наполняя улицы движением, а из труб к небу поднимались лёгкий дым.
- Зверобой, зверобой! - закричал капитан Краббас, прямо над ухом Маргины.
- Капитан, имейте совесть, - стукнула его рукой Маргина, - вы меня перепугали. Я чуть не свалилась вниз.
- Смотрите, "Зверобой", - не успокоился капитан, показывая на парусник в парке, возле замка.
- Да вижу я ваш парусник, не слепая, - махнула рукой Маргина и, глядя вниз, принялась потихоньку вытаскивать волшебный камень из колодца. Когда Таинственный остров завис над парком, она мысленно привязала верёвку с волшебным камнем, и остров застыл на месте.
- Всё, бегите к своему "Зверобою", - ухмыльнулась Маргина.
- А как? - не понял Краббас.
- Капитан, вы меня удивляете, - сказала Маргина, подошла к краю и сбросила вниз рулон с лестницей. К капитану вернулся мыслительный процесс и он, перегнувшись через край, полез вниз. Маргина, позёвывая, побрела к дому, решив, что не мешает подкрепиться и привести себя в порядок, прежде чем спускаться вниз.
К тому же, внутреннее чувство ей говорило, что Онти и Мо ещё не прибыли. Подойдя к дому и увидев в окно ещё спящих домочадцев, она плюнула на всех, забралась на крышу сарая и упала в душистое сено.
***
В это время карета Доностоса Палдора, управляемая Арвином Флиппом вкатила в Арбинар и никто, кроме Мо, этого не заметил: Палдор и Полиния склонившись друг на друга, спали, спала и Онти, растянувшись на всё сидение, а Хабэлуан, пристроившийся в ногах Онти, упал на них и там же заснул. Что же касается зелёных человечков, то они успокоились раньше всех, убаюканные плавной ходой Мо.
Мо объяснил Флиппу, куда нужно ехать и карета покатилась до самой усадьбы Палдора, ворота которой Мо открыл на ходу, чтобы лишний раз не будить пассажиров. Когда карета остановилась перед домом, Палдор открыл глаза и спросил:
- Что, приехали?
- Приехали, - открыл дверку Арвин.
- Приехали? - проснулись Онти и Хабэлуан.
- Всё, приехали, - засмеялся Палдор, хватая в охапку детей, - пойдём, будем осваиваться.
Они, взявшись за руки, пошли к широкому крыльцу, и, открыв дверь, принялись обследовать огромный дом в два этажа, с двумя флигелями, примыкающими к зданию. Полиния, улыбаясь, шла сзади, умиляясь и потихоньку пуская слезу. Зелёные спросонья ничего не поняли и топтались на Мо, пока не ринулись вслед за Онти, напевая хором:
"Онти долгий жизни путь, суть, суть,
И былого не вернуть, гнуть, гнуть
Будет крепкая рука, пока, пока,
Королевой на века, река, река".
- Можете выбирать для себя любые комнаты в доме, которые понравятся, - сообщил Палдор, шагая за детьми вдоль коридора. Онти и Хабэлуан тут же принялись по очереди открывать двери, заглядывая внутрь.
- Ух, ты, - замер Хабэлуан, открыв дверь кабинета. Он зашёл и принялся водить рукой по корешкам книг: - Это книги?
- Да, - улыбнулся Палдор.
- И ты их все прочитал? - спросил Хабэлуан.
- Не все, но многие, - ответил Палдор, - скоро и ты их прочитаешь.
- Я не умею читать, - после некоторого раздумья сказал Хабэлуан.
- Ничего, научишься, - убеждённо сказал Палдор.
- А мне можно… эту комнату? - спросил Хабэлуан.
- Можно, - ответил Палдор, а у Полиния удивлённо застыла - Палдор отдал свой кабинет, из которого пылинки не разрешал сдувать и всё там делал сам.
- А я хочу вот эту, - сказала Онти, выбирая комнату рядом со спальней Полинии.
- А нам тоже можно выбрать, - отделившись от делегации, сказал Ментор.
- Выбирайте, - смеясь, согласился Палдор.
- Мы выбираем вот эту, - Ментор ткнул на комнату Полинии.
- Ну, уж нет, - впервые возмутилась Полиния, - это моя спальня и я тоже хочу быть возле дочери.
Зелёные пошептались и выбрали комнату напротив.
- В доме не петь, - сообщил им первый запрет Палдор. Зелёные посмотрели на него, но, наверное, ничего не поняли, так как понеслись в свою комнату занимать углы. Грохо Мом независимо потопал последним.
- А где будет жить Мо? - воскликнула Онти, оглядывая всех. Бросились его искать, но не нашли. Никто и не заметил, как он исчез.
***
Альмавер, подгоняя лошадку, спешила домой, обеспокоенная страхом за жизнь найденного человека, понимая, что в пути ожидать улучшения его состояния не приходится. Бонасис молчала и смотрела в сторону: чем больше она рассматривала незнакомца, тем больше он ей не нравился. Она не одобряла намерение дочери, но и спорить с дочерью бесполезно – тогда Альмавер уходила в себя, а Бонасис с трудом переносила такое настроение дочери.
- Мам, а как ты меня нашла? - неожиданно спросила Альмавер.
- Я же тебе рассказывала, доченька, - удивилась Бонасис, - прямо на крылечке, в корзинке.
- Ты не заметила какие-нибудь необычные приметы?
- Ничего необычного я не видела, - ответила Бонасис, - да там лежало всего-то ничего, пелёнка да платочек.
- Платочек? - зажглась Альмавер. - А на нем имелись какие-нибудь знаки?
- Знаки? - задумалась Бонасис. - Да, видела какую-то закорючку, я уже и не помню.
Альмавер принялась вычерчивать буквы на деревянной лавке, пока Бонасис не показала пальцем: - Вот такая.
- Ага, буква "М", - Альмавер задумалась на мгновение и спросила: - А зачем ты меня забрала к себе?
- Ты так мне нужна, ведь я совершенно одна, - ответила Бонасис. Альмавер долго её рассматривала, так что Бонасис стало неловко, потом прижалась к ней и сказала:
- Спасибо, мама.
Настороженные глаза смотрели из глубины кибитки, и их поражающий мороком взгляд не сулил ничего хорошего.