Фрэнк обернулся и в пятне света увидел Мадди, которая держала за руку высокого худощавого красивого молодого человека. И увидел ее глаза, теплые, сияющие и чуточку неуверенные. Его девочка влюблена! Сердце у него дрогнуло от боли, смешанной с радостью. Он растрогался, когда Мадди переплела свои пальцы с его.
Она представила отцу Рида, и он бросил на него проницательный взгляд, желая убедиться в правильности выбора своей дочери.
- Значит, сейчас вы - глава "Валентайн рекордс", - заговорил Фрэнк, сразу ухватив быка за рога. - Ну и как идут дела, хорошо?
- Надеюсь.
Перед Ридом стоял человек небольшого роста, немолодой, но живой и энергичный. На его лице ярко сияли голубые глаза. Рид поразился тому, что, глядя на него, он видит Мадди. Внешнее сходство было неявным. То, что делало их похожими, шло изнутри, от сердца. Видимо, именно поэтому этот маленький человечек сразу вызвал его симпатию, и он инстинктивно насторожился, опасаясь новой привязанности.
- Компания звукозаписи - это трудное дело, - продолжал Фрэнк. - Требует у руля твердой, надежной руки. Ты женат, сынок?
Рид против воли улыбнулся:
- Нет, не женат.
- И никогда не был?
- Пап, я уже показывала тебе, как мы изменили финал? - Взяв отца за руку, Мадди оттащила его к кулисам. - Ты что делаешь, папа?!
- А в чем дело? - Улыбнувшись, он поцеловал ее в щеку. - Боже, какое же у тебя личико. Свежее, что ягодка!
- Не льсти, а то получишь по носу. - Она отвела его за стол режиссера, чтобы рабочие могли вытащить на сцену ящик. - Перестань приставать к Риду с расспросами. Это так… так заметно!
- Заметно то, что ты - моя дочка, и я имею право позаботиться о тебе - когда нахожусь рядом.
Сложив на груди руки, она наклонила голову.
- Как ты считаешь, папа, ты хорошо меня воспитал?
- Еще бы!
- Ты можешь назвать меня разумной и ответственной?
- Конечно! - Фрэнк гордо выпятил грудь. - Посмел бы кто назвать тебя легкомысленной и безответственной, я бы ему показал!
- Хорошо. - Она поцеловала его в щеку. - Тогда успокойся, О'Харли, и не приставай к нему! - Потрепав его по щеке, она вернулась на сцену. - Насколько мне известно, днем у всех есть какие-то дела. - Она выразительно подмигнула матери. - Лично мне пора позаниматься и размяться перед спектаклем.
Она разогревалась медленно, во избежание травмы осторожно разминая мышцы. В зале была она одна. Она и зеркальная стена. В расположенной рядом костюмерной гудела стиральная машина. Дальше по коридору, в маленькой кухне, кто-то громко хлопнул дверцей холодильника. Прямо за дверью зала присели отдохнуть двое рабочих, до нее доносились их голоса. А здесь была только она и стена из зеркал.
Это Макки придумал сцену с мечтой Мэри, чтобы ввести в шоу балетный номер. Когда Мад-ди возразила, что уже полгода не танцевала на пуантах, он только посоветовал ей отыскать свои балетки и хорошенько позаниматься. И ей пришлось заниматься еще и в балетном классе, так что времени на отдых оставалось еще меньше. Но она надеялась, что ее труды не пропадут понапрасну.
Она сотни раз проходила свой номер, наизусть помнила все па и музыку, которая звучала у нее в голове. Но все равно особенно волновалась из-за этого номера.
Первые четыре минуты этой сцены она проведет одна. Одна, в мерцающем синем свете, а позади нее будет сиять и переливаться занавес из бусин. Зазвучит музыка… Мадди включила магнитофон и заняла позицию перед зеркалом. Она взмахнула руками и, плавно перекрестив их, обняла себя за плечи. Медленно, словно завороженная, она встанет на пуанты и начнет танцевать…
Шум и грохот за дверями будто растаяли вдали. Один за другим несколько грациозных пируэтов. Она уже не Мэри, а ее самая заветная мечта. Jete с простертыми вперед руками. Это нужно сделать легко, будто в полете. Она была мечтой, иллюзией, рожденной музыкой балериной в пачке и в белом венчике. Легкость, плавность. Она представляла свои руки гибкими, как струи воды, хотя по жилам текла кровь, придавая ей силу исполнить серию фуэте. Она сплела руки над головой, исполняя арабеску; в этой позе ей предстоит застыть на несколько секунд, до момента появления Джонатана, после чего они вместе исполнят лирическое па-де-де.
Мадди опустила руки и потрясла ими, расслабляя мышцы. Дальше ей было нечего делать без партнера. Она подошла к магнитофону и нажала кнопку перемотки, чтобы повторить все еще раз.
- Я еще ни разу не видел, чтобы ты так танцевала.
Она быстро оглянулась и увидела стоящего в дверях Рида.
- Обычно я танцую иначе. - Она остановила перемотку. - Я не знала, что ты здесь.
- Ты меня постоянно удивляешь, - проговорил он, войдя в зал. - Если бы я тебя не знал, то подумал, что попал на репетицию примы-балерины.
Она со смехом отклонила комплимент:
- Несколько классических па еще не "Лебединое озеро".
- Но ты могла бы его танцевать, если бы захотела, верно? - Он взял из ее рук полотенце и сам промокнул ей выступивший на висках пот.
- Не знаю. Вероятно, я могла бы танцевать "Спящую красавицу" и очень хочу танцевать степ.
- То, что потерял балет, выиграл Бродвей.
- Говори, говори, - рассмеялась она. - Мне это нужно.
- Мадди, ты провела здесь уже почти два часа. Так ты устанешь еще до начала шоу.
- Сегодня я чувствую в себе столько сил, что могла бы сыграть это шоу хоть три раза подряд!
- А подкрепиться?
- Кажется, рабочие готовят гуляш. Если я немного поем около пяти или шести, мне хватит на первый акт.
- А я хотел вывести тебя на прогулку.
- Ой, Рид, я не могу перед спектаклем! Давай погуляем после, хорошо? - Она взяла его за руки. - А потом где-нибудь поужинаем.
- Ну хорошо. - Даже после танца ее руки были слишком холодными и напряженными. Он не знал, как ее успокоить. - Мадди, ты всегда так волнуешься перед премьерой?
- Всегда.
- Даже если ты уверена, что все пройдет хорошо?
- Даже если я в этом уверена, все равно я должна сделать все, чтобы добиться успеха. Потому я и волнуюсь. Хорошее даром не достается.
- Да. - Он пристально смотрел на нее. - Да, не достается.
Сейчас они говорили не о премьере, и вообще не о театре. Незаметно для себя он с силой сжал ее руки:
- Ты серьезно думаешь, что если упорно и страстно мечтать о чем-либо, то ты это получишь?
- Конечно.
- Это касается и нас? Мадди прерывисто вздохнула:
- Да.
- Даже если у нас нет шансов?
- Здесь все зависит не от шансов, Рид, а от самих людей, от их желания.
Он выпустил ее руки и отошел в сторону. Как тогда, на мостике, он испытал мгновенный страх падения.
- Хотелось бы мне быть таким же оптимистом, как ты. Хотелось бы и мне верить в чудеса.
Надежда, что расцветала в ней, сникла.
- Мне тоже этого хотелось бы.
- Ты придаешь слишком много значения браку. - Он видел в зеркале отражение ее напряженно застывшей маленькой гибкой фигурки.
- Да, потому что меня воспитывали в уважении к своим обязанностям, к данному мною слову. Глядя на своих родителей, я поняла, что с заключением брака отношения между мужчиной и женщиной не обрываются, а закрепляются на всю жизнь. Поэтому я и придаю такое значение браку.
- Но брак - это контракт, - уточнил он, словно убеждая самого себя. - Юридический акт, который вовсе не связывает людей навек. И ты, Мадди, и я знаем, что такое контракт. И можем его подписать.
Она хотела что-то сказать, но запнулась и еле выговорила:
- Прости, я не поняла.
- Я сказал, что мы подпишем контракт. Для тебя это оказалось важнее, чем я думал. А для меня это не имеет значения. Сделаем анализ крови, получим лицензию, и все готово.
- Анализ крови. - У нее вырвался еле слышный стон, и, пошатнувшись, она оперлась на стоящий позади столик. - Лицензия. Что ж, определенно это положит конец всякой романтической чепухе, верно?
- Это всего лишь формальность. - В груди у него что-то тяжело шевельнулось, когда он повернулся к ней. Он понимал, что заключает себя в клетку. Но не понимал, зачем он это делает. - Я не очень знаю, как полагается по закону, но в понедельник мы можем съездить в Нью-Йорк и все выяснить. А во вторник вечером ты вернешься к началу шоу.
- Мы не станем нарушать из-за этого наши планы, - тихо сказала она. Она давно знала, что ей будет с ним трудно, но никогда не думала, что он способен нанести такой удар. - Я благодарна тебе за предложение, Рид, но отказываюсь. - Ударив по кнопке магнитофона, она запустила музыку.
- Что ты хочешь этим сказать? - Он удержал ее за руку.
- То, что сказала. Извини, но мне нужно репетировать.
Никогда она не говорила с ним таким холодным, сухим тоном.
- Ты хочешь брака, и я на него согласен. Что еще тебе нужно, Мадди?
Она отвернулась.
- Много, гораздо больше того, что ты хочешь мне дать. Боюсь, даже больше того, что ты способен дать. Черт возьми, не нужна мне эта бумага с печатью! Не нужны мне твои одолжения! Ах, Мадди хочет замуж, а поскольку мне все равно, мы подпишемся, где нам укажут, и сделаем ее счастливой. Так вот, убирайся к черту!
- Я не это имел в виду. - Он хотел взять ее за плечи, но она вырвалась.
- Я знаю, что ты имел в виду, прекрасно знаю. Брак - только контракт, а контракт можно разорвать. Может, ты хотел бы включить в него пункт, предусматривающий автоматический разрыв контракта в тот момент, когда он тебе надоест! Нет, благодарю.
Неужели это действительно звучало так холодно, так презрительно?! У Рида голова пошла кругом.
- Мадди, я пришел сюда, не предполагая, что все так обернется. Просто так получилось.