- Во-первых, у меня нет знакомых и родственников, которые стали бы мне завидовать, даже увидев такого элегантного спутника, роскошный фаэтон и отличных лошадей. - Она бросила на маркиза озорной взгляд и добавила: - К тому же я не обольщаюсь на свой счет. Думаю, ваши друзья изрядно удивились бы, увидев с вами такую скромную спутницу. Им бы сразу стало ясно, что я не принадлежу к бомонду.
- Вы снова недооцениваете себя, Ванесса, - упрекнул ее маркиз.
- А по-моему, я смотрю на вещи сугубо практически, - возразила девушка. - Вы не хуже меня знаете, что подделку нельзя считать произведением искусства.
Маркиз усмехнулся и сказал:
- Не будь я с вами знаком, я бы подумал, что вы напрашиваетесь на комплимент.
- Знаток всегда должен говорить правду, - решительно провозгласила она.
- Это я и делаю, когда речь заходит о вас, - ответил он. - Так что позвольте мне вас уверить, я очень горд, что вы согласились поехать со мной. Кстати, куда мы сейчас направимся - в Гайд-парк или за город?
- За город! - без колебаний сказала Ванесса.
- Я бы тоже предпочел туда поехать. Но мне хочется вам угодить, так что выбор за вами.
- Я не знаю, можно ли мне еще больше угодить. Ведь это наслаждение - ехать в красивом фаэтоне, запряженном четверкой лучших в мире лошадей, и наблюдать, как вы ими управляете.
Маркиз уловил в ее голосе волнение и улыбнулся, а она тем временем радовалась яркому солнцу и зеленым лондонским предместьям. Они показались ей гораздо красивее, чем прежде.
Белые и розовые цветы шиповника за последние солнечные дни пышно распустились. Живые изгороди, покрытые нежными цветами, тянулись вдоль дороги. Воздух пропах ароматом жимолости и бледно-золотых примул. Они попадались путешественникам чуть ли не на каждом шагу, прорастая из мшистых насыпей у дороги. А поля пестрели мелкими дикими нарциссами и розовато-лиловым кукушкиным цветом.
Когда маркиз наконец повернул назад, Ванесса тяжело вздохнула.
- Неужели нам уже пора возвращаться? - с грустью спросила она. - Я могла бы ехать вот так всю жизнь, до самого горизонта.
- Ты стремишься к линии горизонта, а она все время отдаляется от тебя, - остудил ее пыл маркиз. - Вот в чем соблазн и мука! Грезы невозможно осуществить, они всегда находятся где-то за пределом реальности.
- Но, может быть, это и делает жизнь такой увлекательной, - отозвалась Ванесса. - Если бы мы вдруг достигли цели и получили все, к чему стремились, нам бы стадо не за что бороться.
- Но все-таки как хорошо, когда мечты сбываются, - заметил маркиз.
- У вас и без того есть все на свете. Мне трудно поверить, будто вы хотите большего, - полюбопытствовала Ванесса.
Он немного подумал над ее словами и ответил:
- Вы говорите о материальной стороне, о богатстве. Но ведь это - не самое главное.
- Да, конечно, не главное, - согласилась Ванесса. - Но богатство облегчает жизнь. Трудно думать о чем-то возвышенном, когда приходится сводить концы с концами, прикидывать, как расплатиться с мясником, булочником или рабочим, починившим изгородь.
На ее лицо набежало облачко грусти, и маркиз спросил:
- У вас сейчас трудная пора?
- Папа уже давно болеет, - пояснила Ванесса. - Я начала не на шутку беспокоиться, но тут вы принесли миниатюру от принца, и мне, по крайней мере, удалось отогнать от дверей призрак голода.
Она улыбнулась, но маркиз заметил, что это далось ей с немалым, трудом.
Он подумал о том, что принц, конечно же, не сможет вовремя расплатиться за миниатюру. Интересно, как почувствует себя отец Ванессы, получив работу? Наверное, это вызовет у него прилив энергии.
- Сегодня мне не хочется вспоминать о моих невзгодах, - призналась Ванесса. - Вчера и позавчера у меня было так хорошо на душе, а сегодня я чувствую себя счастливой.
- Вы имеете в виду наши прогулки? - задал вопрос маркиз.
- Конечно, - откликнулась она. - Вы были так добры, что подарили мне эту радость! Мне приходилось щипать себя и уверять, что это не сон. Я говорила себе, что сейчас проснусь в своей кровати, в нашем маленьком домике, и пойму, что все это - волшебный сон.
- Все это правда, Ванесса, - подтвердил маркиз. - Должен признаться, что с большим удовольствием провел эти дни.
Его интонация невольно заставила ее смущенно отвернуться и посмотреть на дорогу.
Какое-то время маркиз молчал, а потом произнес:
- Мы должны всерьез поговорить о вашем будущем, Ванесса. Обещаю вам, что скоро этот разговор состоится. Мне горько сознавать, что вам приходится бороться со всеми бедами в одиночку, заботиться о больном отце и думать о деньгах, будь они прокляты.
Девушка печально улыбнулась.
- Их можно сколько угодно проклинать, но прожить без них нельзя, милорд, - вздохнула она.
- Об этом мы с вами и поговорим.
Ванесса растерянно взглянула на маркиза. "Как же она наивна, - мелькнуло у него в голове. - Я готов предложить ей все, что она захочет, а бедняжка даже не подозревает об этом".
Ванесса Лэнс не походила ни на одну из знакомых ему женщин, и с ней нужно было обращаться по-особому.
Зная, что она умеет ездить верхом, он предложил отдать ей на время одну из его лошадей, но Ванесса наотрез отказалась. Маркиз продолжал настаивать, и тогда девушка пояснила.
- Я хотела бы принять предложение вашей светлости, но не могу этого сделать. Моя мама не одобрила бы моего поступка. Она предостерегала меня и утверждала, что незнакомцам нельзя доверять, как бы щедры они ни были.
- Но я отнюдь не незнакомец, - возразил маркиз. - С каждым днем мы все больше узнаем друг о друге. Повторю вам мои слова, кому это станет известно? Да и кому до этого дело?
- Я знаю, что не вправе так поступить, и не надо меня уговаривать, милорд. - В голосе Ванессы улавливались укоризненные нотки.
Подобные доводы обычно остаются без ответа, и маркиз предпочел не возвращаться к этой теме.
Они по-прежнему ехали в фаэтоне, и сзади них сидел лакей. Вряд ли он слышал их разговор, они беседовали вполголоса, но одно то, что он сопровождал их в пути, придавало Ванессе уверенности, и она чувствовала себя защищенной.
Ее неопытность и застенчивость сдерживали маркиза, он обдумывал каждое свое слово и не сказал многое из того, что собирался ей поведать.
Когда маркиз заезжал за ней в Айлингтон, Доркас всегда открывала ему дверь, и он ждал Ванессу в маленькой гостиной.
Она никогда не опаздывала. Маркиз не сомневался, что девушка начинала задолго готовиться к его появлению. Ванесса строго соблюдала все формальности и избегала находиться с ним наедине.
Когда она появлялась в сопровождении старой служанки, ее глаза сверкали от радости и волнения, и даже человек, куда менее опытный, чем маркиз, не мог бы этого не заметить.
Ванесса неизменно приседала в реверансе, но он знал, что ей не терпится подбежать к нему и спросить, куда они сегодня направятся и какие у него планы.
- Вы не желаете пообедать со мной как-нибудь вечером? - обратился к ней маркиз.
Ванесса, погруженная в какие-то свои мысли, повернулась к нему.
- Пообедать с вами? - повторила она.
- Я хочу показать вам Рэкфорд-хауз, - отозвался маркиз. - Я уже рассказывал вам о моих картинах, Ванесса. Но их надо видеть, и я хотел бы услышать ваше мнение.
- Там будут ваши приятели, от робости при виде незнакомых людей я начну мямлить, запинаться и ничего толком не скажу, - откликнулась Ванесса.
- Я вовсе не утверждал, что там соберутся мои друзья, - возразил маркиз. - Я предложил нам пообедать вдвоем, а после повел бы вас осматривать дом и мою коллекцию живописи.
- Мне бы в нем наверняка понравилось, - поспешно ответила Ванесса, - но как я смогу появиться в вашем доме… одна и обедать с вами без компаньонки?
- Не понимаю, зачем вам нужно воздвигать столько преград? - рассердился маркиз. - Вы говорили, что доверяете мне, Ванесса, и если мы ездим вдвоем на прогулки и вас это не пугает, то пообедать со мной в окружении слуг, наверное, столь же безопасно?
Ванесса отвернулась.
- Я хотела бы к вам прийти, и вы это знаете, - чуть слышно промолвила она. - Просто… никто не объяснил мне, что я должна и чего не должна делать.
- Но почему вы не доверяете вашей интуиции… или вашему сердцу? - полюбопытствовал маркиз.
- Я желала бы себе поверить… - ответила она.
- Вот так и поступайте в дальнейшем, - посоветовал он. - Я не приглашаю вас сегодня вечером, Ванесса, потому что буду обедать в Карлтон-хаузе с принцем. Но завтра я закажу своему повару особый обед и надеюсь, что вы по достоинству оцените его искусство. А потом мы осмотрим мою коллекцию.
Ванесса ничего не сказала, и маркиз продолжил:
- Я хочу вас многому научить. Искусство надо понимать в самом широком смысле. Например, правильный подбор блюд - это тоже искусство, и очень важное. Приготовить хороший обед так же сложно, как и написать хорошую картину. И от повара, и от художника требуются вкус и чувство меры. Но большинство наших соотечественников в этом не разбираются и пребывают в блаженном неведении.
- Папа как-то говорил мне, что французская кухня совершенно великолепна, - откликнулась Ванесса.
- Он прав, - согласился маркиз. - Когда-нибудь эта война закончится, и вы, Ванесса, сможете поехать во Францию. Вы просто должны это сделать. Каждой женщине необходимо ознакомиться с особенностями их кухни.
- Я и сама с удовольствием вожусь на кухне, - сказала ему Ванесса, - но, признаться, мне надоело иметь дело с одними и теми же продуктами, а рацион у нас весьма ограниченный.
- Наверное, ваш отец из-за болезни ест совсем немного, - предположил маркиз, - ну а Доркас…