- У меня дела, миссис Коннэли. - Стараясь не смотреть в разочарованное лицо пожилой женщины, он встал из-за стола. Клэр смотрела на него так, словно знает, что именно он делает и почему. - Большое спасибо, - пробурчал он, быстро выходя.
Его обязанность - защищать эту семью, а не становиться ее членом. Шеннон рад был уйти, гак как чувствовал неуверенность - надолго ли его хватит. Сейчас ему требовался холодный душ, чтобы вернуть себя к реальности, к которой он приучен уже так давно. И надо каким-то образом овладеть собой перед тем, как остаться с Клэр под одной крышей. Надо…
Заходящее солнце мягко освещало кухню маленького дома Клэр. Шеннон устроился за столом и смотрел, как она варит кофе. Он уверял, что не голоден, но Салли дала ему с собой тарелку еды, когда он пришел проводить Клэр домой. Ужин был простым, но сытным. Сегодня он был так напряжен, как никогда в жизни. Казалось, все его чувства восстали и вышли из-под контроля.
- Похоже, мамин пирог с вишнями вам понравился, Дэн, - поддразнила его Клэр, бросая взгляд через плечо. Шеннон сидел, балансируя на задних ножках стула, упершись подбородком в грудь. Лицо у него было хмурым и задумчивым.
- Вкусный, - рассеянно ответил он.
Засмеявшись, Клэр достала нарядные цветастые чашки и блюдца:
- Вы ели, как человек, которому редко приходится пробовать домашнюю пищу.
Шеннон, казалось, очнулся и взглянул на нее. Как всегда ее проницательность поразила его:
- Это так, - неохотно признался он.
Клэр колебалась. Ей так много надо сказать ему! Она провела пальцами по спинке стула, на котором восседал Шеннон.
- Дэн, мне надо с вами поговорить. По-настоящему поговорить. - У нее жарко запылали щеки, и, смутившись, она приложила к ним ладони. - Как бы мне хотелось не краснеть каждую минуту!
Шеннон уловил ее неловкость.
- В Ирландии вас назвали бы примулой: женщиной с лунной кожей и розовыми примулами на щеках, - мягко сказал он.
Его слова заставили Клэр изумленно воскликнуть:
- А вы поэт!
Он смущенно пробормотал.
- Считал себя холодным прозаиком.
Она заметила его легкое волнение, почувствовала, что ее смелость тревожит его.
- Почему душа мужчины так боится своей поэтичности?
Шеннон нахмурился. Он вглядывался в Клэр, пытаясь сформулировать ответ. Она повернулась и отошла к плите. Все ее движения были грациозны и каждый раз, когда она прикасалась к чему-то, ему казалось, что она прикасается к нему. Качнувшись на стуле, он попытался отогнать это наваждение - ведет себя так, словно давно не имел женщины.
Но ведь это так и есть…
Откашлявшись, Шеннон сказал:
- Я бы предпочел говорить о вас, а не о себе.
Клэр разлила кофе по чашкам и села за стол.
Она старалась выглядеть беззаботно любопытствующей собеседницей, чтобы не позволить ему замкнуться в себе:
- Вам не хотелось бы прояснить кое-что в наших отношениях?
Шеннон, не донеся чашку до рта, настороженно отозвался:
- Ну что же…
Клэр поняла, что разговор будет непростым и сбросила маску беззаботности:
- Я даже боюсь с вами разговаривать. В меня стреляли, и теперь мне страшен даже словесный выпад. Я не знаю…
- Часть вашего сознания, раненая часть, испытывает страх, - мягко перебил ее Шеннон. - Ведь это мужчина чуть не убил вас. Вполне естественно бояться всех мужчин.
- Мне кажется, вы так хорошо понимаете то, что я чувствую. - Она пристально всмотрелась в него. - Почему?
Шеннон пожал плечами:
- Опыт, наверное.
- Чей? Ваш собственный? - Клэр напомнила себе, что он - наемник, объездивший мир, и все повидавший солдат, не раз рисковавший жизнью.
- Нет… не совсем. Моя сестра, Дженни… Она была очень красива и начинала завоевывать известность как театральная актриса. Дженни была влюблена в одного американца скандинавского происхождения, они собирались пожениться. - Он откашлялся, заставив себя договорить: - Она летела в Италию на гастроли. В римском аэропорту террористы взорвали бомбу…
- О боже… - прошептала Клэр. - Она… жива?
Шеннон отчетливо вспомнил весь ужас тех дней и прикрыл глаза, с трудом проговорив:
- Да, жива. Но бомба… Она сильно изуродована. Красота потеряна, карьера закончилась. Я оплатил уже невесть сколько операций по восстановлению ее лица. - Шеннон безнадежно пожал плечами. - Дженни разорвала свою помолвку с Патриком, хоть тот предан ей до сих пор. Она не верит, что мужчина может любить такую.
- Какой ужас, - вырвалось у Клэр. Она провела рукой по его крепко сжатому кулаку. - Вам тоже пришлось тяжело.
Тронутый ее сочувствием, Шеннон старался сохранить самообладание, но это давалось так нелегко. Пальцы у нее были прохладные и мягкие, глаза полны теплоты и участия. Во рту у него пересохло, сердце забилось. Разрываясь между горькими воспоминаниями и нахлынувшими от взгляда Клэр мыслями о ней, Шеннон хрипло проговорил:
- С тех пор Дженни превратилась в тень. Она всего боится, вечно оглядывается, видит жуткие кошмары, никому не доверяет. - Он с горечью добавил: - Она насторожена даже со мной.
Ему больно было говорить о сестре, но он чувствовал: у Клэр достаточно душевных сил, чтобы услышать трагическую историю.
Клэр сжала руку Шеннона, остро переживая за него.
- Когда такое случается, страдают все. - Заставив себя разжать ладонь, Клэр взглянула на него: - Представляю, что пришлось пережить моим родителям с тех пор, как я попала в больницу. А выйдя из нее… Вы же знаете, как я поначалу не доверяла вам.
Он бросил на нее непонимающий взгляд:
- Вам надо и дальше остерегаться меня.
- Нет, - горячо отозвалась Клэр. Голос ее дрожал от волнения. - Я больше так не думаю, Дэн. Вы прикидываетесь человеком жестким, и я не сомневаюсь, что можете быть таким, но я читаю ваши мысли и чувства по вашим глазам. Я понимаю, что пережила Дженни, и вижу, как это отразилось на вас. - Она чуть улыбнулась. - Может, я родом и из захолустья, но ум у меня аналитический. Мысли у меня в порядке, глаза на месте, и сердце мое еще никогда не ошибалось.
Шеннон оторопел. Он никогда ни с кем не говорил о сестре и своих переживаниях, даже с Найджелом. И вот теперь он изливает душу перед Клэр. Он промолчал, боясь сказать слишком много и о себе, и о том, какие чувства испытывает к ней.
- Мне очень жаль вашу сестру. Она живет в Америке?
- Нет. Она живет в Ирландии, у моря, в домике, где раньше жил один рыбак с женой. Они умерли и оставили ей все свое хозяйство. Они были для Дженни как дед и бабушка, присматривали за ней, когда я уезжал на задания. Дженни не хочет никого видеть.
- Большинство не понимает, что испытывают те, кто пережил нападение, - вслух размышляла Клэр. Она поднялась, чтобы подогреть остывший кофе. - Я знаю, что после комы стала трусливая и мнительная. Если кто-то подходит ко мне сзади, я вскрикиваю. Если неожиданно вижу собственную тень, то вся покрываюсь потом. Глупо, правда?
Шеннон покачал головой:
- Ничуть. Я называю это рефлексом выживания.
Клэр ответила ему со слабой улыбкой:
- Даже сейчас мне страшно вспомнить о случившемся. У меня ладони вспотели, и сердце колотится.
- Адреналин, - тихо процедил Шеннон и, посерьезнев, обратился к Клэр: - Найджел только коротко передал мне, что с вами произошло. Решитесь рассказать мне все-таки, как это было? Вы сможете мне помочь.
Клэр принесла кофе. Насыпав сахар в дымящийся ароматный напиток, Шеннон поднял на нее глаза.
Она поежилась:
- Все было так глупо, Дэн. Меня одолело желание навестить Найджела и Шейлу. Я никогда никуда не ездила - только в Нашвилл, где получила диплом учителя. Друзья подшучивали надо мной, что я совсем не знаю жизни. Когда я кончила учиться, купила себе домик в Ок-Ридже, неподалеку от местной школы, где преподаю. Шейла давно звала меня к ним в гости, и я решила, что если слетаю в Нью-Йорк на самолете, то передо мной откроются новые горизонты.
Шеннон чуть улыбнулся:
- Первый раз летели?
- Да, первый. Это и правда было здорово! - Со смущенным смешком она добавила: - Ну, где вы еще найдете в наше время человека, который ни разу не летал? Я так чудесно провела время с Шейлой и ее детишками! Возвращаясь, я прилетела в Нашвилл и поехала на автобусную станцию, чтобы сделать пересадку и добраться до Ок-Риджа. - Улыбка ее померкла. - Там-то все и случилось.
- Вы были в самом помещении?
- Нет. Там под крышей стояло в ряд много автобусов, и наш - дальше всех. Я вышла из него последней. Ночь была темная, началась гроза. Дождь захлестывал под крышу, и я побыстрее пошла к станции. Тут откуда-то возник незнакомый человек и начал что-то очень быстро говорить. И в то же время он протянул руку и снял у меня с плеча сумку. Он улыбнулся и сказал, что хочет мне помочь.
- Он нервничал? - спросил Шеннон, заметив, что воспоминания заставили Клэр побледнеть.
- Тогда я этого не заметила, но теперь кажется, что да… Как вы догадались?
- Потому что он наверняка счел вас за человека, которого легко провести, чтобы воспользоваться вашими вещами. Наверное, хотел подкинуть наркотики или деньги, а потом забрать. Но продолжайте. Что было дальше?
Клэр изумило, как Шеннон легко во всем разобрался. Она с досадой вздохнула: быть такой наивной и чуть не поплатиться жизнью!
Собравшись с мыслями, она продолжала: