- Так что спрячьте в карман свою бумагу, майор, и вместо этого приступайте к сделке. - Она окинула с головы до ног его напрягшееся тело. Похоже, этого человека еще нужно научить вести торговлю. - Что вы можете предложить в обмен на те огромные трудности, которые намерены обрушить на дядюшку Харви?
Эти слова вызвали смешки тех, кто столпился в дверях, включая и нескольких солдат. Шея майора Таунсенда покраснела, кожа на лице натянулась, и челюсти сжались, как будто он ощущал приступ сильной боли. Он метнул на нее взбешенный взгляд, затем перевел его на ухмыляющиеся лица в дверях.
- Достаточно…
- Лошади? - Уитни входила во вкус, наслаждаясь своей игрой. - Тебе пригодятся несколько хороших лошадей, дядюшка Харви?
- Никаких лошадей! - рявкнул майор, хлопнув себя по бокам и стиснув кулаки.
- Насколько я мог понять, у них всего две лошади, - заметил Харви.
- Всего две? - Недоверие во взгляде Уитни задело майора за живое.
- Черт побери! Мы пехотинцы, а не драгуны! - Майор шагнул к ней с раздраженным лицом.
- Значит, лошадей у вас нет? Очень, очень жаль.
Когда майор стал угрожающе надвигаться на Уитни, она широко распахнула свои зеленоватые глаза и с каждым его шагом начала отступать к дверям. Она разозлила его, чего и добивалась. Раздраженный человек не в состоянии хладнокровно рассуждать во время сделки.
- Что же еще у вас есть? Одеяла? Вы же найдете применение нескольким хорошим, толстым одеялам, дядюшка Харви?
- Гм… одеяла-то… конечно, - кивнул дядя Харви, с опаской наблюдая, как майор словно распухает в своем мундире, зловеще приближаясь к Уитни.
- К черту одеяла! - Майор вытеснил ее прямо на столпившихся в дверях людей, отчего те повыскакивали на поляну.
Он вытолкал ее из таверны под яркий солнечный свет - на обозрение собравшихся жителей Рэпчер-Вэлли и своих собственных озадаченных солдат. Девятый отряд мэрилендских волонтеров, в основном состоявший из грубых, пользующихся дурной репутацией мужчин, никогда не видел, чтобы их командир проявлял какие-либо чувства, кроме холодной брезгливости, как бы его ни провоцировали. Они растерянно попятились назад, не сводя с него взглядов. В толпе образовалась дорожка, по которой майор принуждал Уитни отступать, наседая на нее всем своим телом, готовый бить и крушить.
- Значит, и одеял нет? А как насчет обуви? - Уголком глаза она видела кривые усмешки своих земляков и мрачное любопытство солдат. Ее озорной взгляд остановился на его щегольском мундире. - Боже, какие у вас красивые сапоги, майор! Никогда не видела таких красивых. - Веселые крики из толпы подтвердили ее оценку. - Только я не уверена, что на них можно прокормить весь ваш отряд.
- Черт побери! - Майор буквально затрясся от бешенства.
- Что, и сапог тоже нет? - Против воли Уитни ее губы дрогнули и сами собой сложились в издевательскую усмешку.
- Нет! - прорычал он, обрадовавшись, что способен произнести еще хоть одно слово.
- Что ж, майор, похоже, у вас не так много вещей, которые могут пригодиться людям. - Она остановилась, сияя простодушной и вместе с тем лукавой улыбкой Дэниелсов, которая приводила в бешенство их противников и которой она рассчитывала окончательно вывести из себя гордого майора.
Он тоже замер на месте, истекая потом в своем мундире. Ей показалось, что она не достигла своей цели, поэтому Уитни добавила:
- Конечно, если ваши люди не возражают против того, чтобы заработать себе на ужин… можно валить деревья, пилить их и наколоть дров на зиму. У нас, в Рэпчер-Вэлли, для трудолюбивого человека всегда найдется место за столом.
- Черт! - Он метнулся вперед с быстротой молнии и схватил ее за руку. В толпе раздались возмущенные восклицания. - Ни лошадей, ни одеял и никаких обменов… Вы слышите?! У моих людей и так есть работа.
- Постойте! - Вздрогнув от его прикосновения, Уитни постаралась взять себя в руки, чтобы воспользоваться достигнутым преимуществом. - Может, у вас есть еще что-нибудь…
То, что она продолжала бесстрашно сражаться перед лицом физической угрозы, ошеломило его, и на мгновение он замер. Черт, как же ему укротить эту проклятую девчонку?
- А ваши пуговицы… - Уитни подняла руку и потеребила красивую золотую пуговицу на его кителе, и та зазвенела. - Если они и впрямь золотые…
Заключенное в блестящий военный мундир напряженное тело майора от вибрации какой-то ничтожной пуговицы испытало нечто подобное удару молнии, пронзивши его до самого паха. Он с ужасом увидел, что ее рука снова тянется к нему, и ощутил то же самое опустошительное вибрирование. Господи!
Кровь отлила у него от головы, от плеч, от рук - и прихлынула прямо к паху. Здесь, перед всеми…
- Так они из настоящего золота? - Уитни воззрилась на его окаменевшее лицо и мгновенно своим чутьем прирожденного коммерсанта заметила проскользнувшую на нем неуверенность.
Казалось, у него язык присох к небу, пока он пытался обуздать терзающие его ощущения. Она что-то говорила… эти чистые зеленые, как лес, глаза с золотистыми искорками, эти мягкие бархатные губы, изогнувшиеся в усмешке… В следующий момент она склонилась головой ему на грудь, и ее губы полуоткрылись… О Боже!
Уитни вонзила зубы в золотую пуговицу, ощутив податливость мягкого металла, и сильно стиснула их, намеренно продавив ее и сплющив полое ушко. Затем откинулась назад с пылающими щеками и с вызывающим блеском в глазах.
- Что ж, они… - почему-то ей пришлось судорожно вздохнуть, чтобы закончить фразу, - кажется, стоят недельного пропитания. Очень хорошие пуговицы, майор.
Таунсенд опустил взгляд на сплющенную пуговицу и замер, не веря своим глазам. Его пуговица! Проклятая девчонка испортила ему пуговицу!
Вокруг раздался хохот, подстегнувший нарастающий в нем взрыв гнева. Он с силой стиснул руки Уитни и бешено встряхнул ее.
- Ах ты, дрянь! - Он с силой оттолкнул ее, и она, спотыкаясь, отступила на два шага. - А вы… - Он круто обернулся. - Вы все! Не думайте, что вы что-нибудь выиграете от этого идиотского представления… разве что враждебное отношение к себе!
Издевательские замечания и смех сразу замолкли, застряв в глотках, и установилась напряженная тишина. Майор возвышался над всеми, темный от гнева и сознания своего могущества. Он круто обернулся к побледневшему дядюшке Харви со сверкающими от ярости глазами и с решительностью, от которой мороз подирал по коже:
- Вы предоставите еду моим людям и комнаты для меня и для лейтенанта. - Он впился горящим взглядом в Уитни и, воздев руку, потряс смятым в руке пергаментом. - И вы сделаете это за письменное обещание заплатить, или я закрою ваше жалкое заведение. А остальные, - он обвел толпу грозным взглядом, - должны полностью содействовать мне в розысках и расследованиях. Так или иначе, но мы найдем ваши запасы виски и винокурни, которые вы прячете. А если вы будете мешать нам, - он перевел побелевшие от бешенства глаза на Уитни, - вы окажетесь в кандалах, все вы!
Уитни застыла на месте, чувствуя, как у нее горят щеки. За всю жизнь ей ни разу не приходилось видеть, чтобы человек способен был излучать такую ненависть. Он не шутил, он действительно закует их в кандалы. Кандалы! Она вдруг возмущенно уставилась на майора.
- Вы уже взяли в кандалы Чарли Данбера и держите его где-то у себя, а он ничего плохого не сделал! Совершенно ничего!
- Если вы говорите о своем вчерашнем дружке, - майор возвышался над ней, подобно кузнечным мехам, излучая жар, - то он находится там, где ему и положено быть. И останется там, пока мы не закончим его допрашивать. А к тому времени, когда мы закончим, - майор понизил голос до зловещего шепота, - он расскажет нас все, что ему известно.
- Это Чарли-то? - Она презрительно фыркнула. - Да Чарли ничего не знает ни о виски, ни о винокурнях. Он просто обычный фермер… и единственная опора своей матери, тетушки Сары, и шестерых братишек и сестренок! Она страшно беспокоится за него, и если он не уберет кукурузу, этой зимой им придется умирать от голода.
- Умоляю вас, ваша честь! - раздался голос из-за ее спины. Тетя Сара пробилась сквозь толпу, прижимая одну руку к своей взволнованно вздымающейся груди, а другой цепляясь за рукав безупречно чистого кителя майора. - Пожалуйста, позвольте мне увидеть моего мальчика.
Таунсенд брезгливо стряхнул с себя руку тетушки Сары.
- Он пленник и таковым останется до тех пор, пока ваши незаконные винокурни будут производить дрянное виски, от которого сгорают внутренности! - Затем повернулся к испуганным жителям долины. - Чем скорее вы укажете на преступников, которые скрываются между вами, тем скорее мы уйдем и вы сможете вернуться к… к чему бы то ни было, чем вы там занимаетесь в своей жалкой долине у черта на куличках! А вам, - он ткнул пальцем в Уитни, - вам я советую держаться от меня подальше!
Он круто повернулся, собираясь войти в таверну, но оказался лицом к лицу с помрачневшими от слез несчастной тетушки Сары солдатами.
- А вы что уставились? - гневно рявкнул на них майор, одергивая на себе китель, словно оправляя и свое помятое достоинство. Его громоподобные окрики словно привели их в себя после того оцепенения, которое охватило их при виде неподдельного горя тетушки Сары, и они неохотно сдвинулись с места. - Всем на свои посты!