- Отец, она совсем не такая. - Роберт скрестил руки на груди. - И я женюсь на ней.
- И сделаешь самую большую…
- Ни слова больше! - вспылил Роберт. В первый раз в жизни он повысил голос на отца. Он повернулся, чтобы выйти из комнаты.
- Скажи ей, что я выставлю тебя из дому без единого фартинга! - рявкнул Каслфорд. - Вот тогда и увидишь, так ли ты ей мил и дорог! Увидишь, будет ли она любить тебя, когда ты останешься без гроша!
Роберт резко обернулся, глаза его зловеще сощурились.
- Если я вас правильно понял, вы лишаете меня наследства? - спросил он с леденящей душу учтивостью.
- Ты почти добился этого своим упрямством.
- Так да или нет? - повторил Роберт угрожающим тоном.
- Все может именно этим и кончиться. Не вынуждай меня прибегать к этой крайней мере.
- Это не ответ.
Маркиз подался вперед, пристально глядя сыну в глаза.
- Если ты сообщишь ей, что ваш брак повлечет за собой потерю изрядной доли твоего состояния, это не будет преувеличением.
В этот момент Роберт почти ненавидел его.
- Я все понял.
- Понял?
- Да, - твердо ответил Роберт. И добавил:
- Сэр.
Это был последний раз, когда он, обращаясь к отцу, называл его этим почтительным титулом.
Глава 3
Тук. Тук-тук-тук. Виктория открыла глаза и резко села на постели.
- Виктория! - раздался под окном свистящий шепот.
- Роберт, это ты? - Она встала на кровати и выглянула в окно.
- Мне надо с тобой поговорить. Это очень срочно. Виктория окинула взглядом комнату и, вспомнив, что все домочадцы давно уже спят, негромко произнесла:
- Ну хорошо. Заходи.
Если Роберта и удивило это приглашение - раньше она никогда такого не делала, - то он и виду не подал. Он перелез через окно и уселся на ее постели. Странно, но он не поцеловал ее и не попытался заключить в объятия, что было их обычным приветствием, когда они встречались наедине.
- Роберт, что случилось?
Он молчал, глядя в окно на далекую северную звезду.
Она легонько потянула его за рукав.
- Роберт?
- Нам придется бежать, - заявил он без обиняков.
- Бежать?
- Я тщательно обдумал создавшуюся ситуацию. Это единственное решение - другого выхода нет.
Виктория нежно коснулась его руки. Он всегда относился к жизни так серьезно, отличаясь завидной последовательностью, и смотрел на все возникающие проблемы как на задачи, которые должны быть решены во что бы то ни стало. То, что он влюбился в нее с первого взгляда, было, пожалуй, единственным нелогичным поступком в его жизни, и за это она обожала его еще больше.
- Что произошло, Роберт? - осторожно спросила она.
- - Отец от меня отрекся и лишил наследства.
- Это правда?
Роберт посмотрел в ясную синюю глубину ее глаз.
- Да, - ответил он. - Правда.
При этом он не стал уточнять, что отец всего лишь пригрозил ему, сказав: "Ты почти этого добился". Но ему надо было во всем убедиться самому. Нет, он, конечно, и в мыслях не допускал подобной возможности, но вдруг и в самом деле Виктория ослеплена его богатством, а не его достоинствами?
- - Роберт, это просто возмутительно. Да как отец мог пойти на такое?
- Виктория, выслушай меня. - Он схватил ее за руки и крепко сжал их. - Это не имеет значения. Ты для меня важнее наследства - ты все для меня.
- Но твое право… Как я могу принять от тебя такую жертву?
- Это мой выбор, а не твой, и я выбираю тебя.
Голубые глаза Виктории наполнились слезами. Она и предположить не могла, что из-за нее Роберт может лишиться почти всего. Ей было хорошо известно, как высоко он ценил отца: ему всегда хотелось заслужить его одобрение, и он старался изо всех сил.
- Обещай одно, - прошептала она.
- Все, что угодно, Тори. Ты же знаешь, я все для тебя сделаю.
- Обещай помириться с отцом после того, как мы поженимся. Я… - Она с трудом перевела дух: ей никак не верилось, что она осмеливается ставить ему условия в ответ на его предложение руки и сердца. - Я не стану твоей женой, пока ты не сделаешь так, как я прошу. Мне очень не хочется быть причиной раздора между тобой и твоим отцом.
Странное выражение промелькнуло по лицу Роберта.
- Тори, он очень упрям. Он…
- Я ведь не сказала, что у тебя сразу получится, - быстро перебила она его, - Но ты должен хотя бы попытаться.
Роберт поднес ее руку к губам.
- Хорошо, моя леди. Я даю вам клятву.
В ответ Виктория наградила его улыбкой, тщетно стараясь придать ей оттенок некоторой строгости.
- Я пока еще не твоя леди.
Но Роберт только улыбнулся на это и снова поцеловал ее руку.
- Я бы уехал с тобой сегодня же, - сказал он, - но мне потребуется некоторое время, чтобы собрать кое-какие сбережения. Я не собираюсь тащить тебя через леса и поля пешком, и к тому же на голодный желудок.
Она ласково погладила его по щеке.
- Ты такой предусмотрительный.
- Просто я хочу все заранее подготовить.
- Понимаю. Это-то мне и нравится в тебе больше всего. - Она смущенно улыбнулась. - А вот я вечно все забываю. Моя матушка, пока была жива, часто говаривала, что я бы потеряла свою голову, не будь она прикреплена к шее.
Эти слова вызвали у него улыбку.
- Я рад, что у тебя такая прелестная шея. Я от нее без ума, как и от всего остального.
- Ах, не смейся, пожалуйста, - перебила она его. - Я просто хотела сказать, как это хорошо, что теперь есть кому вносить порядок в мою безалаберную жизнь.
Он наклонился и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.
- Я только об этом и мечтаю - чтобы ты была счастлива.
Виктория взглянула на него влажными от слез глазами и спрятала лицо у него на груди.
Роберт наклонил голову, вдыхая аромат ее волос.
- Ты успеешь подготовиться за три дня?
Виктория кивнула, и весь следующий час они обсуждали детали побега и строили планы на будущее.
Почувствовав прохладный ночной ветерок, Роберт вздрогнул, вынул из жилетного кармана часы и в который раз уставился на циферблат. Виктория опаздывала на пять минут. Это его, впрочем, не особенно тревожило: она была ужасно медлительная и неорганизованная и почти всегда опаздывала на встречу.
Но это была не просто встреча.
Роберт разработал план побега до последней детали. Он тайком взял двуколку из отцовских конюшен. Им предстоял долгий путь в Шотландию, и для этой цели гораздо больше подошел бы экипаж, но двуколка принадлежала ему самому, а не его отцу: Роберт ничем не хотел быть обязанным маркизу.
По уговору Виктория должна была дожидаться его здесь, на дороге, ведущей к ее дому. Они решили, что она потихоньку улизнет и подойдет сюда пешком:
Роберт из опасения наделать шуму предпочел не подъезжать к коттеджу поближе, да и оставлять двуколку на улице без присмотра, пока он будет помогать Виктории собираться, ему не хотелось. Виктории потребуется не более пяти минут, чтобы добежать до условленного места, и в округе все достаточно спокойно - с ней не должно ничего случиться. Но, черт возьми, где же она?
Виктория носилась по комнате, разыскивая вещи, которые забыла уложить в дорогу. Она опаздывала. Роберт, должно быть, ждет ее уже целых пять минут, но в последний момент она вдруг решила, что должна непременно захватить с собой теплое шерстяное платье, и поэтому ей пришлось заново упаковывать чемодан. И в самом деле, не так уж часто юные девушки бегут из родительского дома среди ночи. Должна же она убедиться, что взяла все самое необходимое!
Ах, совсем забыла - миниатюра! Виктория хлопнула себя по лбу. Какая же она растяпа. Чуть не оставила мамин портрет. В доме было два миниатюрных портрета миссис Линдон, и мистер Линдон часто говаривал, что Виктория и Элли возьмут себе каждая по миниатюре, когда выйдут замуж, чтобы всегда помнить свою матушку. Портретики были совсем крошечными - тот, что принадлежал Виктории, умещался в ладони.
Застегнув чемоданчик, Виктория на цыпочках вышла из комнаты в коридор. Крадучись проскользнула в гостиную, беззвучно прошла по мягкому ковру к столику, на котором стояла миниатюра. Схватив портрет, она сунула его в чемоданчик и бросилась обратно в свою комнату. Боже, она так опаздывала!
Лампа стояла в стороне, и Виктория никак не могла ее задеть. Но… Бах! Лампа с грохотом покатилась по полу.
В ту же секунду в комнату, подобно урагану, ворвался преподобный мистер Линдой.
- Что, черт возьми, здесь происходит? - Взгляд его упал на Викторию, которая застыла посреди гостиной, полумертвая от испуга. - Что ты здесь делаешь, Виктория? И почему на тебе дорожное платье?
- Я… я… - Виктория почувствовала, что сейчас грохнется в обморок.
Тут священник заметил чемоданчик, который она все еще сжимала в руках.
- А это еще что? - Он подскочил к дочери и выхватил у нее чемодан. Раскрыв его, священник вытащил оттуда платье, Библию… Наконец пальцы его нащупали миниатюру. - Так вот оно что, - прошептал он. Подняв глаза, он уставился на нее так, будто нашел в чемоданчике не портрет, а окровавленный нож. - Ты собралась бежать с этим мерзавцем!
- Нет, папа, нет! - пролепетала Виктория. Она всегда была никудышной лгуньей.
- Клянусь Господом! - рявкнул мистер Линдон. - Отныне ты сто раз подумаешь, прежде чем посмеешь меня ослушаться!
- Папа, я… - Виктория захлебнулись словами - отец ударил ее по лицу с такой силой, что сбил с ног. Подняв глаза, она увидела Элли, в ужасе смотрящую на нее. Виктория бросила на сестру умоляющий взгляд.
Элли робко кашлянула.