- Уф, наконец-то! - обрадовалась Ленка. - Оставь эту чертову сумку на посту охраны, скажи, фотограф Василий забыл. Нам нельзя терять ни минуты. Пока репортаж не выйдет, придется залечь на дно. А то эти мерзавцы достанут нас из-под земли.
У Ленки внезапно зазвонил мобильный. Она внимательно изучила номер и решилась ответить.
- Кузнецова? - раздался в трубке недовольный голос секретарши главного. - Где ты целый день пропадаешь? Начальство весь день мечтает тебя видеть. Зайди, пожалуйста, в приемную.
И Ленка, виновато кивнув Антону, отправилась на ковер.
Леля лежала рядом с Кшиштофом под простыней и по его напряженному дыханию чувствовала: любимый, как и она, до последнего откладывает миг, когда придется вставать. Ну, продлись, пожалуйста, мгновение! Хоть чуть-чуть. Хоть на долю секунды. Но пианистка Ольга Рябинина знала: до финала их любовной симфонии остается меньше часа.
Внезапно затренькал ее мобильный. Как назло, забыла выключить. Леля потянулась смуглой обнаженной рукой к телефону. Пришла эсэмэска от Лизы. Леля прочитала и негромко сказала вслух:
- Теперь это уже не имеет значения.
- Что? - тихо спросил Кшиштоф.
- Все, что было не с тобой, - серьезно ответила она.
- Правда? - переспросил он с надеждой, взял ее лицо в ладони и поцеловал в глаза. - Чтобы помнила, - прошептал он.
Кшиштоф наконец поднялся, стащил с Лели простыню и повязал ее себе на бедра. Теперь Леля лежала перед ним обнаженная и прекрасная, как статуэтка из темного дерева. А он стоял над ней, словно античный бог, с повязкой на чреслах, и думал, как несправедливо, что он не может, подобно небожителям из греческих мифов, взять любимую женщину на руки и легко, как пушинку, перенести в тот край земли, где будет находиться.
- Хочу налюбоваться тобой напоследок, - объяснил он.
Но тут телефон загудел снова. На сей раз голос подала его трубка. Нежные уши Кшиштофа не выносили классической музыки, исковерканной мобильниками, и в своем аппарате он всегда выставлял что-то среднее между сиреной и паровозным гудком.
- Хэлло, Кшись, это Агнешка, - раздался в трубке низкий, воркующий голос его жены. - Ты там не заскучал без меня, зайчик?
Кшиштоф едва не поперхнулся.
- А ты, дорогая? - спросил он с легкой иронией.
- Ой, мне не до скуки, - оборвала Агнешка. - Адвокаты, нотариусы, чиновники. И каждый хочет отщипнуть кусочек пожирнее от наследства любимой тетушки. Отбиваюсь как могу. А чем ты сейчас занимаешься, коханый муженек?
- Отдыхаю после бурного секса, - сказал Кшиштоф чистую правду. Он вообще не любил лгать, особенно жене.
- Тебе бы все шутки шутить, никак не угомонишься, - обиделась Агнешка. - А в доме, я имею в виду здесь, в Австралии, столько дел! Между прочим, Кшись, мне надоело вечно отдуваться одной. Ты служишь искусству, а быт всегда на мне. Рядом с тобой я чувствую себя уборщицей на балетной сцене. Займись хотя бы ремонтом варшавской квартиры.
- Вот прямо сейчас всем и займусь, - покорно пообещал Кшиштоф и поцеловал Лелю в плечо. - До видзення, Агнешка, у меня через два часа самолет. И есть еще одно неотложное дело. Целую пальчики!
- О, твоя Агнешка, как истинная католичка, почувствовала, что ваш семейный очаг слегка закоптил, - горько пошутила Леля. О господи, Агнешка снова встает на ее пути!
- Нет, Ольгушка, это простая формальность. Мы созваниваемся по вторникам и субботам. Всегда в одно и то же время. Так, на всякий случай. Чтобы знать, что оба живы. Когда живешь с супругой в разных концах беспокойного земного шарика, многое может случиться. А еще в любой семье есть хозяйственные и финансовые вопросы, которые надо решать совместно.
- М-да, похоже, в ближайшие недели вершины нашего любовного треугольника будут на трех континентах, - сообразила Леля. - Европа, Азия, Австралия. Вот такое танго втроем в эпоху глобализма! Да, а какое у тебя еще неотложное дело? Ты успеешь? Через полчаса приедет такси, я заказала.
- Самое главное дело для меня сейчас - принести тебе кофе в постель, - торжественно объявил Кшиштоф.
- Но для этого сначала мне его надо сварить! - рассмеялась Леля. - Ты, Кшиштоф, конечно, истинный поляк и дамский угодник, но вряд ли знаешь, где у нас с Лизкой обитают кофемолка и кофеварка.
Она легко вскочила с кровати, накинула шелковый халатик и побежала на кухню.
Кшиштоф подошел и обнял ее сзади. Сквозь легкий шелк Леля почувствовала его нежные руки сначала на талии, потом на груди и испугалась, что сейчас отвлечется и упустит кофе. Хотя что там кофе - она снова, уже во второй раз, сейчас упустит свою судьбу!
- Обещаю тебе, Ольгушка, мы расстаемся ненадолго. Надолго я просто не смогу. - Кшиштоф словно прочитал ее мысли и сказал это низким голосом с хрипотцой так, что Леля обернулась и внимательно взглянула в глаза любимому.
- Правда? - спросила она с надеждой.
Но Кшиштоф не успел ответить. Кофе с шипением выплеснулся на плиту, горьковатый запах разлуки разлился по квартире.
Ленка всегда шла на встречу с начальством словно в кабинет зубного врача. Вот и на этот раз она чувствовала посасывание под ложечкой и легкую тошноту. Можно сказать, она плыла - покорно, как рыбка, в пасть зубастой барракуды. Ничего хорошего вызов на ковер, понятное дело, не сулил. Главный редактор, как глубоководный хищник, незримо правил своим царством и желал видеть рядовых сотрудников исключительно в экстремальных случаях. Обычно он предпочитал общаться с более крупными рыбами: заведующими отделами и выпускающими редакторами, а не с мелкой плотвой. Подобные "встречи с народом" для "народа" означали одно - сейчас кто-то будет "съеден": получит изрядную взбучку или какое-нибудь особенно заковыристое, канительное задание, которым можно искупить вину. Смыть, так сказать, преступление кровью, если начальство возьмет за жабры. Хорошо, если разговор не закончится увольнением. Выловят и выкинут из уютного "аквариума", и будешь хватать ртом воздух или плавать где-нибудь в сточных водах. Нынче, в эпоху дикого капитализма, - обычное дело. Хорошо, если выходное пособие дадут. А может, она зря паникует? Вдруг просто наложат штраф или лишат премии? Ну ладно, что попусту гадать, душа начальства - потемки. И Ленка, вдохнув побольше воздуха и закрыв глаза, нырнула в кабинет главного редактора.
Когда она открыла их, шеф в своем огромном кабинете показался Ленке мелким. Во всяком случае, на акулу никак не тянул. Скорее, выглядел как крупная рыба-камбала: белесые прилизанные волосы на большой голове с выпученными прозрачными глазами, короткие ручки-плавники, круглое пузцо… Солидность шефу придавал лишь огромный письменный стол с резными ножками и старинной настольной лампой. Со стены строго смотрел в глаза каждому входящему портрет президента. Президент уставился на Ленку и приготовился слушать. На другой стене висело множество шефов: шеф со звездами эстрады, шеф с политическими деятелями, шеф с кем-то из отцов церкви… Шефы были в явном большинстве, поэтому портрет президента держался рядом с ними строго и с достоинством.
- Вы - Кузнецова? - еле слышно пробурчал хозяин кабинета, хотя прекрасно знал Ленку в лицо.
Ленка молча кивнула.
- С каких это пор в обязанности главного редактора входит бегать за корреспондентами? - спросил он еще тише, и Ленка поняла, что шеф крайне раздражен. Таким вот вкрадчивым полушепотом он разговаривал с подчиненными лишь тогда, когда хотел ввести сотрудника в транс, заставить его вслушиваться в свои судьбоносные слова, словно в камлание шамана. В обычном состоянии он изъяснялся довольно громко, случалось, даже хохотал на весь этаж после очередного распития горячительных напитков в его кабинете, и сотрудники нередко с любопытством высовывались из комнат, усмехались и понимающе переглядывались.
- Простите, я была на задании, - пролепетала Ленка, запинаясь.
- На каком еще к лешему задании? - сурово сдвинул брови шеф. - По моим сведениям, тебе на сегодня никаких съемок в отделе не расписывали. Мы не можем держать фотографа, который все рабочее время проводит в буфете. Мне доложили, где тебя видели. Хочешь, составлю тебе протекцию на должность буфетчицы или официантки?
- Арнольд Германович, - с трудом выговорила Ленка начальственные имя-отчество, - я не хочу в официантки! Я вообще ем мало! На днях я нарыла потрясающую сенсацию и не могла терять время. Представляете: у нас в ветеринарной академии орудует банда черных букмекеров! У меня на диске есть фотодокументы, свидетельства очевидцев и прочие вещдоки.
- Ладно, Кузнецова, без самодеятельности, - наконец немного повысил голос начальник. И Ленка поняла, что его гнев потихоньку стихает. - Тащи сюда свой диск, только побыстрее, у меня всего десять минут. Я посмотрю и решу, стоит ли нам вообще печатать съемку из какого-то второстепенного вуза. Ну а если сенсация, как ты говоришь, запланируем на следующую неделю.
- О чем вы? - заволновалась Ленка. - Какая следующая неделя? Это настоящие, не опереточные бандиты, они не остановятся ни перед чем. Два дня висят у меня на хвосте! Сначала разбойным путем отобрали флешку со съемкой. Потом пытались забрать фотоаппарат, когда разнюхали, что самые обалденные снимки остались в его памяти. Угрожали в лифте. И даже, представляете, ухитрились стереть у Антона файлы в компьютере! Пока мы с ним прохлаждались в буфете. Если репортаж не выйдет завтра же, поручайте вашему заму по кадрам собирать деньги на мои похороны.