- Вы имеете в виду моего брата? - неожиданно спросил капитан. - Да, он способен вызывать у людей подобные чувства.
- Это все из-за него! Чтоб ему в аду гореть!
- По правде говоря, ваше пожелание может исполниться гораздо раньше, чем вы думаете. Он сейчас лежит в каюте моего помощника. У него сильный жар, и я боюсь, что он не доживет до завтра.
- Надо перебороть лихорадку, - тихо шептала Оливия, снова и снова вытирая лицо Роберта льняной салфеткой и прикладывая к его лбу холодный компресс.
Роберт метался в горячке, и она пыталась успокоить его. Ей пришлось дважды зашивать рану майора, так как он, сражаясь с воображаемыми врагами, дважды разрывал швы.
- Ландо! Ландо! - громко выкрлкивал Роберт. - Не ходи туда! Не верь никому!
- Успокойся, - шептала Оливия, - успокойся… Все хорошо, все будет хорошо, тебе надо отдохнуть.
Он хватал ее за руку и кричал:
- Надо предупредить его! Надо сказать ему, что она собирается сделать с ним!
И Оливия говорила:
- Хорошо, я предупрежу его. А ты должен немного отдохнуть, иначе ничем не сможешь ему помочь.
Но Роберт, не выпуская ее руки, смотрел на нее безумными глазами и выкрикивал:
- Ты лжешь! Ты не собираешься его предупреждать! Это повторялось уже много раз, и она знала, что именно Роберт хочет услышать.
- Я предупредила его. Он в безопасности. Скоро он будет дома.
Эти слова в очередной раз успокоили Роберта. Он откинулся на подушку, закрыл глаза и затих. Оливия с облегчением вздохнула.
В эти дни ей часто приходилось укрывать его одеялом, которое он то и дело сбрасывал на пол. Оливия иногда невольно задерживала взгляд на его прекрасном теле. За это время она успела запомнить все шрамы Роберта и другие особые приметы. При виде волос у него на груди у нее перехватывало дыхание. Однажды она даже не удержалась и прикоснулась к ним. В этот момент ей показалось, что жар его тела передается ей, а сердца их бьются в унисон.
С некоторых пор се отношение к Роберту совершенно изменилось. Она больше не считала его ни грубияном, ни похитителем. И не ставила ему в вину его бесцеремонное поведение в парке.
Она считала, что он нуждается в ней - в ее преданности, в ее поддержке. Она почти ревновала сю к этому Ландо, о котором он постоянно упоминал в бреду. Однако ей казалось, что и ее Хоббе проявлял бы такую же самоотверженность, защищая тех, кто ему дорог.
"Разве можно сохранять такую непоколебимую верность лишь ради стремления к обогащению или из любви… к какому-то кладу?" - спрашивала себя Оливия.
Нет, нельзя. Она была в этом убеждена. Поэтому смотрела на Роберта уже совсем другими глазами. Однажды, когда он опять схватил ее за руку и умолял предупредить Ландо о нависшей над ним опасности, ей даже захотелось, чтобы он и к ней испытывал такие же чувства.
Казалось, ее любовь к несуществующему Хоббе разгорелась с новой силой и обратилась на этого бредившего в горячке человека. Во всяком случае, теперь она больше чем когда-либо хотела, чтобы он жил. Только бы она оказалась права! Только бы сердце не обмануло ее на этот раз!
- Вы не отходите от него уже третьи сутки, - сказал Колин, заглядывая в каюту.
Оливия вздрогнула от неожиданности. Она вытерла вспотевшие ладони о юбку и повернулась к капитану.
- Он был в горячке, и ему требовался уход.
- Да, конечно…
Капитан подошел к койке и внимательно посмотрел на брата. Затем - еще более пристально - на Оливию и тоном, не терпящим возражений, проговорил:
- Вам следует отдохнуть. Мне не нужны на корабле новые больные. Достаточно моего брата и Акилеса.
Впрочем, такая сцена повторялась ежедневно в течение нескольких дней. И каждый раз, как и сегодня, Оливия упрямо повторяла:
- Нет, я должна быть рядом с ним. Он не оказался бы в такой опасности, если бы не…
Если бы не заслонил ее от выстрела Чамбли. Теперь настала ее очередь спасти ему жизнь.
- Я скажу Гэвину, чтобы принес вам горячего чаю и чего-нибудь поесть, - сказал Колин. в очередной раз смиряясь с ее упрямством. Он направился к выходу, но вдруг, остановившись у порога, проговорил: - Оливия, мне не раз приходилось видеть людей в таком состоянии, и я прекрасно знаю, чем это может кончиться. Вы приложили неимоверные усилия, стараясь спасти ему жизнь, но я должен вам сказать: если жар в ближайшее время не спадет, есть основания опасаться за его рассудок.
Оливия кивнула.
- Он опять бредил всю ночь. Говорил что-то о бегстве ог французов, просил меня спрятать какие-то карты и расспрашивал о человеке по имени Ландо. Вы не знаете, случайно, о ком он говорил? Кто этот Ландо?
Она могла поклясться, что глаза Колина на мгновение вспыхнули - было ясно, что он знал этого человека. Но капитан оказался таким же скрытным, как и его брат. Пожав плечами, он проговорил:
- Нет, не знаю. Думаю, это просто горячечный бред. В таком состоянии люди часто говорят всякие нелепости.
Оливия не поверила Колину, но говорить об этом, разумеется, не стала. Правда, не удержавшись, спросила:
- Капитан Данверз, чем занимается ваш брат? Капитан, криво усмехнувшись, проговорил:
- Полагаю, он лучше сумеет ответить на этот вопрос.
- А если он не выживет? - Оливия с беспокойством взглянула на Роберта.
- В таком случае мы с вами не получим ответа. Коротко кивнув, капитан вышел из каюты.
Вскоре Оливия услышала шаги - кто-то спускался по лестнице. Решив, что это Гэвин, она, не оборачиваясь, сказала:
- Оставь поднос на сундуке. У тебя все в порядке?
Ответа не последовало. Тогда Оливия обернулась и увидела, что в дверях стоит вовсе не юнга, а совершенно другой человек - тот, кого она менее всего ожидала увидеть здесь, вдали от Англии и от прежней жизни.
Перед ней стоял Джемми Рейберн.
Глава 8
- Оливия! - воскликнул юноша. - Вот ты где! Я столько сил потратил, чтобы пробраться сюда и отыскать тебя!
Оливия от неожиданности долго не могла вымолвить ни слова. Наконец пробормотала:
- Джемми..
Джемми оглянулся - видимо, опасался слежки - и прошел в каюту. На его лице появилась четырехдневная щетина, а шикарный костюм, в котором он прогуливался по Бонд-стрит, превратился в грязные лохмотья; к тому же от его "наряда" попахивало трюмной водой.
- Здравствуй, королева Мэб, - сказал Джемми: так он называл ее, когда был маленьким.
Оливия пересекла каюту и закрыла дверь.
- Что ты здесь делаешь? - спросила она.
- Пришел спасать тебя, разумеется…
- Спасать меня? Но как ты сюда попал? Где ты находился все это время? - Окинув взглядом его одежду, она поспешно добавила: - Впрочем, на последний вопрос можешь не отвечать. Лучше мне этого не знать.
Юноша улыбнулся и проговорил:
- Что касается того, как я сюда попал, то это довольно любопытная история. Мы с мамой решили, что мне все-таки нужно отправиться в министерство иностранных дел - чтобы поддержать тебя. Но когда я приехал туда, сразу выяснилось, что о вашем с Чамбли приезде никто ничего не слышал. Даже его личный секретарь. Ох, до чего же упрямый человек этот секретарь! Он сказал…
- Но как же ты попал сюда, на "Сибарис"? - перебила Оливия.
- Потом я сразу же направился к дому лорда Чамбли, - продолжал Джемми. - Мне этот Чамбли никогда не нравился. Очень неприятный человек. - Тут он взглянул через плечо Оливии и спросил: - Выживет, как ты думаешь? Весь экипаж об этом гадает, даже ставки делают. Большинство считает, что он к исходу дня… "снимется с якоря". Именно так они выражаются. - Джемми немного помолчал, потом добавил: - Думаю, они полагают, что у него не очень много шансов.
- Он выживет, - заявила Оливия. - Мы с ним еще не закончили кое-какие дела…
Юноша снова улыбнулся.
- Тогда я тоже постараюсь сделать ставку. Поставлю на тебя. Если выиграю, будет чем заплатить за свое пребывание здесь.
- Да… Так как же ты попал на корабль? - снова спросила Оливия.
- Ах да, на корабль… Я как раз собирался об этом рассказать. Так вот, когда я подъехал к дому Чамбли, там был жуткий переполох, а вы с Брэдстоуном бежали оттуда со всех ног. И мне пришлось гнаться за вами. Этот малый, слуга Брэдстоуна, оказался лихим кучером. - Джемми поморщился и, что-то смахнув с рукава, пробормотал: - Даже не хочется смотреть, что за тварь там ползала…
Оливия молча кивнула.
- А потом я заблудился, - продолжал Джемми. - Но в конце концов один весьма дерзкий мальчишка помог мне выяснить, где вы прячетесь. Правда, это стоило мне почти всех моих наличных денег. Но тут этот негодяй Брэдстоун затащил тебя в другой экипаж и скрылся. - Джемми посмотрел на Роберта и проворчал: - Надеюсь, он выживет. Мне надо уладить с ним кое-какие счеты. Если уж он, черт бы его побрал, и впрямь маркиз, он не смеет с тобой так обращаться.
- Видишь ли, Джемми… Прежде чем предъявлять этому человеку какие-либо претензии, ты должен узнать следующее: он на самом деле вовсе не маркиз Брэдстоун.
- Не Брэдстоун? Откуда ты знаешь? - Джемми недоверчиво покачал головой. - Его ведь признала родная мать.
Тут Роберт стал ворочаться и, сбросив с себя одеяло, обнажил свои плечи и грудь. Оливия покраснела и, подобрав одеяло, поспешно накрыла ею.
- Уверяю тебя, это не маркиз, - сказала она. - Можешь мне поверить.
- Хорошо, пусть будет так, - в смущении пробормотал Джемми. Потом продолжил свой рассказ: - Так вот, я все время ехал за вами, до самого причала. И видел, как тебя подняли на борт. Я хотел как-нибудь вызволить тебя, но для этого необходимо было незаметно пробраться на судно. В конце концов мне это удалось, но корабль к тому времени уже отчалил.