***
Мо исчез неожиданно, так же, как и появился, и Маргине оставалось только растерянно хлопать глазами. На прощанье сообщил: "Встретимся в Арбинаре", - и сразу свечой завинтил в небо. "Что-то с Онти, - подумала Маргина, - видимо, не всё сказал. Если с ней что-нибудь случится – я его убью".
А пока оставалось смотреть за оравой бездельничающих мужчин, и Маргина, посоветовавшись с Ветой и Лоттом, отправила всех на обработку новых полей, благо урожаи созревали на этой планете круглый год. Русика Вета посадила под домашний арест и он наблюдал за своими друзьями, Балумутом, Вава и Жужу, только из окна комнаты.
А созерцать за тем, что происходило, стоило!
Капитан Краббас, имея о сельском хозяйстве весьма смутное представление, тут же начал командовать, в связи с чем два вола ходили по кругу, а плуг оставался на месте.
- Цоб! - кричал капитан на быков. Те стояли, жевали жвачку и ждали следующей команды.
- Цабе! - кричал Краббас, но волы игнорировали его совершенно.
- Вы неправильно говорите, - сообщил Балумут, прислонившись к дубу, жуя спелые жёлуди и с интересом наблюдая за процессом.
- А как нужно? - немного сбросив командный пыл, спросил капитан.
- Нужно говорить им с придыхом, - сообщил медведь великую тайну.
- С каким таким "придыхом"? - не понял Краббас, глядя на хмыкающих рядом Гешека и волшебника Тартифа.
- Может их шпиннануть? - предложил Вава, валяющийся, вместе с Жужу, на голове Балумута.
- Они существа тонкие, - назидательно сообщил Балумут, - могут не понять.
- Так как же нужно говорить? - безнадёжно спросил капитан. Медведь поднялся, зашёл сзади волов и заревел во всё горло: - Цабе-е-е!!!
Волы рванули с места и остановились только возле обрыва, на краю острова. Одинокая рваная борозда за ними делила поле пополам.
- Примерно так, - сообщил Балумут, снова усаживаясь под дуб и принимаясь за жёлуди.
Маргина, наблюдавшая всё издали, в сопровождении кота Дормадора, следовавшего за ней по пятам, появилась перед мужчинами и решительно сказала:
- Если не вспашете это поле - будете голодные, - она осмотрела всех и повернулась к Балумуту: - Тебя это тоже касается.
- А что я? – возмутился Балумут: - Здесь капитан командует!
Маргина ничего не ответила и ушла. Кот Дормадор, презрительно взглянул на взъерошенного Балумута, поднял хвост трубой и отправился вслед за Маргиной. Пришлось компании взяться за дело, и к обеду всё поле вспахали и тщательно выровняли.
Хабиба Бата, как лицо израненное, к работам не допускалось, и сидело на крылечке, так как лежать рядом с Уандером решительно не хотело, а наблюдало за Маргиной, Ветой и Этиорой, доивших коров. То, что его дочь, ухаживает за коровами и даже умеет их доить, совершенно поразило хабиба Бата, так как дома, в Харданате, за Этиорой такого не наблюдалось.
С особым удовольствием он рассматривал Маргину, её крепкую фигуру и естественные движения во время работы, которые возбуждали в хабиба Бата совсем не приличествующие больному чувства. Нужно сказать, что в медицинских целях любовь к Маргине пошла хабиба Бата на пользу, так как организм, одурманенный эйфорией, решительно изгонял последствия ранения. К этому ещё примешалась любовь пациента к врачевателю, так что, диагноз у хабиба Бата имелся один – влюблён по уши.
Маргине любовь хабиба Бата, как говорят на далёкой Земле, была до лампочки, к тому же в последнее время, она чувствовала себя неважно. Может быть, сказалась нервные события последних дней, или много сил ушло на лечение больных, но что-то в себе чувствовала не так.
- Вета, у тебя кисленького ничего нет попить, - спросила она у Веты, поддавшись мгновенному желанию.
- Хочешь мочёные яблочки? – спросила Вета, выглядывая из-за коровы.
- Хочу, - поднялась Маргина.
- Пойдём, - согласилась Вета.
- И я, - тут же поднялась Этиора.
- На мужчин кричали, а теперь сами лодырничаем, - засмеялась Маргина.
Хабиба Бата, тоже улыбаясь, проследил, как женщины весёлой гурьбой спустились в погреб. Вета открыла деревянную кадку и зачерпнула полную кружку. Маргина нетерпеливо вырвала её у неё из рук и одним махом выпила всё до дна.
- Возьми, - Вета протянуло ей мокрое яблоко. Одуряющий приятный запах защекотал ноздри, и Маргина вгрызлась в яблоко, весело поглядывая на хрумкающих подруг.
- Ты не беременная, что на кисленькое потянуло? - смеясь, спросила Вета.
- Да откуда, - отмахнулась Маргина, - у меня и мужчин то давным-давно не имелось, запустила я что-то это дело, - сказала, смеясь, она и вдруг застыла. "Неужели Ва-Гор?" - растерянно подумала Маргина, вспоминая крепкую фигуру вождя племени ваду.
- Что? - заинтересованно спросила Вета, а Этиора так и вовсе открыла рот.
- Да ничего, - отмахнулась Маргина. – Своё вспомнила. Пошли работать.
Они выбрались из холодного погреба наружу и снова взялись за работу. А Маргина растерянно думала о неожиданном открытии.
***
Парусник "Зверобой", управляемый Аделом, летел над городом Палласом, когда мимо их, чуть не воспламенив паруса, промчался огненный шар, обдав их искрами разрядов. Металлические части корабля, стоило к ним дотронуться, ещё долго разряжались колючими вспышками в неосмотрительных матросов. Никто на корабле не мог предположить, что мимо них пронёсся Мо, которого, впрочем, находящиеся на корабле не знали.
Анапис, с некоторого времени не переносящий вида огня, сразу подумал, что за ними гонится Маргина и инстинктивно схватился за лысую голову.
- Что произошло? - спросил он у Адела.
- Не знаю, - ответил тот, выравнивая корабль. Натянутые паруса, благодаря нисходящему с полюса потоку, несли корабль точным курсом на Арбинар, иначе Адел, в некоторой степени знающий моря, но практически беспомощный на суше, вряд ли бы сумел довести его до столицы. Анапис, много путешествовавший с хабиба Бата, знал раскинувшуюся внизу землю лучше, но вид с высоты не всегда способствовал узнаванию.
Впрочем, лететь им оставалось недолго, так как провиант заканчивался, и нужно каким-то образом его пополнить. У Анаписа не имелось никаких планов в отношении "Зверобоя", скорее сказать, эта сразу впадающая в глаза игрушка исключала всякую мысль о незаметности, что совсем не нравилось Анапису. Пусть хабиба Бата убит, но он имел в королевстве Армильйон немалый вес, так как находился в весьма близких отношениях с самим королём. А вдруг тому придёт на ум найти убийцу своего друга.
Но пока "Зверобой" являлся самым быстрым средством добраться до столицы королевства, а в ней Анапис сможет затеряться среди толпы. Можно убрать лишние рты, ссадив их на землю, как сделал Анапис с тем прозрачным дураком, стариком-бегуном и кочевником.
Острые взгляды моряков, в большинстве своём близких родственников, не давали Анапису успокоиться, и он не хотел тревожить осиное гнездо. Анапис порылся у себя в кармане и выловил несколько монет, оставшихся от денег, подаренных его другом Маремоном. На много явно не хватит, но Анапис и не думал кормить команду деликатесами.
- Спускайся вниз, - сказал он Аделу.
- Зачем? - насторожился тот.
- Провианта нужно купить, - хмуро сообщил Анапис, и махнул на матросов, - чтобы ораву эту кормить.
Они решили сесть невдалеке от города, возле небольшой деревни, надеясь, что пища там будет дешевле. На окраине деревни у самой дороги, ведущей дальше, в Мессаку, находилось подобие рынка, где проезжие могли купить свежего хлеба, молока и других нехитрых деревенских пожитков. Когда "Зверобой" сел рядом с базаром, произведя фурор среди местных жителей, Анапис забрал волшебный кристалл и вместе с Аделом ушёл на базар.
Поторговавшись, Анапис закупил мешок сухарей, который водрузил на Адела, и уже отправился к кораблю, где велась оживлённая беседа и торговля экипажа с местными, как заметил на дороге необычный персонаж. Болтая ногами чуть ли не по земле, на невысокой чёрной лошадке, без явных признаков пола, восседал давешний старик-бегун, и направлялся к базару. Анапис тут же догнал старика и остановив лошадь:
- Ты не забыл, что кое-что мне должен?
Старик, совсем не ожидая встретить здесь Анаписа, немного ошалел от неожиданности.
- Что должен? - не понял Бегун Бодди.
- Должен за проезд на "Зверобое", - объяснил Анапис.
- У меня ничего нет, - объяснил Бегун Бодди.
- А лошадь? - поинтересовался Анапис.
- Лошадь сама по себе, - развёл руки Бегун Бодди.
- Я её забираю, - ответил Анапис, накинув на шею лошади ремень с пояса.
- Я не могу этому воспрепятствовать, - сказал, извиняясь, Бегун Бодди, поглаживая лошадку между ушей.
- Я разберусь, - сказала лошадка, а Анапис, настороженно обернувшись к Бегуну Бодди, сказал:
- Старик, я сам разберусь, а ты иди своей дорогой.