***
Маремон дождался своего освобождения и сошёл в порту Рош, где на берегу уже ждала Бие, его жена. Перед самым уходом Маремон подробно рассказал, как к нему в случае чего добраться, и, пожав Анапису руку, пожелал ему удачи. Анапис видел, как громадный Маремон обнял свою крохотную жену, и, взмахнув на прощанье рукой в сторону летаки, пошёл вместе с ней к выходу в город. Несмотря на то, что Маремон его не видел, Анапис в ответ вскинул руку и в душе пожелал им счастья, что по его характеру не совсем обычно.
- Не заглядывайся, тебе ещё рано, - огрел его кончиком бича главный кормчий, который сходил на берег, оставляя летаку на своего помощника. Вскоре к пирсу подъехали подводы, груженные обделочным камнем, и грузчики загремели сходнями, наполняя трюм грузом.
Анапис оглянулся. Помощники, занятые загрузкой камня, на гребцов не обращали внимания, давая тем возможность отдохнуть и поспать. Вместо Маремона ещё никого не заковали, а крайний по веслу дохляк спал, положив голову на лавку. Анапис, откинувшись к борту, завёл руку вниз и принялся пилить замок на ноге металлическим рашпилем, поглядывая полуоткрытыми глазами вокруг.
Топот, ругань грузчиков и крики надсмотрщиков позволяли Анапису спокойно заниматься своим делом, а когда, через четверть полного солнца, он сломал оставшийся тонкий слой – никто ничего не заметил. Он нырнул под весло и хотел спрыгнуть в трюм, но его остановил спящий дохляк:
- Мне, - сказал он, протягивая руку. Анапис сунул ему в руку рашпиль и тихо спрыгнул с обрешётки вниз. Вскинув на плече брошенные кем-то носилки, он поднялся по трапу вверх, прикрывая ими лицо.
- Быстрее, - подгонял надсмотрщик, и Анапис считал, что он прав. На пирсе Анапис прислонил носилки к телеге и пошёл прочь.
- Ты куда? - спросил его кто-то из грузчиков.
- Я сейчас, - махнул на него Анапис, продвигаясь к выходу с порта.
- Я за тебя работать, что ли, буду? - недовольно бросил вопрошавший, но Анапис его уже не слышал. Ныряя в улочки, он быстро пробирался по городу, минуя оживлённые места и следуя по проложенному в уме пути. Он сразу нашёл дом Маремона и постучал в дверь. Её долго не открывали, и Анапис собирался постучать снова, но в открытом проёме появился сам Маремон. На нем красовалось только полотенце, завёрнутое на поясе, и Анапис понял, чем занимался его друг.
- Извини, но время выбирать не приходится, - сказал он Маремону, улыбаясь. Тот посмотрел вдоль улицы и кивнул:
- Заходи.
Анапис зашёл в общую комнату. В двери спальни мелькнуло раскрасневшееся лицо Бие, и, вскоре, она вышла оттуда, наспех одетая и отправилась в сторону кухни. Маремон ковырялся в шкафу, вытряхивая оттуда одежду.
- Примеряй, - кивнул он, подавая Анапису очередную одёжку. Анапис не надеялся найти что-либо подходящее, так, как Маремон был значительно крупнее.
Наконец подошли старые брюки и курточка, вероятно, лежащие в шкафу целую вечность. Подошла Бие, держа в руках большую сумку, наполненную едой. Анапис взял её в руки и, расчувствовавшись, сказал:
- Спасибо, я никогда не забуду твоей щедрости.
Маремон и Бие, не скрывая, провожали Анаписа радостно – им не терпелось продолжить свои занятия.
- Счастья вам, ребята, - сказал Анапис от всего сердца.
- А тебе – удачи, - пожелал Маремон и они, вместе с Бией, улыбнувшись, скрылись за дверью.
***
Рохо хорош тем, что имел часть сознания Блуждающего Нефа и руководствовался в мире его правилами и принципами. Кроме того, его невозможно идентифицировать и узнать, как Блуждающего Нефа, и он сигнально невидимым для Хранителей и Наблюдателей.
К тому же, так же, как и его хозяин, он впитывал окружающую информацию, которая давала ему возможность развиваться. Блуждающий Неф с сожалением ждал той минуты, когда эго Рохо возрастёт настолько, что он станет автономной единицей. Он понимал, что Рохо уже выполнил своё предначертание – освободил его, Блуждающего Нефа, из заточения и его нужно отпустить.
Рохо, оставляя своего хозяина и отправляясь в путь, привычно перебирал в памяти способы передвижения и решил, что добраться до места удобнее всего оказавшись птицей. Он тут же сделал трансформацию и превратился в огромного белоснежного лебедя. Расправив для тренировки крылья, Рохо взмахнул ими и ощутил каждое перо в отдельности. Он оттолкнулся от естественного балкона, в том месте, где находилась капсула с пленённым Блуждающим Нефом, и всем телом ощутил тугую упругость воздуха.
Таинственный остров плыл рядом, как огромный кит, которые в этом мире никогда не водились. Рохо сделал несколько взмахов, набирая высоту, с радостным упоением глядя вниз, на проплывающую землю.
Рядом, круто развернувшись в воздухе, возник летающий мальчик, Русик, как его называют. Он улыбнулся Рохо и пристроился лететь рядом. Чуть-чуть подальше в их направлении жужжала пара трутней. Рохо засмеялся в душе, глядя на их грозные манипуляции с маленькими пиками, и спикировал вниз, набирая огромную скорость.
- Испугался! - довольно сказал Жужу.
- Я бы его так шпинанул, - грозно сообщил Вава.
- Не нужно, - остановил их Русик, - он как папа, хороший.
И весёлая компания повернула к Таинственному острову, а Рохо, разогнавшись по дуге, пошёл на взлёт, испытывая кончиками пера с пружиненные струи воздуха и нащупывая восходящие потоки. Мощные взмахи огромных крыльев быстро несли Рохо вперёд и вверх и вскоре облака приблизились настолько, что крылья покрылись капельками влаги.
Рохо, доверяясь мышечной интуиции созданного лебедя, поднимался все выше и выше, пока солнце не показались в своём ослепительном ореоле, а белоснежные облака остались далеко внизу. До намеченной точки лететь половину полного солнца, но отец, Блуждающий Неф, его не торопил и Рохо с наслаждением взирал на громоздящееся великолепие облаков, а ещё ниже подёрнутую голубой дымкой землю.
Его существование на этой прекрасной планете началось совсем недавно, когда хрустальные волны возбудили в нем начало, спящее до этого, и позвали выполнить его главную миссию – найти и спасти отца.
Впереди Рохо увидел вереницу точек, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась стаей лебедей, летящая попутным курсом. Стая летела клином, на острие которого находился крепкий и здоровый лебедь, намного меньше Рохо.
Чтобы не сбивать стаю, Рохо поднялся выше и уже миновал её, когда заметил, как за ним потянулись, один за другим, все лебеди, оставив растерянного вожака внизу. Его лебёдушка, призывно крича, летела в конце клина, и вожаку не осталось ничего другого, как присоединиться к остальным.
Рохо совсем не собирался рушить иерархию стаи, и с сожалением подумал, что ему придётся немного умерить скорость, дабы лебеди совсем не выдохлись. Когда, через четверть полного солнца, он увидел внизу большое озеро возле города, который люди называли Паллас, то, ничуть не задумываясь, спикировал вниз – к воде, чтобы лебеди отдохнули, а он, Рохо, незаметно смылся с их глаз.
И тут же почувствовал звон хрустальных колокольчиков, которые камертоном откликнулись в его естестве.