- Это серьезное обвинение, оно грозит виселицей, - сказала я. - У вас есть доказательства?
- Нет, - ответил Брайен. - Но вы же знаете, какие они отъявленные хулиганы. Конечно, это дело их рук.
- Да, - задумчиво протянула я. Отвернувшись к окну, я стала смотреть далеко, далеко, за сад, за выгон, туда, где синели самые дальние холмы. Брайен кашлянул и нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Но я продолжала молчать.
- Мы не станем ничего предпринимать, - ровно сказала я, все обдумав. - И вы тоже помалкивайте. Незачем скакать в Экр, едва что-нибудь случится. Поставьте заборы снова и почините те, которые успели поломать. Ничего не говорите этим троим: молодому Тайку, Сэму Фростерли и Неду Хантеру. Думаю, что это просто молодечество и дурной нрав. Они забудут об этом.
Я знала, что у Брайена нет доказательств, и мы ничего не можем делать. Деревня закрыла передо мной свои двери и сердца. И если я арестую этих самых веселых, работящих и славных парней, то я не просто лишусь всеобщей симпатии, меня начнут ненавидеть.
Эти трое, действительно, были отъявленными хулиганами с тех пор, как их выгнали из деревенской школы: они воровали яблоки в наших садах, браконьерничали в наших вольерах, таскали лососей из Фенни. Но один из них всегда первым приглашал меня танцевать во время наших праздников и, пока остальные хлопали в ладоши и подсвистывали в такт, лихо вертел меня в танце и его красное лицо радостно улыбалось. Они были плохими парнями - по деревенскому суждению. Но в них не было унции порока или злобы. И любая девушка из деревни была бы счастлива отдать им свою руку, но им едва двадцать и они находились в той счастливой холостяцкой поре, когда молодые люди наслаждаются компанией друг друга и пинтой эля больше, чем самой прекрасной девушкой деревни. И хотя, случалось, они срывали и поцелуи за копной сена летом или под омелой зимой - они не думали о женитьбе.
Насколько я знала их - а я думала, что знала, - сломать наши заборы для них было своего рода игрой. Если этого не заметить, шутка потеряет свое очарование и больше не повторится. К тому же я верила, что они любят меня.
- Оставьте это, - опять повторила я. - И пусть они не знают, что вам известно о них.
Брайен кивнул, но по его глазам я поняла, что он считает мой поступок слабостью. Меня это не заботило. Его мнение не значило для меня ровным счетом ничего. Я была права больше, чем он - с его грошовой боязнью оказаться посмешищем для трех молодых парней.
Но прав оказался он. А я ошибалась.
В какой-то момент я потеряла свою связь с деревней и с землей. Я была уверена, что это только шутка и вызов высокомерию гордячки мисс Беатрис. Если я ничего не скажу и ничего не сделаю, а буду просто продолжать огораживание земель, то гордость с обеих сторон будет удовлетворена и работы пойдут дальше как ни в чем ни бывало.
Но на вторую ночь заборы опять оказались поломаны.
На третью ночь их не только поломали, но и сожгли.
Это был аккуратный костер, сложенный заботливыми крестьянскими руками, с растопкой, принесенной из леса. Они сожгли забор и предусмотрительно затоптали огонь.
- И после этого они говорят мне, что ничего не могли поделать, - в раздражении жаловался мне Брайен. - Они утверждают, что к тому времени, когда они принесли воду из реки, все уже сгорело.
- Можно было передавать воду по цепочке от ручья на общинной земле, - возразила я. - До него всего несколько ярдов.
- Но он находится внутри огороженной территории, - буркнул Брайен. - Они сказали, что вы велели им держаться подальше от этой земли. И они так и делали.
- В этом есть известная логика, - мрачно улыбнулась я, но моя улыбка мгновенно угасла.
- Этого я больше не потерплю, - жестко продолжала я. - Я дала им шанс, но они, похоже, не заметили его. Если они хотят напугать меня, то им придется все-таки узнать, кто здесь хозяин. Я отправляюсь в Чичестер за новыми заборами. И вернусь с парой солдат, которые станут охранять их, пока они не будут готовы. И если эти парни окажутся рядом, то их научат хорошим манерам. Я позволила им пошутить. Но сейчас игры уже закончены.
Брайен кивнул. Его глаза сверкали от радости.
- Вы можете даже арестовать их, если поймаете с поличным. Их наверняка повесят за это.
- Не стоит преувеличивать. Их следует просто наказать, - резко сказала я. - Я сейчас же еду в Чичестер.
Я задержалась только, чтобы найти Гарри, который оказался в детской с Джулией.
- Это очень плохо, Беатрис, - сказал он. - Они совсем не хотят понять ход событий.
- Отчего же не хотят, - иронично отозвалась я. - Просто они предпочитают сами устанавливать его.
- Ты смеешься, Беатрис, - серьезно заметил Гарри. - А каждому ясно, что пара сумасшедших деревенских парней не в состоянии изменить положение вещей.
- Я знаю, - ответила я. - Во время моего пребывания в городе я разузнаю законы от лорда де Курси. Если так будет продолжаться, нам придется схватить этих парней и отдать под суд.
- Совершенно необходимо, - Гарри внимательно созерцал блестящий верх своих ботинок. - И без всякой снисходительности.
Я кивнула и вышла из детской. Тон Гарри коробил меня своей напыщенностью и глупостью, но все в Чичестере, казалось, разделяли его мнение. Лорд де Курси воспринял происшедшее как вооруженный мятеж и сразу же повел меня в казармы. Я сопротивлялась, поскольку не хотела возвращаться в Вайдекр в сопровождении целого взвода конной гвардии, но принять помощь шести солдат и сержанта мне все-таки пришлось.
К сожалению, я не могла рассчитывать на помощь нашей прислуги. Все мы были очень маленькое сообщество, и я прекрасно знала, что хотя любовь и симпатии наших слуг пока принадлежат только мне, они не станут устраивать засаду на своих родственников ради моих дурацких затей.
Я вернулась домой в повозке, нагруженной досками. Позади шагали солдаты. В доме мы объявили, что это небольшие каникулы для рекрутов, но сами они были готовы по моему слову отправиться в засаду.
Мы устроили ее уже на следующую ночь. В течение всего дня Джон Брайен и его усмехающиеся подчиненные устанавливали заборы, для пущей безопасности зарывая столбы в землю. Едва стемнело, мы с Гарри встретили солдат на том берегу реки и, стараясь не шуметь, перешли ее вброд и затаились на одной тихой и темной улице Экра. Было совсем темно, луна еще не взошла, на небе виднелись только звезды.
Я оставалась на лошади и видела, как нервно прядет ушами Тобермори из-за этой поздней прогулки. Рядом со мной сидел Гарри, ерзая в седле и дуя в рукавицы, чтобы согреть пальцы. Стоял влажный, жестокий холод позднего зимнего вечера.
- Долго нам, интересно, ждать? - спросил мой брат. Он был взволнован как мальчишка, ему это казалось такой же игрой, как в школе, когда он сражался в банде своего героя Ставлен. Для Джона Брайена, который находился тут же, это было серьезнее. Несмотря на то, что его жена была родом из Экра, он ненавидел деревню и считал себя гораздо выше их. Он высоко ценил свой вертлявый городской ум и ни во что не ставил их медлительную деревенскую мудрость, и подобно всем, взбирающимся по шаткой и ненадежной лестнице снобизма, Брайен презирал тех людей, от которых пытался оторваться.
- Мы увидим их через час, - тихо сказала я. Я была встревожена и взбудоражена волнением засады, но какой-то уголок моего разума говорил мне: "Это твои люди, это же твои люди, а ты прячешься здесь с солдатами и двумя глупцами, которых сама презираешь".
Мне не верилось, что я утратила связь с Вайдекром, с землей, с людьми, что я прячусь в темноте, как шпион, чтобы напасть на них. Ах, если б не Ричард! Но место Ричарда в Вайдекре создало длинную цепочку событий, и теперь мой муж сидит в доме умалишенных, а пока я здесь уродую доброе, смеющееся лицо Вайдекра. Ах, если бы не Ричард! Но…
- Это они, - тихо сказал Брайен.
Вглядевшись, я увидела три фигуры, молчаливо идущие по тропинке. Я видела, как блеснули в свете звезд светлые волосы Джона Тайка, и мне показалось, что я узнала широкие плечи Сэма Фростерли. Джон Тайк что-то вполголоса сказал, и в ответ Нед Хантер тихо рассмеялся. Они были совершенно спокойны, потому что стояла ночь и они находились на своей земле, на которой родились и выросли.
Парни подошли к первому забору и приготовились свалить его. У одного из них была лопата, и он немного подкопал столб, а потом они втроем налегли на него, и забор дрогнул под их тяжестью.
- Сейчас? - тихо спросил меня Брайен.
- Сейчас! - мои губы были так холодны, что я едва могла говорить.
- Сейчас! - закричал Гарри и пришпорил лошадь. Солдаты тут же выросли из-за кустов и бросились к парням. Те вскочили на ноги и застыли, будто не верили своим глазам. Затем они бросились к Экру, как бежит испуганный олень, в глупой и смешной вере, что в своем логове он будет в безопасности.
Нед и Сэм, перепрыгнув через забор, бросились по тропинке, за ними гнались солдаты и Гарри. Но я увидела, как светлые волосы Джона Тайка мелькнули в другой стороне, и поняла, что он бежит в противоположном направлении, стремясь укрыться на берегу Фенни, а потом в безопасности проползти домой. Он не знал, что я здесь и что он бежит прямо на меня. Все его внимание бьшо поглощено ожидаемой погоней. Он почти наткнулся на меня и резко затормозил.
- Мисс Беатрис! - сказал он.
- Джон Тайк! - отозвалась я. Быстро пригнувшись, он нырнул в кусты и исчез.
- Вы не видели его, мэм? - спросил меня подбежавший сержант. Его солдаты уже вели схваченных на улице Сэма и Неда.
- Нет, - даже не успев подумать, ответила я быстро. Он был младший сын Тайка, а я любила старика. Он принадлежал к нашим крестьянам, а сержант был чужаком. Я почувствовала, что за людьми нельзя гоняться на лошади, как за дичью.