- Я хотел бы поучиться во Франции, - сказал Франсуа. Ники удивленно обернулась.
- Алекс об этом знает? - спросила она. - Впрочем, откуда ему знать? Едва ли он знает, что вы занимаетесь живописью.
Франсуа вздохнул.
- Боюсь, он подумает, что я валяю дурака. Я не переживу, если он станет издеваться надо мной.
Ники вернулась к дивану.
- Не представляю себе, чтобы Алекс над кем-нибудь издевался. Тем более над родным братом. Или у вас есть сомнения?
- То, как я управлял Бель-Шен, привело его в бешенство. Он просто высмеял меня. Назвал невежественным болваном. Позднее он извинился, но такие оскорбления нелегко забываются.
- Все мы делаем ошибки. Вы натворили много ошибок, управляя Бель-Шен. Алекс не должен был так обращаться с вами. Но Бель-Шен много для него значит.
- Если не сказать - все, - поправил Франсуа. - Но тут нечто большее. Он беспокоится о бабушке и обо мне. О своих слугах и работниках. Он просто ужасается при мысли, что их хозяином может стать Фортье.
- Я много слышала о его жестокости.
- Ну, вообще-то Валь не так уж сурово обходится со своими людьми, во всяком случае, по сравнению со многими другими хозяевами. Рабы для него - прежде всего имущество. А имущество надо беречь. - Франсуа провел рукой по своим волнистым темно-каштановым волосам. Этот жест напомнил Ники его брата. - Но для Алекса, - продолжил он, - они нечто большее. Он знает почти всех по именам, всячески способствует тому, чтобы они создавали семьи, он крестит их детей, общаясь с ними скорее как с людьми, за жизнь которых он отвечает перед Богом. До того как были введены запрещающие законы, он позволял им учиться. Алекс чувствует ответственность за них всех.. Даже личное для него на втором плане.
- Почему вы мне это говорите? - спросила Ники, хотя уже знала ответ на свой вопрос.
- Чтобы вы понимали, почему он считает своим долгом жениться на Клариссе.
Ники отвернулась, почувствовав ком в горле.
- От этого зависит будущее Бель-Шен, - мягко сказал Франсуа. - А это будущее включает всех, за кого Алекс несет ответственность.
Ники подняла глаза на своего собеседника.
- Стало быть, так или иначе расплачиваться придется нам с Алексом. Но для вас, Франсуа, еще не все потеряно.
Расскажите брату, что занимаетесь живописью. Он поможет вам уехать во Францию.
Франсуа понурился:
- Как бы я ни хотел уехать, я не могу.
- Но почему?
Он с минуту колебался.
- Есть вещи, о которых лучше не упоминать. - Его глаза затуманились, юношеские черты лица напряглись.
Ники положила ладонь ему на руку.
- Это из-за Жан-Пьера? Вы не хотите оставить его?
Франсуа закрыл глаза Она видела, что он изо всех сил старается сохранить самообладание.
- Я думал, вы ничего не заметили. Надеялся, что вы ничего не узнаете.
- Я мало что смыслю в подобных вещах, но зато я знаю вас. Убеждена, что вы человек хороший и добрый. Никому не желаете зла. Если вы не можете расстаться, то забирайте его с собой.
Франсуа удрученно покачал головой:
- У меня нет денег, а Алекс эту ситуацию никогда не поймет.
- Может быть, и поймет, - сказала Ники, сама мало веря в то, что говорит. Александр дю Вильер во всех отношениях был настоящим мужчиной.
- Я не могу позволить себе это, - заключил Франсуа.
Какое-то время они сидели молча, довольные тем, что понимают друг друга.
- Спасибо, что объяснили многое в Алексе, - наконец произнесла Ники.
- Спасибо, что зашли, - откликнулся Франсуа.
Он проводил ее до двери, и она поднялась на цыпочки, чтобы он мог ее поцеловать.
- Берегите себя. И пожалуйста, навещайте меня.
Франсуа улыбнулся.
- Я зайду в четверг. Если, конечно, это вас устраивает.
Мы пообедаем, а затем понаблюдаем, как художники работают на площади.
- Очень заманчивое предложение. - У нее мелькнула мысль, не попросить ли Франсуа помочь ей бежать. Но скорее всего он откажется. А даже если не откажется, у нее просто нет права вбивать еще один клин между братьями.
Обняв Франсуа, Ники вышла. Рам терпеливо ждал ее в вестибюле, там, где она его оставила.
- Ну как, отвели душу? - спросил он, вставая.
- Да, отвела. - Они вместе направились к выходу. - Но я была бы очень рада, если бы смогла убедить Александра отправить брата учиться во Францию. Естественно, вместе с его другом. Тогда все было бы просто идеально.
Рам расхохотался так оглушительно, что на него стали со всех сторон оглядываться.
- Купив вас, малышка, Александр купил себе целый мешок проблем.
Его слова звучали вроде бы как оскорбление, но взгляд Рама говорил о другом. Жаль только, что она была недостаточно в этом уверена.
В ту ночь Ники спала беспокойно. Во сне они с Алексом занимались любовью. Дважды она просыпалась вся в поту, с отвердевшими ноющими сосками.
Николь кляла его на чем свет стоит, но не могла не думать, где он сейчас и что делает. Хорошо хоть он не с Лизетт. Но тут она вспомнила, что очень скоро Александр будет спать с Клариссой.
- Я должна бежать, - произнесла она вслух. - Пока еще не слишком поздно.
Хотя она и получила несколько нежных записок от Алекса, он все еще оставался в Бель-Шен, наблюдая за уборкой урожая. Следующий четверг она провела с Франсуа, вечером же и почти всю пятницу играла в шахматы с Даниэль.
- Если я сумею раздобыть немножко денег, - сказала Ники служанке, когда они уселись перед горящим камином, - и ты сможешь отвлечь Рама, я попытаюсь бежать на следующей неделе. - Она решительно посмотрела на Даниэль. - На этот раз я не оплошаю.
Даниэль закатила свои круглые глазки.
- На этот раз я ничего ему не скажу. Даже если он вырвет мое сердце.
Ники усмехнулась. Когда они кончили играть, она убрала доску и встала, - Ты стала играть лучше, - сказала она, хотя только что легко обыграла Даниэль.
- В конце концов это лишь развлечение. Как я играю - не имеет большого значения. Я пущу в ход все свои женские чары. Наш могучий турок не устоит. - Она состроила гримасу. - "Ну пожалуйста, месье Рам, - сказала она томным голосом, играя своими густыми темными ресницами. - Я знаю, что вы гораздо умнее меня, и конечно, такой человек, как вы, может научить простую женщину…" - Даниэль прыснула, и Ники тоже расхохоталась.
Они направились вниз, собираясь выпить в буфетной по рюмочке ликера перед сном, но, услышав голоса в холле, остановились.
- Месье герцог, - шепнула Даниэль.
- Да. - Сердце Ники невольно забилось, ее пальцы, сжимавшие перила, задрожали.
Когда Алекс, подняв глаза, увидел ее, по его лицу расползлась широкая улыбка. Ники с трудом удержалась от того, чтобы не кинуться в его объятия.
- Добрый вечер, месье, - сказала она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.
Когда Ники спустилась с последней ступеньки, Алекс тут же подошел к ней широкими упругими шагами. Он сгреб ее в охапку и поцеловал таким жарким требовательным поцелуем, что Ники ухватилась за его шею.
- Что вы здесь делаете? - спросила она, с трудом переводя дыхание. - Стало быть, и с надсмотрщиком, и с урожаем все в порядке?
- С надсмотрщиком будет все в порядке, его рана заживает, скоро пройдет и сотрясение мозга. Пока, во всяком случае, трудностей особых нет, а я так жутко скучал по тебе, что не выдержал и приехал.
Сердце Ники готово было выпрыгнуть из груди.
- Вели Бетси принести мне поесть, - сказал он Фредерику. - И нам всем подай по бокалу вина.
Алекс повел Ники в гостиную, не сводя глаз с ее трепетно вздымающейся груди. Ему достаточно было взглянуть на нее, как он начал ощущать жгучее томление в паху. Даже в простом саржевом платье она выглядела обворожительной. И куда соблазнительнее, чем представлялось его воображению. Ее щеки разрумянились от его поцелуя, живые аквамариновые глаза нежно вглядывались в его лицо. "Она тоже рада меня видеть, маленькая кокетка. Хотя и старается этого не показать".
А Ники и не собиралась этого показывать. Оправившись от сюрприза, она поняла, почему он приехал. Ведь каждую неделю он привык трижды навещать Лизетт. Если бы не страда, он приезжал бы и к ней точно с такой же регулярностью.
Чем больше она об этом думала, тем сильнее портилось ее настроение. К тому времени когда Алекс съел холодную курицу, хлеб, сыр и осушил бокал вина, она была на грани взрыва.
Алекс притворился, будто ничего не замечает.
- У тебя усталый вид, - сказал он с насмешливыми искорками в глазах. - Я думаю, пора уже подняться наверх.
- Я не устала, - сказала Ники, и глаза Алекса потухли. - Я скорее погуляла бы по саду.
- Я приехал издалека, дорогая. Всю неделю я работал не покладая рук, дьявольски устал и не желаю играть в твои детские игры.
- Можете считать их детскими. Я придерживаюсь другого мнения. Я не ваша любовница, Алекс, как вы, видимо, воображаете. И никогда добровольно не лягу с вами в постель.
Извините меня, - сказала она, вставая. - Я пойду в сад. - И, вздернув подбородок, Ники направилась к двери.
- Возможно, ты и права, - сказал Алекс, догоняя ее. - Тебе полезно будет немножко размяться. - Но вместо того чтобы выйти за ней во двор, он обвил рукой ее стан и, не слушая ее протестов, повел вверх, в спальню.
- А ну-ка иди ко мне, - с алчно пылающими глазами велел Алекс. - Я и так заждался.
Ники попятилась.
- Нет, - твердо сказала она.
Алекс с притворным спокойствием скинул с себя сюртук, стащил сапоги и бросил их на пол, затем снял рубашку.