- Просто не знаю, что мне с тобой делать, - тихо произнесла Ингрид.
- Мне необходимо увидеть маркиза самой… это главное! - сказала Лоретта. - И прошу тебя, Ингрид, об одном: одень меня и дай мне новое имя!
После маленькой паузы она продолжала:
- Познакомь меня с ним как со своей подругой, но только не дочерью герцога Мэрдескэрта.
Ингрид внимательно на нее посмотрела, прежде чем сказать:
- Полагаю, за всем этим стоят твой отец и отец Фабиана.
- Ну конечно, - ответила Лоретта. - Я убеждена, что брак со мной столь же мало привлекает маркиза, как меня - брак с ним, и наши отцы приняли это решение в ложе на ипподроме.
Наморщив лоб, она добавила:
- Я не понимаю только одного: почему дюк так торопится.
- Пожалуй, я знаю ответ, - сказала Ингрид. - Дюк встревожился, потому что Фабиан сейчас близок с чрезвычайно привлекательной экстравагантной женщиной, на которой может даже жениться.
- Что значит "даже"? - спросила Лоретта.
- Будь она demi-mondaine, вопроса о браке встать не могло б, однако эта женщина, хотя заведомо неровня де Соэрденам по родовитости или крови, тем не менее принадлежит к светскому обществу.
Ингрид усмехнулась и добавила:
- К тому же она недолго была замужем за человеком безусловно благородного происхождения.
- А что такое demi-mondaine? - спросила Лоретта.
Ингрид посмотрела на нее с изумлением и после паузы объяснила:
- Так называют женщин, в высшем свете не принятых.
- Так вот почему дюк хочет, чтобы его сын вступил в брак, который ни у кого не вызвал бы нареканий!
- Разумеется, - ответила Ингрид, - а кто для этого подходит лучше, чем ты?
Лоретта вскочила:
- Ни за что! Я должна убедить папу, что это невозможно! Но сначала мне надо убедиться самой. Прошу тебя, Ингрид, дай мне познакомиться с ним!
Самой увидеть, какой он. Тогда, быть может, я найду доводы убедить папу, что в мире, кроме сына дюка де Соэрдена, есть и другие мужчины.
Ингрид глубоко вздохнула:
- Это будет трудно, очень трудно, Лоретта! Но я готова на все, на все, лишь бы помешать тебе погубить свою жизнь, как произошло со мной! Я попытаюсь сделать все, о чем ты просишь.
Глава 3
- Но пойми одно, - сказала Ингрид, - Фабиан не обратит на тебя внимания, если будет думать, что ты geune fille.
Лоретта посмотрела на кузину с удивлением, и Ингрид объяснила:
- Все светские львы старательно игнорируют молоденьких девиц, так как опасаются, как бы их не принудили жениться, если они хотя бы обменяются парой слов с юной барышней.
Она засмеялась.
- Так что ты можешь понять, что более искушенные красавицы по обеим сторонам Ла-Манша всячески поддерживают в них это убеждение, и я не сомневаюсь, что Фабиан никогда не заговорит с geune file, если только она ему не родственница.
- Так что же мне делать? - беспомощно спросила Лоретта.
Она лежала, откинувшись на подушки удивительно удобной кровати с пышным пологом - кровати эпохи Людовика XIV, как и вся мебель в ее новой роскошной спальне, стиль которой она вполне оценила.
Мари, болтая как сорока от радости, что приехала в свою любимую Францию, принесла ей завтрак в восемь утра, как обычно.
А с завтраком и распоряжение, чтобы она не вставала, пока к ней не зайдет графиня.
- Очень красивый дом, миледи, - одобрительно сказала Мари. - И все тут очень счастливы.
Последнее она сказала почти с вызовом.
Лоретта еле удержалась от смеха. Засмейся она, и Мари принялась бы доказывать, насколько ее земляки во всех отношениях выше англичан.
Она наслаждалась душистым кофе, который показался ей куда вкуснее того, который она пила дома, а также горячими булочками только что из духовки и такими воздушными, что, казалось, они вот-вот упорхнут.
Вошла Ингрид в пеньюаре. "Как она обворожительна, - подумала Лоретта. - Неудивительно, что маркиз смотрит на нее с таким обожанием!"
- Ты хорошо спала, любовь моя? - спросила Ингрид, садясь на край кровати.
- Как убитая! - ответила Лоретта. - И не только из-за усталости, но потому, что я у тебя, и исчез страх, который мучил меня каждую ночь с тех пор, как папа сказал мне, за кого я должна выйти замуж.
- Боюсь, успокаиваться еще рано. И я всю ночь не спала, потому что, милая кузиночка, ты поставила передо мной одну из труднейших задач, какие мне доводилось решать в жизни.
Она лукаво улыбнулась.
- Если, конечно, исключить время, когда я принимала решение, бежать мне с Хью или нет.
- И это было очень трудно?
- Невероятно! Я бесконечно его любила и боялась сделать его несчастным, - ответила Ингрид. - И все еще боюсь, что когда-нибудь он пожалеет о покинутом доме предков, родовом поместье и стольких друзьях.
- Увидев его, я подумала, что он просто светится счастьем, - сказала Лоретта.
- Именно к этому я и стремлюсь! И молюсь, чтобы Бог смилостивился и мы могли бы когда-нибудь пожениться, чтобы у нас были дети, которых нам обоим так не хватает!
Лоретта понимала, что подразумевала ее кузина.
Если бы жена маркиза умерла, они могли бы пожениться, и их жизнь пошла бы по-другому. Она не удержалась и спросила:
- Но поженившись, вы могли бы вернуться в Англию?
- Я часто задаю себе этот вопрос, - ответила Ингрид тихо, - но, боюсь, ответ малоутешителен.
Она вздохнула и продолжала:
- Хотя я сразу бы вышла за Хью, окажись он свободен, все равно нам еще много лет было бы трудно вернуться в Англию.
В ее голосе Лоретта различила страдание.
Конечно, пока жив граф Уикский, он не захочет, чтобы его разведенная жена жила в одной с ним стране.
И поэтому, возможно, люди не станут принимать Ингрид.
И она знала, что Кэрты вряд ли ее простят. Но, с другой стороны, как говаривала ее няня, время лечит все раны.
Старшее поколение, возможно, сочтет нужным по-прежнему карать Ингрид за ее грехи.
Но более молодое поколение примет Ингрид как маркизу Голстонскую, хотя бы потому, что ее муж очень богат и знатен.
Лоретта порывисто наклонилась и взяла руки Ингрид в свои:
- Я буду от всей души молиться, Ингрид, чтобы к тебе пришла вся полнота счастья, какой ты заслуживаешь.
- Но я счастлива! - ответила Ингрид с вызовом. - И все-таки я не хочу, чтобы ты допустила ошибку. Мою величайшую ошибку я допустила, когда в семнадцать лет позволила выдать меня замуж за человека втрое меня старше!
- Ну хотя бы в последнем я не могу обвинить папу, - улыбнулась Лоретта.
- Это правда, - сказала Ингрид. - И все-таки твое положение было бы почти таким же, как мое.
- Но почему? - спросила Лоретта.
- Потому что большинство французских аристократов - и Фабиан не явится исключением - предпочитают оставлять жен в деревне рожать и растить детей, пока сами они развлекаются в Париже с красавицами, которые сделали Париж предметом зависти - или неодобрения, что зависит от точки зрения, - всего цивилизованного мира.
Лоретта засмеялась:
- Я знаю, что думают о столице Франции наши родственники. Особенно с тех пор, как тут поселилась ты.
- Можешь не продолжать! - сказала Ингрид. - Я прекрасно представляю, что они говорят! Но что касается Фабиана, меня тревожат не только парижские соблазны. Она тяжело вздохнула:
- Я боюсь, любовь моя, что он разобьет твое сердце, как разбил стольким женщинам!
- Я все понимаю, - ответила Лоретта. - Вот почему я решила, что, раз он, как ты говоришь, современный Казанова, папа не заставит меня выйти за него.
Она добавила голосом, ставшим более глубоким от нахлынувших на нее чувств:
- Я ведь была бы невыносимо несчастной, пока не встретила бы кого-нибудь вроде твоего обаятельного маркиза.
Ингрид вскрикнула от ужаса.
- Как ты можешь даже думать о подобном, когда еще не вышла замуж? - спросила она. - Мне выпала удача, огромная удача, так как Хью не похож на большинство англичан, и свершилось чудо: он любит меня всем сердцем, всей душой и правда не жалеет ни о чем, что считал нужным и важным до встречи со мной.
Ее голос смягчился.
- Я ведь знаю, что на его месте любой другой английский джентльмен тосковал бы по охоте на птиц осенью, по лисьей травле зимой, а главное - по своим клубам, в которых мог бы встречаться с друзьями по школе и университету! Она помолчала.
- Если Хью и думал о чем-либо подобном, он ничем этого не показал. Но пойми, я все время нахожусь на грани, все время думаю о той минуте, когда он впервые пожалеет, что позволил себе настолько нарушить законы света, связав свою судьбу с замужней женщиной.
Все это время Ингрид говорила так трогательно, что Лоретта нежно обняла ее и поцеловала, прежде чем сказать:
- Я люблю тебя еще больше за твою откровенность, и я все-все поняла. А потому ты должна помочь мне, чтобы я не оказалась в твоем положении.
Ингрид прижала ладонь ко лбу.
- Я думала, думала, думала, как это сделать, и, хотя это нарушает все приличия, мы с Хью решили, что лучше всего тебе познакомиться с Фабианом в несколько компрометирующей обстановке.
- О чем ты говоришь? - спросила Лоретта с некоторым страхом.
- Собственно говоря, он сегодня завтракает у нас.
- Сегодня?! - вскрикнула Лоретта.