Ханна пошла вместе с ними, чтобы убедиться в правильности регистрации документа на их имена. Затем Эви и Симона со слезами попрощались с ней на станции, перед тем как она села в дилижанс.
Назад они возвращались пешком, так как не хотели тратить драгоценные деньги на экипаж. Две молоденькие женщины вызывали большой интерес у прохожих. Мужчины снимали шляпы и с вежливым поклоном уступали им дорогу.
Войдя в свою кондитерскую, Эви почувствовала огромное удовлетворение. Она свободна. Навсегда свободна от Адама Ролинза.
Обследование кухни привело к неожиданному открытию. Она была удивительно хорошо экипирована кастрюлями и прочей утварью, в прекрасно оборудованной кладовой хранилось множество приправ, мука и топленое сало, а также две полные бочки яблок. Однако не было ни молока, ни яиц - необходимых компонентов для французских булочек и пирожных. Симона разочарованно села за стол, подперев подбородок руками.
- Прощайте, эклеры и трубочки с кремом. Прощайте, сладкие пирожки и печенье.
Эви склонилась напротив над столом, имитируя позу Симоны, так что они оказались совсем близко лицом друг к другу, и широко улыбнулась:
- Однако привет яблочному пирогу! Симона пыталась сопротивляться этой улыбке, но в конце концов не выдержала и улыбнулась в ответ:
- Ты очисти яблоки, а я буду готовить тесто. Вскоре маленькая кондитерская наполнилась ароматом корицы и яблок.
- Как ты думаешь, нам следует изменить название нашего заведения? - спросила Эви, закончив чистить яблоки.
- "Яблочная кондитерская Бриггс" будет вполне подходящим названием, - пошутила Симона, укладывая нарезанные яблоки на приготовленное тесто. - Похоже, мы сможем печь здесь только яблочные пироги.
Эви подняла длинную раскачивающуюся яблочную кожуру, извивающуюся, словно змея:
- А как насчет названия "Яблочная кожура"? Тоже подходит.
- Не понимаю, зачем здесь заготовлено столько яблок, если Господь считал их запретными плодами? - размышляла Симона.
Эви бросила кожуру и выскочила из-за стола. Она схватила Симону за плечи и радостно встряхнула ее, подняв мучное облако.
- "Запретный плод". Вот как мы назовем нашу кондитерскую, Симона. Это замечательное название.
- Звучит прекрасно, - согласилась Симона с довольной улыбкой. - "Запретный плод". Мне нравится. Немного шаловливое название, не так ли?
- Оно такое же непритязательное, как яблочный пирог домашнего приготовления, - ответила Эви.
Звон колокольчика над входной дверью возвестил о том, что кто-то вошел в кондитерскую.
- Пойду посмотрю, кто это. - Эви остановилась в дверях, увидев Сэма Монтгомери, стоящего посреди комнаты с саквояжем Симоны.
- Кто там, Эви? - Симона выглянула из-за ее спины, вытирая руки полотенцем.
- Это ваша пропажа, мэм?
- Да. - Симона была поражена. Она не могла поверить, что видит снова свой саквояж.
- Вам следует проверить его и убедиться, все ли на месте.
- Вы открывали его, мистер Монтгомери? Его глаза возмущенно вспыхнули.
- Я ничего оттуда не доставал, если вы это имеете в виду.
Симона покраснела и начала проверять содержимое.
- Кажется, здесь не все, сэр. - Она была смущена тем, что молодой человек видит ее нижнее белье, и начала быстро перебирать вещи, чувствуя, что он следит за каждым ее движением. Увидев свой нетронутый кошелек, Симона облегченно вздохнула.
Она была взволнована и избегала взгляда Сэма. - Не знаю, как благодарить вас, мистер Монтгомери. Вы позволите предложить вам вознаграждение? - В этом нет нужды, мэм. Будьте осторожнее впредь.
В течение всего этого разговора Эви молчала, но сейчас она вышла вперед с благодарной улыбкой:
- Если вы отказываетесь от денег, то, может быть, по крайней мере позволите предложить вам кусочек свежеиспеченного яблочного пирога, мистер Монтгомери?
- Пахнет очень вкусно. - Сэм улыбнулся, и Эви изумилась тому, как эта улыбка преобразила весь его облик. Он сразу стал похож на мальчишку.
Симона робко посмотрела на него и заметила прореху на рукаве его рубашки. Глаза ее расширились, когда она увидела пятна крови.
- Мистер Монтгомери, вы ранены?
- Пустяки, мэм.
- Рану надо промыть. Садитесь, я сейчас.
- А пока она занимается вашей рукой, я отрежу вам кусок пирога, - предложила Эви. Однако, прежде чем она успела сделать шаг, снова зазвонил колокольчик над входной дверью, и в кондитерскую вошел незнакомец. Его шерстяная рубашка, плотные штаны и потрепанная шляпа говорили о том, что это золотоискатель.
- Что вам угодно? - взволнованно спросила Эви первого покупателя.
- Мне кусочек того, что так чудесно пахнет, леди.
- Это яблочный пирог, сэр.
Мужчина достал оловянную тарелку, и Эви отрезала ему толстый клин горячего пирога.
- Сколько песка я должен вам за это?
- Песка?
Он достал из-за пазухи маленький мешочек.
- Золотого песка. Сколько?
Эви не ожидала такого поворота дела и растерялась:
- Я даже не представляю.
- Порция виски стоит щепотку золота. Я ценю пирог дороже выпивки. У вас есть весы? - Эви беспомощно огляделась, затем покачала головой. - Ладно, тогда как насчет чашки?
Симона и Сэм молча слушали этот разговор. Эви принесла пустую чашку, и старатель отсыпал в нее немного золота. Затем взял пирог и начал на ходу есть его, покидая кондитерскую.
Эви молча стояла и смотрела на золотой песок, сверкающий в чашке.
- Помните, мэм, - сказал Сэм Монтгомери. - "Не все то золото, что блестит".
Симона удивленно посмотрела на него:
- Это Шекспир, мистер Монтгомери? Стрелок немного смутился.
- Меня всегда тянуло к его произведениям.
- Не хочу казаться излишне любопытной, мистер Монтгомери, но где вы получили образование? Кажется, вы неплохо знаете литературу.
В ответ он небрежно пожал плечами.
- Я вырос на границе с Техасом. Моя мать родом из племени апачи. Она умерла, когда я родился. Отец был школьным учителем, до того как перебрался на запад. Он научил меня читать и писать. Я очень любил книги, но мне всегда не хватало их. - Он печально улыбнулся. - Разве найдешь книги в индейских лагерях и резервациях?
- Ваш отец еще жив, мистер Монтгомери?
- Трудно сказать. Мы встречаемся очень редко. Последний раз я видел его пять лет назад.
Симона вышла из комнаты, качая головой, и тотчас вернулась с кастрюлей воды и чистой тряпкой.
- Можно, мы посмотрим ваше плечо, мистер Монтгомери?
- Не стоит беспокоиться, мэм. - Однако он сел и неожиданно, смутив Симону, снял рубашку.
Она никогда раньше не видела обнаженную грудь мужчины и, залившись румянцем, начала смывать губкой кровь. У метиса были широкие плечи, мускулистые руки и мощная гладкая грудь. И хотя Симона старалась не смотреть на него, она не могла не заметить еще несколько шрамов от прежних ранений.
- Отчего у вас эта рана, мистер Монтгомери? - спросила Симона, забинтовывая плечо чистыми полосками материи.
- Нож, - коротко ответил он. Она огорченно посмотрела на него:
- Это сделал один из тех грабителей, когда вы пытались вернуть мой саквояж?
- Похоже, что так. Симона покачала головой:
- Скажите, зачем вы рисковали жизнью ради нас? - Она закончила бинтовать рану и почувствовала себя гораздо свободней, когда он надел рубашку.
- А теперь мне хотелось бы получить кусочек пирога.
- О, конечно. - Она поспешила на кухню и начала взволнованно резать пирог, затем от неожиданности уронила нож, услышав позади себя голос Сэма:
- Пожалуй, я съем его на кухне, чтобы не мешать вашему делу.
Симона взволнованно приложила руку к груди.
- Я не слышала, как вы вошли.
- Большинство людей не слышит, как я передвигаюсь, мэм. Должно быть, эта особенность появилась у меня вместе с индейской кровью.
Рука Симоны дрожала, когда она ставила перед ним чашку кофе. Сэм сразу заметил это.
- Простите, что напугал вас.
Он стоя ел свой кусок, в то время как она продолжила раскатывать тесто для других пирогов.
- Мистер Монтгомери, что вы имели в виду своим недавним замечанием о золоте? - спросила Эви, присоединившись к ним.
- Просто я хотел предупредить, чтобы вы были внимательны и могли отличить "золото для дураков".
- "Золото для дураков"? - недоуменно переспросила Эви.
- Железный колчедан. Он выглядит как золото, но не такой тяжелый и блестящий.
Эви глубоко вздохнула:
- Видимо, придется изучать все, что касается золота, если мы хотим остаться в этом городе.
Стрелок улыбнулся:
- Конечно, придется, мэм, потому что в этом городе оно повсюду в ходу.
К большому удивлению женщин, Сэм Монтгомери оставался в кондитерской до конца дня, молча сидя за столом. Когда Эви не занималась покупателями, она чистила яблоки, чтобы заготовить их впрок. Слух о новых владельцах кондитерской быстро распространился, и к ним стали толпами приходить старатели за куском домашнего пирога.
Было уже темно, когда Сэм Монтгомери наконец ушел.
- Странный человек, - сказала Эви, запирая за ним дверь.
- Мне кажется, он просто застенчив, - возразила Симона.
- Пусть так, но в одном я уверена, - заявила Эви, - вряд ли кто-нибудь попытается ограбить нас, когда он сидит за столом с шестизарядными револьверами на бедрах. - Она мрачно нахмурилась. - Если, конечно, он сам не собирается ограбить нас.
- О, дорогая, он просто старается помочь, - успокоила ее Симона.