Весь день я не находил себе места от волнения. А ровно в шесть вечера сидел за "нашим" столиком в кафе "Жанна". Вскоре появилась Ксения. Она совсем не походила на человека, который несколько часов назад попал в аварию. В своей юбочке лимонного цвета и футболке с веселыми аппликациями, Ксения скорее была похожа на маленькую девочку.
- Ой, просто умираю от голода! - первым делом заявила она.
Я заказал жареную телятину с гарниром и кофе. Когда это все принесли, Ксения набросилась на еду. На ее аппетите авария тоже явно никак не отразилась. Я окончательно успокоился и принялся за свою порцию телятины. Затем мы выпили по чашке кофе и закурили.
- Ну, рассказывай!
Ксения выдохнула дым и начала рассказывать.
Оказывается, "кадиллак" принадлежал тому самому долларовому миллионеру, который переделал гостиницу "Северная" в отель "Северный Палас". Пока миллионер и его жена беспечно катались по Арабским Эмиратам, их юная дочь столь же беспечно каталась на папином "кадиллаке". Дочка (которую, кстати говоря, звали Лолита) была лучшей подругой Ксении - они вместе ходили в первый класс, когда папа-миллионер был еще рядовым инженером. Поэтому Лолита, по старой дружбе, иногда одалживала дорогую машину Ксении, чтобы и та могла приобщиться к сладкой жизни.
В день возвращения миллионера из Эмиратов подруги устроили в лесу "девичник" с шашлыками. На обратном пути Ксения, как всегда, гнала машину на сумасшедшей скорости. И, когда они уже подъезжали к городу, не смогла справиться с управлением и врезалась в кирпичный сарай. "Кадиллак" не вдребезги, но разбился. Самое удивительное, что обе девушки при этом не получили ни единой царапины. Миллионер же (хоть он и был миллионером) потребовал с Ксении за ремонт машины пять тысяч долларов.
- Вот такие пироги с котятами, - невесело закончила Ксения свой рассказ.
- Могло быть и хуже, - сказал я.
- Могло, - произнесла она голосом, лишенным всяческих эмоций.
Я попытался ее успокоить.
- Все не так уж и плохо. Если он даже подаст на тебя в суд, то еще неизвестно, чем дело кончится. Ведь и его дочь была в машине.
- При чем здесь Лолитка? - с раздражением ответила Ксения. - "Кадиллак" разбила я. Значит, я и виновата.
Я пожал плечами.
- Тогда плати.
Она несколько сбавила тон:
- У меня нет таких денег.
- Займи у кого-нибудь. У тебя есть родственники за границей?
- Есть. Дядя в Сан-Франциско.
- Вот! Срочно звони ему!
Ксения прикоснулась рукой по лбу.
- Ой, что я такое говорю? В каком Сан-Франциско? В Ивано-Франковске.
- Существенная разница, - хмыкнул я.
Ее большие зеленые глаза отрешенно смотрели в стену.
- О чем ты думаешь?
- Да ни о чем я не думаю, - нервно передернула она плечами.
- А что ты намерена делать?
- Не знаю. - Ксения закурила новую сигарету.
- Подумай хорошенько. У кого можно занять?
Она безнадежно вздохнула.
- Да я уже сто раз думала. Не у кого. С мужем я в ссоре, да и нет у него таких денег. Родители тоже далеко не Рокфеллеры. Богатым любовником не обзавелась. Вот разве что у тебя. - Ксения грустно усмехнулась.
- У меня тоже нет таких денег.
Здесь я врал. Деньги у меня были. И как раз пять тысяч долларов. Я их скопил, чтобы, продав комнату в коммуналке, купить себе квартиру.
Ксения бросила недокуренную сигарету в кофейную гущу.
Подбородок у нее задрожал. Она была готова вот-вот расплакаться. У меня невольно сжалось сердце. Сейчас Ксения была похожа на ту Ирину, с которой я целовался после выстрела.
- Ну, ну, успокойся, - пощекотал я ее за ушком, словно котенка.
- Мяу, - жалобно мяукнула Ксения и заплакала. - Ты знаешь, - принялась она размазывать слезы по щекам, - когда я поняла, что совсем не к кому пойти и попросить в долг, мне вдруг показалось, что все хорошие люди сели в поезд и уехали в далекую сказочную страну. А я осталась одна. В пустыне. - Она зарыдала.
- Не плачь, - погладил я ее по вздрагивающей спине. - Не все хорошие люди уехали в сказочную страну. Я дам тебе эти деньги.
Ксения тут же перестала плакать.
- Но ты же сказал, что у тебя нет.
- Нет. Но будут.
Слезы на ее глазах мгновенно высохли.
- Ты правда дашь? Правда?!
- Да, - сказал я, - правда.
Ксения заметно повеселела. Достав из сумочки косметичку, она принялась деловито приводить себя в порядок.
- Саш, а, Саш, - уже весело говорила она, - давай чего-нибудь выпьем! Хочется снять напряжение. Расслабиться.
Я заказал сухой мартини.
13
А вечером, как только я лег спать, у меня состоялся неприятный разговор с внутренним голосом.
- Какой же ты, Руднев, дурак, - сказал мне мой внутренний голос. - Ты действительно собираешься отдать этой девчонке пять тысяч баксов?
- Да, собираюсь.
- У тебя что, крыша съехала?
- Но она же потом вернет!
- Дырку от бублика она вернет.
- Ты не понимаешь. Если Ксения не заплатит, еще неизвестно, чем все это может для нее обернуться.
- Тебя это колышет?
- Нет, я так не могу. Когда девушка начинает плакать…
- "Девушка начинает плакать", - передразнил внутренний голос. Да ей заплакать - раз плюнуть. У женщин слезы легкие.
- Заткнись, - сказал я.
Внутренний голос заткнулся. Но ненадолго.
- Слушай, - опять возник он, - а ты случайно не влюбился?
Я нервно заворочался.
- С чего ты взял? Она мне просто немного напоминает Ирину.
- Кому ты лапшу на уши вешаешь?!
- Вот что, - вконец разозлился я, - убирайся к чертовой матери!
Внутренний голос убрался, но некоторое время спустя снова принялся зудеть:
- Опомнись, лопух, пока еще не поздно…
В общем так мы пикировались до самого утра. А утром я отправился к Дерябину.
Серега жил в маленькой двухкомнатной квартире, которую "сделал" папа-архитектор. Я принялся рассматривать его жилище.
- Не заходи туда, - сказал он, когда я открыл дверь в большую комнату. - Чужая территория. Мы с женой в состоянии "холодной войны". Она - там, я - тут. Так что не нарушай государственную границу.
Мы прошли на Серегину территорию. В маленькую комнату.
- Серый, - сказал я, - ты мне не одолжишь пять тысяч баксов? У меня в Москве есть. Но надо срочно. Хочу помочь одному человеку.
- Держу пари, - усмехнулся Дерябин, - что этот человек - баба!
- Да, моя знакомая, - неохотно признался я. - Она разбила чужую машину и теперь просто в отчаянии.
- Еще бы. Такие деньги на дороге не валяются.
- Так одолжишь?
Серега лениво потянулся.
- Как только достану машинку для печатания долларов, сразу одолжу.
Просто выразить не могу, до чего я разозлился.
- Да пошел ты… - И я быстро направился в прихожую.
Серега догнал меня и взял на плечи.
- Ты что, Руднев?
- Ничего, - резко вырвался я.
- Хорошо… Считай, что я неудачно пошутил.
- В следующий раз шути удачнее.
Мы вернулись в комнату.
- Она просто в отчаянии, - повторил я.
- Я ее отлично понимаю. Но и ты меня пойми - откуда у бедного киномеханика такие бабки?
- Прекрасно! Будь здоров! - вскочил я со стула.
- Да погоди ты, - удержал он меня за руку. - Дай сообразить.
- Сколько ты собираешься соображать? Десять лет?!
Дерябин внимательно на меня посмотрел.
- По-моему, ты влюблен. Все симптомы налицо.
- Ты лучше быстрее соображай, - посоветовал я.
Серега начал соображать. А я принялся ходить из угла в угол, постепенно успокаиваясь. В самом деле, чего я так дергаюсь? Может, Серый прав, я действительно влюбился в Ксению? Да нет, чушь собачья. Она мне, конечно, нравится, но так - чисто эстетически…
- Есть! - выкрикнул Серега. - Есть у меня один дед! Пал Палыч. Ему почти девяносто лет. Он был приятелем моей бабки. В принципе, у него могут быть зелененькие. Недавно его приглашали в Москву, в американское посольство, для вручения какого-то ордена за боевые заслуги во время войны. Наверняка и деньги к ордену полагаются. Давай бросим к нему кости. Попытка не пытка.
И мы "бросили кости" к Пал Палычу.
Пал Палыч был до того старый, что уже слегка походил на мертвеца. Даже взгляд у него был потусторонний. Откуда-то оттуда.
- Один мой хороший знакомый, - принялся рассказывать старик надтреснутым голосом, - страдал весьма редкими заболеваниями. Например, из-за одной болезни ему нельзя было есть много - умрешь, а из-за другой - мало, тоже умрешь. Сейчас он уже на кладбище.
Дерябин попытался перевести разговор ближе к делу.
- А вот у него, - показал он на меня пальцем, - есть одна знакомая…
- Тоже на кладбище, - сочувственно покачал головой Пал Палыч.
- Пока еще нет, - сказал я.
- А я во время войны был боевой генерал, - похвастался старик.
- Генерал? - повторил я.
- Да! Боевой!
- Всю жизнь мечтал познакомиться с боевым генералом.
- Считайте, молодой человек, что ваша мечта осуществилась.
- Пал Палыч, - сделал попытку Серега, - а вы нам не дадите…
- Не дам, - тут же ответил старик.
- Я же еще не сказал, что.
- Я вам ничего не дам, - твердо заявил Пал Палыч.
Дерябин украдкой сделал мне знак рукой: мол, спокойно. И мы продолжили светскую беседу.
- Вы смотрели фильм Баварина "Корабль, идущий в Эльдорадо"? - спросил я.
- Нет, не смотрел.
- Обязательно посмотрите. На Каннском кинофестивале эта картина стала заметным событием.